для этого надо было стараться и очень хорошо учиться. Поэтому мне было необходимо много заниматься не только музыкой, а ещё и стараться в школе, ведь если я плохо окончу школу, то поступить, туда точно не получится. Но терять надежду на поступление туда я не собирался. Пока даже думать об этом было рано, но ничего поделать с собой я не мог.
Я так сильно погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как проглотил четыре бутерброда и выпил свой чай. Только после того, как я сделал последний глоток чая, я очнулся.
— Я всё! — продекламировал я и поднялся из-за стола. — Спасибо большое, мама, за завтрак. Я пойду приму душ и буду собираться в школу.
— Посуду только за собой помой, — остановил меня папа. — Или кто будет за тобой прибираться?
— Да ладно тебе, Коля, — махнула рукой мама. — Я помою посуду.
— Нет, — отрезал папа. — Максим должен сам учиться наводить за собой порядок.
— Да мне несложно помыть за собой посуду, — с улыбкой на губах сказал я и подошёл к раковине. — Мне даже нравится мыть посуду.
— Вот и хорошо, — внимательно наблюдал за мной папа. — Потому что это правильно мыть за собой посуду, когда ты поел. Чем быстрее к этому приучишься, тем легче тебе будет потом.
— Всё. Я всё помыл, — выдал я, когда помыл свою кружку и ложку.
— Молодец! — похвалил меня папа. — Теперь можешь идти.
Я покинул кухню и направился к ванной комнате. В ванной комнате я закрыл на замок дверь и начал не торопясь раздеваться. Торопиться мне было некуда. У меня ещё было достаточно времени до первого урока. К тому же школа не была тем местом, в которое мне хотелось бежать. Поэтому я всё делал не спеша, не желая слишком рано приходить в школу. Тёплый душ я принял также не спеша. Выйдя из ванны, я начал лениво вытираться полотенцем. Вытерев лицо, я кинул неброский взгляд на зеркало. Из зеркала на меня смотрели зелёные глаза. Глаза мои мне вполне нравились, но вот веснушки, которые сплошь покрывали моё лицо, мне не могли нравиться. Я поморщился, смотря на себя в зеркало. Мне всегда так хотелось избавиться от этих веснушек, но избавиться от них было невозможно. Эти веснушки казались более яркими из-за моих рыжих волос, которые мне тоже не особо нравились. Были дни, когда мне мои волосы нравились, и они мне напоминали солнце. Когда солнце садится, оно становится практически такого же цвета, и я очень часто сравнивал свои волосы с таким солнцем из-за того, что другие мне про это говорили. Но сегодня был не тот день и мне мои волосы совсем не нравились. Я пригладил их, раздул ноздри, засмеялся над своим отражением и отвернулся от зеркала. Не спеша, одевшись, я наконец-то покинул ванную комнату.
— Сима, ты уже одеваешься? — окликнула меня мама.
— Да, сейчас буду одеваться, — кивнул я и направился к комнате.
— Давай скорее, а то мы с папой уже будем скоро уходить. Мы хотим хотя бы попрощаться с тобой.
— Ладно. Я быстро, — поторопился я.
Вся моя одежда уже была готова, и её надо было лишь надеть. К счастью вчера мама заставила меня всю одежду приготовить и погладить, и поэтому сейчас мне с этим мучиться не надо было. Оделся я достаточно быстро. Я поправил рубашку, накинул на плечи портфель и поспешил вниз, где меня уже ждали родители.
— Я всё. Пойдёмте, — я надел куртку и залез в обувь. — Я готов.
— Пойдём, — мама первая вышла из дома.
Папа закрыл дверь и только после этого мы вместе двинулись по дороге. Обычно я всегда с утра сначала провожал родителей на автобус и только после этого шёл в школу. Школа была в паре минутах ходьбы от остановки, так что дойти до школы не было проблемой. Можно даже сказать, что мы с мамой и папой провожали друг друга, ведь автобусная остановка была в десяти минутах ходьбы.
И вот десять минут и мы уже были на автобусной остановке. Автобус должен был приехать с минуты на минуту.
— Ну, Сима, удачного тебе дня, — приобняла меня мама.
— Спасибо, мама, — улыбнулся я. — И вам удачного дня.
— Ты можешь не стоять тут, — не стал меня держать папа. — Иди в школу. Автобус уже скоро должен быть. Будет даже лучше, если ты в школу придёшь пораньше. Как раз всё проверишь и повторишь.
— Ну, да. Верно, — согласился я. — Пока. Увидимся.
— Ага. Пока, Сима, — махнула мне рукой мама.
Я переглянулся с папой, обменялся с ним улыбкой и вприпрыжку побежал в сторону школы.
— А чем ты занимался на выходных? — поинтересовался у меня Данила, один из моих школьных друзей.
— Да ничем особенным. Всё как обычно, — махнул рукой я.
Я с Данилой и Кириллом сидели в кабинете за партами и общались. Сейчас как раз была перемена, и можно было спокойно поговорить.
— Грехи наверно свои, как обычно, замаливал, — фыркнул Володя, услышав наш разговор. — Верно же, сектант?! Как обычно в свою церквушку ходил? Никак не надоест?!
— Это уж точно не твоё дело, Володя, — вступился за меня Кирилл. — Иди своей дорогой! Максим сам разберётся, чем ему заниматься и что ему делать. Тебе то что?
— Да просто он раздражает, — скривился Володя. — Строит из себя святошу! Думаешь самый хороший и правильный? А вот и нет! Так хватит уже строить из себя такого добренького и правильного христианина. Раздражаешь!
Я тяжело вздохнул и покачал головой. Отвечать на нападки Володи я не собирался. Этого бы ничего не дало и лишь ещё сильнее его разозлило. Поэтому я предпочитал молчать, а вот Кирилл продолжал ему отвечать, не желая позволять ему обижать меня. Все в школе знали о том, что я христианин и о том, что я хожу в Церковь, и я даже никогда не пытался это скрывать. Но вот когда все начали интересоваться, куда я хожу…. Это всё изменило. Я решил всем рассказать, что у меня за Церковь. Некоторые к этому отнеслись нормально или даже безразлично. Некоторым было просто всё равно на то, куда я хожу и чем занимаюсь. Но нашлись ребята, которые к этому прицепились, и которым очень не понравилось, что я хожу не в православную Церковь. Особенно это стало раздражать тех, кто крещён и ходит в православную Церковь. Володя один из таких и его наиболее всех раздражает то, что я хожу по его словам в «сектантскую Церковь». Меня, конечно, эти его слова обижают, и я просто не понимаю,
