на полу. Она подумала, что ей бы тоже было некомфортно приглашать гостей в дом, когда в нем царит беспорядок, поэтому она ободряюще посмотрела на Глеба и произнесла:
— Ты иди. Я ведь не знаю, сколько времени займет прогулка. А в гости мы можем зайти позже. Потом, когда… — она услышала шум.
Глеб приоткрыл дверь пошире, и Влада увидела коляску, в которой уже сидел Гошка. Юлечка толкала кресло, а Глеб нагнулся, чтобы перехватить его за подставку для ног.
— Подожди, Глеб, — Влада остановила его. — Видишь, колесо застряло. — Она наклонилась, чтобы вытащить обувь, стоящую на пути. Через минуту поднялась и махнула рукой. — Вот теперь давай…
— Ты в порядке? Что-то побледнела… — он заглянул в ее глаза.
Влада прислонилась к стене и сглотнула.
— Голова немного закружилась. Не обращай внимания.
— Ты же, наверное, проголодалась! Черт, совсем не подумал…
— Нет-нет, все в порядке, правда.
— Юлек нам сейчас борща наварит, накормит.
Они с мачехой переглянулись, и Юля поспешно закивала:
— Да, я постараюсь управиться как можно быстрее.
Когда колеса инвалидного кресла переехали через порог, Глеб вытащил его полностью и стал аккуратно спускать по лестнице.
— Он тепло одет, но вот еще плед, — Юлечка протянула свернутую ткань. — Со двора не уходите, пожалуйста. Я в окно буду смотреть. А Гошке разговаривать не разрешайте, а то горло застудит. Я его предупредила, но он такой болтун…
— Юля, вы не переживайте. Я вас не подведу! Мне бы очень хотелось потом побеседовать с вами кое о чем…
— Да-да, — быстро ответила женщина. — Я знаю. Только вы с Глебом этот вопрос решите сначала, хорошо? — она отвела глаза и закрыла дверь.
— Хорошо, — не стала спорить Влада и приложила ладонь к обивке двери.
Глеб уже вывез коляску во двор и сейчас сидел на корточках перед Гошей, который увлеченно что-то ему рассказывал. Влада остановилась в нескольких метрах, глядя на них и прижимая к груди плед. Глеб повернулся в ее сторону. На его губах играла теплая улыбка, а глаза, хоть и были уставшими, сейчас просто лучились.
— Ну что, я побежал? — сказал он, поднимаясь. — Я быстро. Магазин тут за углом.
Влада кивнула. Укутав ноги мальчика, поправила рукавички на его руках. Глеб, кажется, хотел еще что-то сказать или сделать — его замешательство было очевидным, но она очень спокойно и деловито произнесла:
— Иди, Глеб. Мы будем ждать тебя здесь. Правда, Гоша?
Мальчик хитро подмигнул старшему брату.
Когда Глеб почти бегом кинулся в сторону прохода между домами, Гоша подтянулся на руках, чтобы сесть повыше.
— Давай я тебе помогу, — Влада склонилась над ним и, приобняв за плечи, поправила подушку.
— А я тебя знаю, — сказал Гоша ей на ухо, и Влада почувствовала легкий аромат карамели.
— Конечно, ты же меня уже видел, — улыбнулась она и посмотрела на окна первого этажа. В одном из них колыхнулась занавеска.
— Твоя мама переживает и приглядывает за нами, — сказала Влада.
Гоша повернул голову в ту же сторону.
— Когда я вырасту, то буду один ходить на улицу.
— Конечно, — согласилась Влада. — Совсем скоро так и будет.
Сейчас во дворе было тихо. Дети постарше находились в школах и в садах, а малышей, по всей видимости, еще не выводили.
— Будешь помогать маме, ходить в магазин, гулять с друзьями… Потом выучишься и найдешь интересную работу. — Влада попыталась скатать снежок, но снег был рыхлым, рассыпчатым. Поэтому она прекратила свои попытки и стала просто подкидывать снежную пудру перед собой, и та кружилась в воздухе, оседая на одежде серебристой мукой.
— Ты грустная, — Гошка смотрел на нее своими раскосыми глазами, и Влада удивилась тому, какой взрослый у него был взгляд.
— О, нет! На самом деле, я очень веселый человек. Просто немного забыла, как надо веселиться. Знаешь, я вот думаю, здорово, что у тебя есть брат, правда?
Гошка кивнул.
— И мама такая хорошая. Человеку для счастья нужен другой человек…
— А у тебя кто есть?
— У меня? — растерялась Влада. — Ты есть…
Гоша высунул кончик языка, чтобы поймать снежинку. Затем прищурился и заявил:
— Ну тогда расскажи про кошку.
— Про кошку? Про какую кошку? — Влада рассмеялась. — У меня нет кошки, Гоша!
Мальчик заворочался, а затем махнул перед ней рукой в рукавице:
— Ты забыла, что ли? Про кошку, у которой зеленые глаза. И хвост трубой. И еще она говорит не «мяу», а «чао». Потому что чай любит. Смешная такая! Кошки же молоко пьют! — Гошка скорчил рожицу.
Влада увидела, как зарумянились его щеки на легком морозце. Она приподняла завязанный вокруг его шеи шарф и произнесла срывающимся голосом:
— Хочешь, я тебя покатаю по двору? А пока мы будем ходить, я придумаю новую историю про кошку… Ты только мне обязательно скажи, если начнешь подмерзать…
Она ухватилась за ручки кресла и потащила его вперед. Колеса немного пробуксовывали, но она не замечала этого. Ее колотило от начавшейся нервной дрожи. Влада не чувствовала холода, потому что в районе груди у нее просто полыхало огнем. В том самом месте, где находился кулон…
52
Так же, бегом, вернулся Глеб. Влада почувствовала его прежде, чем он появился из-за угла. Обе руки парня были заняты пакетами, и сквозь прозрачную поверхность проглядывали коробки с молоком и шоколадными завтраками.
— Ну как вы? — Глеб поставил свою ношу рядом с коляской и широко улыбнулся. — Не замерзли?
— Гошка, признавайся! — спросила Влада. — Вот лично мне так жарко… — она оттянула ворот пуховика.
— Ты придумала
