уезжаете? — с сожалением говорит она. Девушка не научилась скрывать своих чувств.
— Да, — лицо его выражает огорчение, — должен уехать, хотя и привык…
— …к товарищам… к городу, — кивает она головой. Она понимает.
— …к будке на шоссе!
Наступает краткое молчание. Улыбка на ее губах дрогнула, но не угасла.
— Тогда… почему вы не останетесь! — очень тихо говорит она, почти замерев от волнения. На ее лице появляется румянец, который делает ее еще милее, прелестнее. — Наш город неплох… чудесная природа, осень прекрасная… Вы не были на озере? Говорят, там уже и лодки есть…
Младен непринужденно смеется.
— Остаться? Хорошо бы! Только это не так легко. Масса трудностей. Квартира, работа, вероятно и прописка… А, кроме Марты, я никого не знаю!
— И кроме меня! — замечает она.
Если бы только она могла видеть его лицо в этот момент! Нет, лучше уж так как есть. Он еще слишком молод и не умеет прятать торжество. На сегодня — он своего добился.
— И кроме вас!
За их спинами раздается взрыв хохота. Гости корчатся от смеха, кто-то валится на пол, звенят рюмки.
— Почему смеются?
Ничего особенного. Ах, эта Марта! Когда она образумится! Она только что объявила, что подала заявление на первый космический полет. А тот, с осипшим голосом, заметил, что для этого придется сконструировать особый космический корабль для большого груза дамского белья.
— Не смейтесь! — старается перекричать всех Марта, ей тоже смешно. — Совсем серьезно! Я сегодня послала письмо. Хотите, прочту! Не верите?
— Прочти! — говорит кто-то. — Смеяться, так смеяться!
— Вот! — она вынимает из ящика листок и размахивает им. — Коротко и ясно: «Товарищи, от всего сердца и от души прошу включить меня в число тех, кто готовится к первому полету! Готова перенести все трудности и опасности, а если потребуется, то пожертвую жизнью!» На русском языке послала!
— Браво!
— Выпьем по этому случаю! — поднимает рюмку осипший. — Но если ты, Марта, действительно готова пожертвовать жизнью, то зачем тебе лететь в космос? Лучше выходи замуж за меня!
— Ты, верно, думаешь, что на Луне устраивают танцульки, — острит рыжий.
— Ярмарка земных красавиц!
— Ничего я не думаю, друзья! Ничегошеньки! — она щурит глаза. — Но разве не лучше умереть на небе, в бесконечном просторе, чем в какой-нибудь земной дыре!
Иван с восхищением смотрит в лицо девушки. Такая и в самом деле полетит! Его жена никогда не сказала бы такого. Только усмехнулась бы с тонким презрением, приняла бы это как глупость или как детскую выходку…
— Зачем вам в космос? — спрашивает он ее. — Чтобы в газетах писали?
У Марты готов ответ. Она в настроении держать целую речь.
— Хочу увидеть другой мир! Встретить других людей! Зажить другой жизнью! — она почти декламирует. Потом резко наклоняется вперед к гостям. — Это все равно, что родиться второй раз, только выросшими!..
— Или протянуть ноги, так и не выросши! — подбрасывает кто-то.
Марта не обращает внимания на шуточки. Она вся отдалась любимой идее.
— Это самое стоящее, ребята! Как вы не можете понять этого?
Куда им понять, они и не хотят понимать. Для них Марта «тронутая». Они никогда бы не пошли на такую глупость. Им и на земле хорошо. Разве домашнее вино не чудесно? Или закуска! Что за коленца выкидывает Марта! Ну да впрочем так всегда бывает с девушками, которым пора замуж, все их заносит куда-то! Оригинальничают. Все мы можем, все знаем! Да только кто ее возьмет такую!
Иван наблюдает. Ему все интересно. Сравнения навевают новые мысли.
Паренек слева — бухгалтер. Кроткий, сдержанный юноша, с чувством собственного достоинства (у всех достоинство!). Наверное он из почтенной семьи, где отец — тоже бухгалтер или кассир и где всю жизнь ему внушали уважать цифры. Цифры, отражающие объективную, но не и действительную сущность явлений, цифры, выражающие физические и математические зависимости, но не нравственные. Цифры, похожие на вешки, намечающие будущую трассу дороги… Что для него Марта? Лаборантка с приемлемой цифрой заработной платы, с хорошими цифровыми перспективами в штате, с соблазнительной цифрой приданого, с подходящей цифрой возраста…
А этот рыжий! Он работает контролером на заводе. Что-то вроде диспетчера. Он наблюдает, распределяет и проверяет, следит за качеством продукции. Постепенно эти навыки он перенес и в жизнь. Здесь, в компании, он распределяет вино, следит, чтобы тарелки и блюда не были пустыми, невольно контролирует разговоры. Одним словом смотрит на все с точки зрения распределения и контроля. А желания Марты вне его контроля. Нет, ему не подойдет жена, которую он не сможет контролировать…
Третий — тот, что с осипшим голосом. Этот просто-напросто бабник или негодяй. И неизбежный придаток всех вечеринок и гулянок. Его должность на заводе — лучше не надо, и поэтому все его ищут, когда хотят покутить, погулять, посмаковать женские истории, поохотиться за женщинами. Каким взглядом он смотрит на Марту, на ее тело! Глаза его прищурены под набухшими веками, лицо сморщено, будто почуял что-то. И за всем этим зубоскалит сладострастник. Пусть она другим рассказывает сказки! Какая любовь на луне? Никакого удобства, одни скалы. А невесомость? Дожили! Сиди себе дома, Марта! Пора тебе обзавестись любовником (я готов!) или выйти замуж (здесь меня нету!).
Никто из гостей не смотрит на Марту такими глазами, как Алексей. Милый юноша с пушком на лице. Он верит ей во всем, и ему даже нравится, что она такая беспокойная, необыкновенная. Он готов всегда ей верить, потому что любит ее. Все в нем говорит об этом. Это в руках, трепетно берущих гитару, и в зачарованном выражении лица, и в улыбке счастливого одобрения и восторга. Она страшно хороша — ведь правда? И умная очень! Если б вы знали, сколько книг прочла Марта! И смелая! Все в ней так прелестно! Если она ему скажет: «Алеша, пойдем со мной!», он с готовностью пойдет всюду. Полетит. Марта, хочешь еще одну песню?..
Пятый — молодой инженер, только что приехавший из Софии. Он смущен. Эта девушка в состоянии свести с ума кого угодно, но из нее вряд ли выйдет жена инженера. Ах, эти вечно недовольные жизнью, вечно экзальтированные молодые мечтатели (и что их так мало!), они ищут, ищут и, не найдя приложения своим восторгам, падают. Почему бы им не направить свою энергию на что-нибудь полезное, а не на бесцельные грезы? Почему Марта не поступит в институт, не получит настоящей профессии, а работает лаборанткой и увлекается художественной самодеятельностью? А, может быть, за ее бьющей через край энергией скрывается что-нибудь совсем посредственное! И все ж она очень мила!
А Марта, подняв руки, стоит посреди комнаты, словно модель для рисования,
