а я…
— Что ей сказать?
— Да что хочешь! Только чтобы она убралась отсюда!
Я вернулся в гостиную, разлил виски по стаканам, положил в стаканы побольше льда, чтобы не разбавлять содовой.
— Что там такое? — спросил Трипатхи.
— Да знаешь…
Я замолчал. Голос мне не повиновался. И что я мог сказать?
Поднеся стакан ко рту, я напряженно прислушивался к тому, что происходит во дворе. До меня донесся голос жены:
— Приходи утром, мать Сабира! Сахиб уже лег спать!
Перевод В. Балина.
Шрикант
ИЗ ЧЕГО СЛАГАЕТСЯ ЖИЗНЬ
© Shrikant, 1977.
Утром, как обычно, он вышел из дому в семь пятьдесят пять, держа под мышкой книгу учета расходов, книгу поступления товаров и бланки счетов. Он перешел на другую сторону Стейшн-роуд и свернул в узкий переулок. Потом вышел на Мил-роуд. Пройдя по ней немного, снова перешел на другую сторону улицы. Вот и лавка. Его собственная лавка. Он открыл дверь, вынес из лавки большую доску для объявлений и повесил на стене. Сверху на доске крупными буквами написано: «Рам Прасад. Продажа товаров по твердым государственным ценам. Лавка № 16». Ниже доска разделена на три колонки с надписями: «Наименование товаров. Количество товара в продаже. Дата». В первой колонке значилось: сахарный песок, пшеница, рис, мука. В двух следующих было указано количество товаров и вчерашнее число. Он раскрыл приходную книгу, взял кусок мела и подошел к доске. Стерев старые записи, начал писать заново. Там, где был указан сахарный песок, написал: сто пять килограммов семьсот граммов. На месте даты — 1.5.77. Графы напротив слов: пшеница, рис и мука — перечеркнул большими косыми крестами. Положил книгу на прилавок и принялся подметать в лавке. Затем поправил свисающие с потолка большие весы. Аккуратно расставил гири и разновесы от десяти килограммов до ста граммов. Принес из глубины лавки сундучок, поставил его на прилавок. Зажег благовонную палочку, с поклоном сложил ладони перед изображением богини богатства Лакшми и поставил дымящуюся палочку перед изваянием бога Шивы.
Торговлей он занимается давно. Эта лавка, где продается продовольствие по твердым государственным ценам, перешла к нему после смерти отца и была для него единственным средством существования. При жизни отца он никак не хотел учиться делу и прямо-таки ненавидел эту лавку. Много раз уговаривал он отца отказаться от нее и открыть какую-нибудь другую торговлю. Зачем совать голову в петлю, если можно заработать на жизнь честным путем? Да только судьба иной раз так зло насмехается над человеком! Пока он думал, как жить, отец неожиданно скончался. И отцовские дела, и все заботы сразу свалились на его плечи. Хорошо еще, что незадолго до смерти отец оформил на его имя лицензию. Отец говорил тогда, что для этого пришлось истратить пятьсот рупий. Тогда он не придал значения словам отца, и пятьсот рупий показались пустяком. А вот сейчас он стал очень хорошо понимать все. До тонкостей изучил, как вести дело. Как отпускать товар покупателям и как задабривать инспекторов. Как быть на хорошем счету у властей и как добиваться расположения клерков в учреждениях. Но и это еще не все. Теперь он знал, как важно в его деле заручиться поддержкой даже самого последнего посыльного в департаменте снабжения. Знать все это было необходимо. Не будешь знать — прогоришь. А у него дома мать, давно прикованная к постели. Сестра Пушпа, которая день ото дня становится все старше. Братья Аджай и Раджив, почти совсем взрослые парни. Каждый свой шаг он должен обдумывать и рассчитывать. А не будешь действовать с умом — даже на кусок хлеба не заработаешь. Теперь и от лавки отказаться нельзя, ведь ни в каком другом деле опыта у него нет. Надолго ли хватит сбережений, когда столько расходов по дому и на лечение матери?.. Даже друг его, самый близкий и верный, считает, что он жулик и наживается спекуляцией. А разве это правда? Пусть скажут, много ли он нажил! Дом у него старый, дедовских времен. И живет он так же, как семья испокон веку жила. А кто в это верит? Все только и говорят, будто он здорово загребает на черном рынке и живет в свое удовольствие. Когда он думает обо всем этом, на душе становится тошно.
Вдруг он видит, что у двери в лавку останавливается и слезает с велосипеда посыльный из департамента снабжения. Его приход всегда сулит хорошие вести. Он спешит навстречу посыльному, приветствует его, сложив ладони на груди, и нетерпеливо спрашивает:
— Ну как?
— Есть разрешение на сахар.
— Сколько?
— Пятнадцать мешков.
— Норма как и прежде — четыреста граммов на карточку?
— Да.
Посыльный вручает распоряжение. Рам Прасад внимательно читает. Ему предписывается в течение трех дней получить пятнадцать мешков сахара и продать их по карточкам.
Он ставит свою подпись в книге у посыльного и, хотя торговля сегодня еще не началась, протягивает руку к сундучку. Ничего не поделаешь. Подношений ждут все — от посыльного до инспектора. Без этого не обойтись, иначе с лавкой придется расстаться. Ему вспоминается отец.
Раньше Рам Прасад никак не мог усидеть в лавке. Всеми делами занимался отец. Лишь изредка он помогал отцу подсчитать выручку. Как-то раз ему пришлось пойти вместе с отцом сдавать деньги в банк. По дороге отец убеждал его как следует изучить дело, потому что сам он чувствует себя все хуже. Правду люди говорят, что перед смертью человек становится провидцем. В тот день отец привел его не только в банк, но и в департамент снабжения. Показал, к кому обращаться, как оформлять документы. В тот же самый день отец даже успел сводить его на склад государственной продовольственной корпорации. А вернувшись домой, отец отправился туда, откуда не возвращаются. Все началось внезапной болью в животе, и через несколько часов отца не стало. Но если отца от страданий избавила смерть, то для сына они только начинались. Ему хорошо запомнилось, как после десятого дня поминовения и совершения обрядов он в первый раз открыл лавку и тотчас почувствовал на своих плечах тяжелый груз ответственности. Нести этот груз было так же необходимо, как необходимо жить. Ему никогда не забыть, как в этот первый день в лавку явился инспектор в сопровождении посыльного. Инспектор сразу заговорил об отце и очень похвально отозвался о нем. Человек был каких мало. Ни в одной другой лавке дела не шли так блестяще. Опытный, умелый был торговец. И к инспектору относился всегда с полным уважением… Теперь-то он знает, почему инспектор так расхваливал покойного. Не достоинства
