Эмили смотрела в потолок, думая, каково ей придется в тюрьме и больно ли, когда тебя вешают. Чувствовала ли Сьюзен Олгилви то же самое? Лежала ли она в той же постели, пытаясь смириться с тем, что жизнь ее скоро оборвется? Вдруг Эмили почувствовала мягкое прикосновение к щеке. На мгновение она подумала, что это призрак Робби пришел сказать, что любит ее и наблюдает за ней. Но потом она поняла, что это Тень, которая не ушла охотиться по своему обыкновению, а каким-то образом поняла, что Эмили нуждается в компании. Тень свернулась рядом и замурлыкала.
— А кто будет смотреть за тобой? — пробормотала Эмили и погладила кошку.
Когда холодный рассвет осветил пустошь, Эмили встала, затопила плиту и поставила чайник. Бобби все еще мирно спала. Тени нигде не было видно. Девушка накинула на плечи шаль и вышла во двор. Ее садик был в полном цвету и источал сладкие ароматы. Первые пчелы мистера Паттерсона уже навестили цветы. «Если бы я не упрямилась и вышла за него замуж, — подумала Эмили, — этого не случилось бы». Кого она теперь может попросить о помощи?
Вернувшись в дом, чтобы приготовить чай, она выглянула в окно и увидела у дверей полисмена. Сразу же отвернулась, чувствуя тошноту. С трудом взяв себя в руки, Эмили приступила к обычным утренним делам. Вытащив коляску с Бобби на улицу, чтобы та подышала свежим воздухом, Эмили подумала, что, пожалуй, стоит упаковать подарки леди Чарльтон.
— Но ведь она мне сама их подарила, — вслух сказала Эмили, — хотела меня порадовать.
Но кто теперь мог этому поверить?
Около полудня у коттеджа остановился тот же автомобиль, что и вчера. Из него вышел вчерашний инспектор в сопровождении незнакомого человека и прежнего сержанта. Эмили впустила их. Незнакомец оказался инспектором из Скотленд-Ярда. Он был не так напорист, как девонский сыщик, но Эмили чувствовала, что его вопросы еще опаснее. Нет, она не училась траволечению. Она нашла все рецепты в старых книгах. Она полагала, что все ее средства безвредны и даже полезны. Возможно ли, что она все же навредила старой леди?
— Я полагаю, что это возможно, — сказала Эмили, — но я могу дать вам список ингредиентов и приготовить еще порцию тоника для анализа.
— Вас видели за сбором наперстянки, мощного сердечного средства.
— Да, но я ее не использовала.
— Зачем тогда вы ее собирали?
Эмили помедлила.
— Я прочитала, что она хорошо помогает против сердечных болезней, но при этом опасна. Я раздумывала, положить ли ее, но потом отказалась.
Он кивнул, задумчиво глядя в землю, а потом вдруг посмотрел на нее.
— Зачем вы сюда приехали, мисс Брайс? Почему вы искали леди Чарльтон? Вы раньше были с ней знакомы?
— Нет. — Эмили испугалась. — Я служила в Женской земледельческой армии. Нас отправили сюда, чтобы помочь ей в саду. Мы с ней подружились. Мы жили в этом коттедже, который стоял в запустении много лет. Когда после окончания службы мне потребовался приют, я подумала, что она может пустить меня в этот коттедж в обмен на работу в саду.
— Почему вы не вернулись домой, к семье? У вас нет семьи?
— Есть, но… — Ее прервал громкий стук в дверь.
Сержант бросился открывать.
— Это дом мисс Эмили Брайс? — спросил мужской голос.
— Да, но…
— Я ее отец, судья Брайс. — Мужчина отодвинул сержанта и вошел в комнату.
Эмили удивленно посмотрела на него. Каким образом Алиса смогла доставить письмо так быстро? Судья Брайс обвел комнату взглядом и посмотрел на дочь.
— Эмили, ради всего святого, что ты здесь делаешь? Что происходит?
Она встала и сделала шаг к отцу, борясь с желанием броситься в его объятия.
— Папа, ты получил мое письмо?
— Письмо? Никакого письма я не получал. Мы с твоей матерью ничего о тебе не знали уже несколько месяцев. Она с ума сходит. Когда ты не дала о себе знать на Рождество, мы связались с женщиной, которая командовала вашей армией, и узнали, что вас распустили на зиму. Она сказала, что ты собираешься жить с подругой, и мы не представляли, где тебя носит. Та женщина тоже не знала. Никто не знал. Ради бога, зачем ты сюда приехала?
— Это длинная история, папа, и я ее тебе рассказала бы, но эти господа считают, что я пыталась убить леди Чарльтон, а я ведь хотела только ей помочь.
— Это я знаю. Сегодня утром ко мне явился специальный уполномоченный и сказал, что некую Эмили Брайс арестовали за попытку убийства. Он решил, что вряд ли в графстве живут две Эмили Брайс, и счел нужным мне сообщить. Разумеется, мне не хотелось признаваться, что мы месяцами не имели о тебе вестей. Я взял адрес и немедленно приехал.
— Вы отец этой девушки? — спросил инспектор из Скотленд-Ярда. — Судья?
— Безусловно. Председатель девонского суда присяжных. В чем обвиняют мою дочь?
— Обвинений несколько. Она приготовила средство, которое вызвало у старухи сердечный приступ. Украла у нее несколько вещей. Кроме того, мы полагаем, что у нее были причины желать старухе смерти, потому что она упомянута в завещании.
— Папа, это глупости! Я очень люблю леди Чарльтон, а она меня. Меня обвиняют в краже, но она подарила мне все эти вещи в благодарность за то, что я составляла каталоги ее коллекций. А о завещании я ничего не знала.
— А сердечное средство?
— Мне достался садик с травами и книги по траволечению. Я пыталась учиться. Я приготовила ей безвредное, тонизирующее средство. В нем не было ничего опасного. У меня есть рецепт, и я готова отдать его этим джентльменам. И приготовить еще порцию тоника для проверки.
— Ты занималась медициной без лицензии? — нахмурился отец. — Это само по себе преступление, юная леди.
— Я только хотела помочь. Она говорила, что плохо себя чувствует.
Судья Брайс обратился к полисменам:
— Джентльмены, моя дочь упряма и безрассудна, но у меня никогда не было причин сомневаться в ее правдивости, и я никогда не замечал в ней алчности либо склонности к клептомании. Если она утверждает, что это подарки, я ей