Мамин-Сибиряк продолжал упорно работать над романом, одновременно заканчивая другие произведения («Золото», «Охонины брови»). Наиболее интенсивно работа протекала с осени 1894 до середины 1895 года, когда роман был закончен (письма к матери от 4 декабря 1894 и от 25 июня 1895 годов. – ЛБ).
Мамин-Сибиряк работал над романом в общей сложности около шестнадцати лет. Сложность темы и замысла потребовала от писателя большого труда. В основу важнейших событий романа легли подлинные факты. Так один из важнейших эпизодов романа – конкурентная борьба между Прохоровым и Май-Стабровским – основан на действительно имевших место мошеннических проделках известного в то время на Урале монополиста-виноторговца Альфонса Фомича Козелло-Поклевского, который организовал своеобразный «синдикат» винокуренных заводчиков. Образ Михея Зотыча Колобова также создавался на основе тщательно изученной автором биографии талантливого самородка Климента Ушкова.
Роман был опубликован в период идейной борьбы В.И.Ленина с либеральным народничеством и имел большое общественное значение. Мамин-Сибиряк показывал в своем романе, что со времени реформы 1861 года капитализм глубоко проник в деревенскую жизнь и что он беспощадно ломает ее патриархальные устои.
С подлинным художественным мастерством он изобразил моральное уродство людей, вступивших на путь капиталистического стяжательства. Май-Стабровского, Ечкина, Штоффа, Мышникова, Драке и других, людей, различных по характеру, происхождению и положению, объединяет одна общая черта – беспощадное хищничество, хотя на словах они и ратуют за цивилизацию и культурное развитие страны. Выходцы из народа – Михей Колобов и его сын Галактион, по мере вовлечения в буржуазное предпринимательство, тоже превращаются, каждый по-своему, в бесчестных дельцов. Бывший волостной писарь Замараев, открыв «банкирскую контору», становится ростовщиком, разоряющим голодных крестьян.
Отношение Мамина-Сибиряка к представителям либеральной интеллигенции (Кочетов, Харченко) выражено словами Устеньки: «Хороших людей много, но все они такие бессильные. Все только на языке, в теории, в области никогда не осуществимых хороших чувств».
Выдающиеся художественные достоинства романа, его острая социальная направленность привлекли к себе внимание читателей сразу же, как только роман начал печататься в журнале. Так, обмениваясь с А.С.Сувориным последними литературными новостями, А.П.Чехов писал 23 марта 1895 года: "Мамин-Сибиряк… прекрасный писатель. Хвалят его последний роман «Хлеб» (в «Русской мысли»); особенно в восторге был Лесков. У него есть положительно прекрасные вещи, а народ в его наиболее удачных рассказах изображается нисколько не хуже, чем в «Хозяине и работнике» (А.П.Чехов, Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 229).
Н.С.Лесков сообщал корреспонденту газеты «Новости и биржевая газета»: «Вот я сейчас читаю в „Русской мысли“ роман Мамина-Сибиряка под заглавием „Хлеб“. Что это за прелесть!» («Русские писатели о литературе», т. II, 1939, стр. 305-306).
В письме от 27 мая 1895 года редактор журнала «Русская мысль» В.А.Гольцев писал Мамину-Сибиряку: «Я объедаюсь твоим „Хлебом“. Умно и талантливо выпечен!.. Беседовал о „Хлебе“ с Скабичевским… Мои почти восторженные рассуждения возражений не встретили» (ЛБ).
В печати о романе появилось также много положительных отзывов («Русские ведомости», 1895, ЭЭ 30, 88, 153, 246, «Литературное обозрение», 1895, ЭЭ 16, 20, 37, 38, «Мир божий», 1895, декабрь и др.). Рецензенты реакционных газет и журналов, в большинстве своем не отрицавшие отдельных достоинств романа, подвергали критике именно те сцены, в которых автор раскрывал эксплуататорскую сущность капитализма. Так, П.А.Ачкасов в статье «Письма о литературе» («Русский вестник», 1896, январь) утверждал, что у Мамина-Сибиряка «шаткие понятия о природе и душе человека».
Из более поздних выступлений о романе следует отметить критический разбор его в статье В.Альбова «Капиталистический процесс в изображении Мамина-Сибиряка» («Мир божий», 1900, ЭЭ 1-2). Критик правильно писал, что в «Хлебе» автор показывает, как «на развалинах двух ветхозаветных миров» – крестьянства и купечества периода крепостного права, – «так тесно связанных друг с другом, выросла крупная и мелкая буржуазия и ее необходимое дополнение – земледельческий пролетариат». Особенно удачным критик признавал образ Галактиона Колобова, в котором, по его мнению, писатель талантливо изобразил, как «мучительно умирал простой русский купец с его несложной психологией и складывался новый человек», тип крупного капиталиста, окончательно терявший «сознание разницы между промышленным добром и промышленным злом», считавший, что «мир создан специально для них, а также для их же пользы существуют и другие людишки».
Первое отдельное издание романа, с незначительными стилистическими исправлениями, вышло в 1896 году в издании «Русской мысли». В 1901 году роман, с новыми поправками, был переиздан М.В.Клюкиным.
В настоящем собрание сочинений текст романа печатается по изданию 1901 года, с исправлением опечаток по предшествующим публикациям.
Стр. 397. Ян Матейко (1838-1893) – выдающийся польский живописец.
Семирадский Генрих Ипполитович (1843-1902) – русский живописец.
Стр. 405. «Двоеданы» – в очерках «Бойцы» Мамин-Сибиряк дает такое объяснение данного термина: «Это название, по всей вероятности, обязано своим происхождением тому времени, когда раскольники, согласно указам Петра Великого, должны были платить двойную подать» (см. наст. собр. соч., т. I, стр. 550).
Стр. 448. Кириллова книга – изданный в 1644 году в Москве сборник статей, направленных против католической церкви; название получил по первой статье сборника, связанной с именем Кирилла Иерусалимского.
Стр. 528. Паскевич Иван Федорович (1782-1856) – русский генерал-фельдмаршал, в 1828-1829 годах руководил военными действиями против турок в Малой Азии.
Стр. 575. Доктор Панглос – персонаж повести Вольтера (1694-1778) «Кандид» (1759).
А.В.Романов
Бус – хлебная пыль, которая летит при размолке зерна. (Прим. Д.Н.Мамина-Сибиряка.)
Поскотина – изгородь, которой отделяется выгон. (Прим. Д.Н.Мамина-Сибиряка.)
Виноходец – иноходец. (Прим. Д.Н.Мамина-Сибиряка.)
О, да… (англ.)
Я – человек, и ничто человеческое мне не чуждо… (лат.)
Всякому свое (лат.).
жизнеописание (лат.).
