последний раз.
– Перестань, ведь я сама тебя уговорила. Давай спать.
– Давай, моя луна.
Утром супруги позвонили и обрадовали Шубейко. Тот сразу же поехал за билетом, и на следующий вечер Илью Алексеевича уже провожали в аэропорту.
Супруги по возможности поддерживали связь. Конференция прошла успешно, о ней даже передавали в новостях. Голос Ильи на том конце страны звучал воодушевленно. Он ни капли не пожалел, что побывал здесь, и все время благодарил жену, что та его надоумила, переубедила. Вилин пообщался с коллегами из стран ближнего Запада и завел много полезных знакомств. Рассказывал, что их «Контакт» многие хвалили.
В последний раз они поговорили по телефону перед тем, как Илья садился на свой обратный рейс в аэропорту. Ему предстоял восьмичасовой перелет с отключенным мобильным, но несчастные восемь часов до встречи казались обоим чепухой. Супруги сказали, что любят друг друга, и попрощались.
Около шести часов спустя Лена почувствовала себя нехорошо. Она не могла понять, что именно ее беспокоит, а потому достала из холодильника миску фруктового салата и включила телевизор, чтобы отвлечь внимание и желудок. Посуду она поставила на колени и ела прямо так.
Легкая развлекательная передача прервалась – в эфир запустили незапланированный выпуск новостей. Под строгим лицом телеведущей замелькала бегущая строка.
– Уважаемые телезрители. Мы вынуждены прервать программу, чтобы сообщить срочные новости с места событий. Только что стало известно, что два часа тому назад по московскому времени потерпел крушение самолет ТУ-160, по предварительным данным выживших нет. Чуть меньше семидесяти человек вылетели из Хабаровска шесть часов назад и не прибыли в пункт назначения. Авария произошла над тайгой, обломки самолета разбросало далеко друг от друга. На месте катастрофы уже работают спасатели и пожарные. Пока что не было обнаружено ни одного выжившего. Черные ящики также не найдены. Мы сочувствуем близким погибших и будем держать вас в курсе событий.
На экране появлялись кадры догорающих обломков, снятые с вертолета, пожарных с брандспойтами в руках, вымазанных в гари и саже спасателей в желтых касках. Серо-бурые куски самолета, в которых угадывались то крыло, то хвост, то фюзеляж, дотлевали среди высоких темных елей, шпицами устремленных в небо.
Лена поднялась на дрожащих ногах, безвольно опустив руки. Миска соскользнула на пол, содержимое рассыпалось. Точно так же в тот момент рассыпалась жизнь Лены. Кошка подбежала и обнюхала фрукты на полу, вопросительно окинула девушку желтыми глазами, хвост – дугой.
Лена бросилась к телефону, зная, что звонить бесполезно. Аппарат вызываемого абонента раз за разом был недоступен.
А спустя полчаса – еще одна новостная сводка со свежей информацией, разрешившая все сомнения.
«Стало известно, что на борту ТУ-160, потерпевшего крушение около двух с половиной часов назад, присутствовал Илья Алексеевич Вилин, – на экране появилась фотография, где Илья и Лунь, приобняв друг друга, глядели мимо камеры и улыбались кому-то. – Известный писатель возвращался с международной конференции в Хабаровске. Напоминаю, что в соавторстве с Еленой Луневой Вилин написал два нашумевших романа – «Bellum tres» и «Контакт». К счастью, жена писателя оставалась дома и не пострадала. Мы глубоко сочувствуем родственникам погибших. На месте страшной аварии все еще не найдено ни одного выжившего».
Лена медленно упала на пол и завыла. Вынести все это было выше ее сил. Много раз звонил телефон. Наверное, Шубейко, но какая теперь разница? Она лежала так, словно ее хватил внезапный паралич, и будто бы издалека до ее слуха доносился звук телевизора и звонок телефона, пока домой не пришел Степка. Брат бросился к ней и помог подняться.
– Лена! Что случилось? Боже, поднимись, Лен, тебе нельзя лежать на полу! Почему салат рассыпан? Ты что? Тебе плохо?
– Илья.
– Что?
– Погиб.
– Что? Лен?
Девушка медленно подняла руку и указала пальцем на телевизор. Там снова крутили кадры репортажа с места крушения. Мальчик несколько секунд смотрел на экран, прислушиваясь, затем все понял, закрыл глаза руками и сел на пол к сестре.
Вскоре приехал Шубейко.
– Я звонил тебе раз семьдесят, – угрюмо произнес он, понимая, что ему не ответят, понимая, почему Лена не брала трубку, понимая, что его оправдания просто неуместны.
Лунь посмотрела на него мертвыми глазами. Немного погодя приехал и Антипов. Молча зашел в открытую квартиру, оглядел всех отсутствующим взглядом, присел, уставился в телевизор, как и все. Разговаривали очень мало. Предпочитали молчать и смотрели новости до самой ночи. Главное происходило в мыслях людей, потерявших близкого. Слова утратили значение.
В течение дня установили точное число пассажиров на борту – шестьдесят семь, плюс два пилота. Нашли черный ящик. А также – тела шестидесяти двух погибших в четырех местах, по которым разбросало обломки самолета. Семеро человек, включая Илью, теперь считались пропавшими без вести. Их тел так и не обнаружили.
Спасатели уверенно говорили, что при таком жестком крушении выжить было невозможно, так как, скорее всего, самолет стал разваливаться еще в воздухе:
«Тела разбросало по тайге в большом радиусе, и придется потратить еще несколько дней, чтобы увеличить площадь поиска. Так что это всего лишь вопрос времени – найти их. К тому же многие тела в числе найденных были разорваны или расплющены, что значительно осложняет поиск и опознание».
Расшифровкой информации с черного ящика обещали заняться в ближайшее время. Истинная причина авиакатастрофы все еще была неизвестна.
Непонятно, как и когда, но Луни удалось уснуть. Точнее сказать, отключиться, провалиться в тяжелый сон от бессилия и полного морального истощения. Антипов уехал к семье, а Шубейко остался, понимая, что Лену в таком состоянии нельзя оставлять одну. Степа слишком мал, чтобы оказать ей нужную поддержку.
Алексей Данилович чувствовал на себе тяжесть вины. Будто прессом, она прижимала его к земле, приплющивала, как губку. Именно он послал, уговорил, заставил Вилина отправиться на эту конференцию. «В последний раз, слетай в последний раз», – повторял он, не зная, какой ужасный смысл таится в этих словах.
Этот рейс действительно оказался последним для Ильи. И страшно было осознавать, что если бы он, Шубейко, не настоял, Вилин был бы жив и сидел сейчас со своей любимой женой, что носит под сердцем маленькую жизнь.
Весь вечер редактор думал о том, что он виновен, и что такие вести плохо отразятся на плоде, и что надо бы как-то успокоить Лену, напомнить, что ей нельзя сильно переживать (но разве возможно не переживать в такой ситуации? Кем надо быть, чтобы воспринять такую новость спокойно?), что стресс повлияет на беременность, а ребенка она обязана беречь, особенно сейчас, и что пока тело не найдено, еще остается надежда… Но Шубейко смотрел в пустые глаза Лены и не мог раскрыть рта, только обменивался взглядами с Костей, который тоже все понимал, но тоже не мог сказать ничего вслух.
Девушка не плакала, не
