Гвенхвивар послала к карлику девицу, и он остановился, поджидая ее, но на вопрос, как зовут рыцаря, ответил:
– Не скажу.
– Если ты такой неучтивый, что не хочешь мне ответить, я спрошу самого рыцаря, – заявила девица.
– Клянусь, ты этого не сделаешь.
– Почему же?
– Потому что мой господин слишком знатен, чтобы разговаривать с тобой.
Девица развернула было лошадь, чтобы подъехать поближе к рыцарю, но карлик хлыстом ударил ее по лицу и по глазам раз, другой, отчего на щеках и на лбу у нее выступила кровь. Расплакавшись от боли, девица вернулась к Гвенхвивар.
– Карлик был груб с тобой, – сказал ей Герайнт. – Я сам спрошу рыцаря.
– Поезжай, – велела Гвенхвивар.
Герайнт не стал медлить.
– Кто этот рыцарь? – спросил он у карлика.
– Не скажу, – ответил карлик.
– Тогда я сам его спрошу.
– Клянусь, ты этого не сделаешь, – возразил карлик. – Мой господин слишком знатен, чтобы говорить с тобой.
– Я говорил и не с такими господами, – возмутился Герайнт.
Он развернул было коня, чтобы подъехать к рыцарю поближе, но карлик стал у него на пути и принялся бить его хлыстом, пока плащ на Герайнте не окрасился кровью.
Герайнт схватился за меч, но подумал, что отомстить ему не удастся. Если он убьет карлика, рыцарь потом убьет его самого, ведь он не собирался вступать в поединки и не надел доспехи.
Пришлось ему ни с чем возвратиться к Гвенхвивар.
– Ты поступил благоразумно, – похвалила его Гвенхвивар.
– Госпожа, позволь мне последовать за ними. Рано или поздно они приедут в какой-нибудь город, где я смогу раздобыть себе доспехи, купить их у кого-нибудь или одолжить, и тогда я вызову рыцаря на поединок.
– Поезжай, – сказала королева, – только не вступай с ним в бой, пока не вооружишься как следует, а я буду ждать от тебя вестей.
– Жди до завтрашнего вечера.
С этими словами Герайнт покинул дам.
Он Кайрхлеона дорога шла через Иск, потом вдоль гор и равнин, пока не привела в город, на дальней окраине которого возвышался замок с неприступными стенами.
Жители города на всем пути радостно встречали рыцаря и даму, вставали при их появлении и почтительно их приветствовали.
Герайнт заглянул чуть ли не во все дома в поисках знакомых, но не нашел никого, никто не захотел ничего продать ему или одолжить, хотя везде было много доспехов и много коней. Мужчины занимались тем, что обихаживали коней и начищали до блеска щиты, мечи и латы.
Рыцарь, дама и карлик подъехали к замку, и там тоже от души им обрадовались. Некоторые даже, рискуя сломать себе шею, забрались на зубчатые стены и на ворота, не в силах сдержать восторга при их появлении.
Герайнт подождал, не зная, остановится рыцарь здесь или поедет дальше, а когда удостоверился, что это конец пути, огляделся. Недалеко от города он увидел руины старого замка и, не зная никого в чужом городе, отправился туда. Мраморный мост вел в единственный неразрушенный покой дворца.
На мосту сидел седой старик в лохмотьях, и Герайнт, остановив коня, внимательно посмотрел на него. Тогда старик спросил:
– Юноша, о чем ты думаешь?
– Я думаю о том, где мне провести ночь, – ответил Герайнт.
– Поезжай прямо, рыцарь, и у тебя будет все, что ты пожелаешь.
Герайнт так и сделал.
Старик пошел вперед. На первом этаже Герайнт соскочил с коня и отправился следом за стариком на второй этаж, где увидел сидевшую на подушке дряхлую старуху в атласных лохмотьях, однако ему показалось, что, когда она была молодой, не было прекраснее ее женщины на земле. Рядом с ней сидела девица в прохудившемся платье и ветхой накидке, но такая прекрасная и грациозная, какой Герайнту еще не доводилось встречать.
– Кроме тебя, некому позаботиться о его коне, – сказал ей старик.
– Я все сделаю и для коня, и для него самого, – ответила девица.
Она помогла юноше раздеться, потом принесла сена и зерна его коню. Много раз она покидала покои и возвращалась обратно, пока старик не сказал ей:
– Сходи в город и принеси что только найдешь лучшего из еды и вина.
– С радостью, господин! – воскликнула девица.
С этими словами она покинула их, и они стали беседовать и беседовали, пока – глядите-ка! – она не появилась вновь в сопровождении юноши, который тащил на спине бутыль с медом и четверть воловьей туши. Девица же несла в руках большой белый хлеб и несколько булок, которые она завернула в накидку.
– Ничего лучше мне не удалось найти, – сказала она. – Да другого бы мне никто и не дал.
– И это хорошо, – похвалил ее Герайнт.
Они поставили мясо вариться, а когда оно было готово, сели за стол, и Герайнт оказался между стариком и старухой, а девица и садиться не стала, потому что она им прислуживала.
Они ели-пили, а когда утолили голод, Герайнт спросил старика, кому принадлежат город и замок, в котором они нашли себе приют.
– По правде говоря, – ответил ему старик, – я его построил, и еще мне принадлежат город и замок, которые ты видел.
– Как получилось, что ты их потерял? – удивился Герайнт.
– Я потерял не только это, но еще и большое графство. Если хочешь, я поведаю тебе свою историю, – печально произнес старик. – У меня есть племянник, сын моего брата, и когда-то я забрал себе все его владения, а потом он подрос и, войдя в силу, потребовал все обратно, но я ему отказал. Тогда он объявил мне войну и отобрал у меня и свои владения, и мои тоже.
– Господин, – продолжал расспрашивать его Герайнт, – скажи, зачем рыцарь с дамой и карликом приехали в замок и почему все мужчины в городе начищают свои мечи?
– Я скажу тебе. Они готовятся к завтрашнему турниру, который устраивает молодой граф. Посреди поля поставят две рогатины, положат на них поперечину из серебра и на нее посадят ястреба-перепелятника, потому что ему посвящается завтрашний турнир, на который соберутся мужчины нашего города и рыцари, явившиеся на своих конях и в своих доспехах, и еще все они должны привести на турнир своих возлюбленных. Ни один воин, если он без дамы, не будет допущен до сражения за ястреба. Рыцарь же, который привлек твое внимание, – продолжал старик, – победил на двух последних турнирах и увез с собой двух ястребов. Если он победит в третий раз, то больше ему не придется сражаться и даже приезжать сюда больше не придется. Каждый год ему будут посылать по ястребу, зваться он будет с тех пор и вовеки Рыцарь Ястреб.
– Господин, – спросил Герайнт, – что ты мне посоветуешь? Как мне поступить с этим рыцарем, ведь его карлик нанес обиду мне и придворной девице Гвенхвивар, жены короля Артура?
Герайнт все рассказал старику об оскорблении, за которое он еще не отомстил.
– Мне трудно тебе советовать, потому что здесь нет ни дамы, ни девицы, с которой ты мог бы явиться на турнир. Зато есть доспехи и есть конь, если тебе твой не нравится.
– Ах, господин, – воскликнул Герайнт, – Господь не оставит тебя! Я не возьму у тебя твоего коня, потому что привык к своему, и мой меч мне тоже по руке. Ты же, господин, позволь мне завтра сражаться в честь твоей дочери, и она станет моей женой, если я останусь жив. Обещаю тебе любить ее до конца своих дней. Если же я погибну, она вернется к тебе чистой и незапятнанной, какая она сейчас.
– С радостью даю тебе мое позволение, – сказал старик. – Но коли ты решил завтра сражаться, то должен быть готов пораньше с утра, потому что иначе Рыцарь Ястреб опередит тебя и вручит ястреба своей возлюбленной даме. Он скажет ей: «Ты прекраснее всех, и ты владела ястребом в прошлом году и в позапрошлом, а если кто-нибудь посмеет оспорить твое право, я буду защищать его копьем и мечом». Вот почему тебе надо приехать раньше его на поле, где будет турнир, и мы тоже отправимся с тобой.
На том и порешили.
Вскоре наступило время ложиться спать, и еще не рассвело, когда они поднялись и все четверо явились на луг, где Рыцарь Ястреб уже готов был вручить ястреба своей возлюбленной даме и вызывал на бой недовольных.
– Я буду с тобой сражаться, потому что вот девица, которая и прекраснее, и благороднее, и знатнее твоей дамы, и ястреб должен принадлежать ей, – крикнул ему Герайнт.
– Если ты оспариваешь право моей возлюбленной, то выйди и сразись со мной, – заявил рыцарь.
Герайнт выехал на середину луга, облаченный сам, не говоря уж о коне, в старые, тяжелые и ржавые доспехи.
Подняв копья, они сошлись раз, другой, третий, и сколько копий держали они в руках, столько копий они сломали.
Когда граф и его приближенные увидели, что Рыцарь Ястреб превосходит мастерством своего соперника, они обрадовались, и развеселились, и стали подбадривать его громкими криками. А старик, его жена и его дочь опечалились. Старик подавал копья Герайнту, карлик – Рыцарю Ястребу.
Когда старик в очередной раз приблизился к Герайнту с новым копьем, он сказал ему:
– Послушай, рыцарь, здесь все против тебя, поэтому возьми мое копье, которое было у меня в руках, когда меня произвели в рыцари. Как видишь, оно сохранилось в целости. Это замечательное копье, а наконечник у него еще лучше.
