Судья Вамплер заколебался. Затем он обхватил свою голову и прошептал.
— Ничего. Я был внутри. Я ничего не видел.
— И ваша жена также ничего не видела?
— Нет, — шептал Вамплер.
— Вы не видели, как Эллиот бьет женщину?
— Нет.
— Почему вы врали?
— Я... я поверил Эду Лубу. Он рассказал мне, что произошло, и я поверил ему.
— Сейчас вы ему верите?
— Я... я не знаю.
— Вы больше не судья. Вы должны это понимать, — сказал доктор Митчелл.
Вамплер кивнул головой.
— Вы снова обычный человек, как раньше. Ладно, оденьте его. Пусть посмотрит, что будет дальше.
На судью одели маску и халат.
Марионеточному шефу полиции и марионеточному мэру Илиума позвонили из операционной. Их попросили немедленно приехать, потому что тут происходит нечто важное. Звонил судья Вамплер, под контролем.
Но, перед тем, как они приехали, два полицейских штата привели таксиста, который привез убитую к клубу.
Он испугался, когда его привели к странным судьям в костюмах хирургов. Он с ужасом смотрел на Харви, который все еще лежал на столе под пентоталом натрия.
Честь говорить опять досталась судье Вамплеру. У него лучше остальных получилось убедить таксиста, что с братьями Лубами покончено.
— Скажи правду, — попросил судья дрожащим голосом.
И таксист все рассказал. Он видел, как Эд Луб убивал девушку.
— Снимите с него форму, — сказал доктор Митчелл.
Таксисту дали халат и маску.
Следующим пришел мэр и шеф полиции.
Затем последовали Эд Луб, его телохранитель и капитан Луб.
Они вошли через двойные двери операционной вместе, плечом к плечу.
Прежде чем они успели открыть рот, на них надели наручники и обезоружили.
— Что за черт?— проревел Эд Луб.
— Все кончено, — ответил доктор Митчелл. – Мы думали, что вы знаете.
— Эллиот умер?
— Вы умерли, мистер Луб.
Луб начал возмущаться, но мгновенно сник от большого взрыва. Мужчина выстрелил из пистолета телохранителя Луба в специальную коробку.
Луб, недоумевая, смотрел, как тот вытащил пулю и подошел к столу, где стояли два микроскопа.
— Сейчас, подождите минутку, — реплика Луба была нестандартной.
— Времени у нас достаточно, — ответил доктор Митчелл, – никто никуда не торопится. Кроме вас, вашего брата и вашего телохранителя, если у вас встреча в другом месте.
— Вы вообще кто, парни? – злорадно спросил Луб.
— Сейчас увидите, подождите минутку, — сказал доктор Митчелл. – Во-первых, я думаю, что вам надо знать, что мы все согласны с тем, что с вами покончено.
— Да? А вы знаете, что у меня много друзей в этом городе?
— Время снимать маски, господа.
Все сняли макси.
Эд Луб все понял.
Мужчина у микроскопа прервал тишину.
— Они совпадают. Пули совпадают. Ими стреляли из одного пистолета.
Харви моментально прорвался через стеклянные стены своего сознания. От кафеля в операционной отражался его громкий смех.
Харви Эллиот заснул, его перенесли в отдельную комнату.
Его жена, Клер, ждала его там.
Когда Харви вкатывали в комнату, с ним был молодой доктор Митчелл.
— Он в порядке, миссис Эллиот, — сказал доктор. – Ему нужен отдых, как и вам, мне кажется.
— Я не думаю, что смогу уснуть всю следующую неделю.
— Я могу вам кое-что дать, если хотите.
— Может быть, позже. Не сейчас.
— Извините, мы обрили его наголо. Это казалось необходимым.
— Такая безумная ночь, такой безумный день. Что это все значило?
— Это многое значило. Спасибо таким храбрым и честным людям.
— Спасибо вам.
— Я имел в виду вашего мужа. Что до меня, то большего удовольствия мне в жизни уже не получить. Это научило меня тому, как человек может стать свободным и остаться свободным.
Харви Эллиот открыл глаза.
— Клер, — позвал он.
— Дорогой...
— Я люблю тебя.
— Это абсолютная правда. Как ни удивительно, — сказал доктор Митчелл.
Фарук I – король Египта в 1936—1952 годах. Фарук был известен своими любовными похождениями; одна из его любовниц, британская писательница Барбара Скелтон, стала известна как мемуаристка; итальянская певица Ирма Капече-Минутоло утверждала, что состояла с Фаруком в тайном браке.
Джеймс Бачанан Бреди (1856—1917), также известный как Алмазный Джим Бреди — американский бизнесмен и филантроп. Миллионер был известен своим нечеловеческим аппетитом и гигантским размером желудка. Однажды Джим одолел пять порций ростбифа, несколько галлонов пареных фруктов, 84 устрицы и три галлона апельсинового сока. Бреди стал первым человеком в Нью-Йорке, у которого появился свой собственный автомобиль.
