- Не выйдет сегодня, сделаем завтра, - сказал Джек.
- Завтра воскресенье, болван!
- Биггер, ну тебя к чертям в самом деле. Чего ты орешь? - сказал Джек вполголоса.
Биггер посмотрел на Джека долгим, испытующим взглядом, потом скривил рот и отвернулся.
- Правда, ты бы еще на улицу вышел кричать про наши дела, - добавил Джек более миролюбивым тоном.
Биггер подошел к большому зеркальному окну и стал смотреть на улицу. Вдруг его замутило. В конце квартала показался Гэс. Все мышцы у него напряглись. Он понял, что сейчас что-нибудь сделает Гэсу, он только еще не знал что. Гэс подходил ближе, слышно было, как он насвистывает: "Ах, ах, сломалась карусель..." Дверь распахнулась.
- Здорово, Биггер, - сказал Гэс.
Биггер не ответил. Гэс прошел мимо него, направляясь к последнему биллиарду. Биггер изогнулся и с силой пнул его сзади ногой. Гэс рухнул сразу, лицом вперед. Тогда, со странным выражением в глазах - видно было, что он смотрит и на Гэса, лежащего на полу, и на Джека и Джо у последнего биллиарда, и на Дока, который медленно обводил их всех почти веселым беглым взглядом, - Биггер засмеялся, сначала тихонько, потом громче, сильнее, истерически, точно в горле у него, булькая, кипела вода и стремилась выплеснуться наружу. Гэс поднялся на ноги и стоял неподвижно, рот его был полуоткрыт, глаза стали совсем черные от ненависти.
- Потише там, ребята, - сказал Док, выглянув из-за своей стойки и сейчас же прячась снова.
- Ты зачем меня ударил? - спросил Гэс.
- Захотел и ударил, - ответил Биггер.
Гэс посмотрел на Биггера исподлобья. Джо и Джек оперлись на свои кии и молча наблюдали.
- Ох и отделаю я тебя как-нибудь на днях, - пригрозил Гэс.
- А ну повтори, что ты сказал, - крикнул Биггер.
Док, смеясь, выпрямился и кивнул Биггеру:
- Отстань от парнишки, Биггер.
Гэс повернулся и пошел к крайнему биллиарду. Биггер одним прыжком нагнал его и ухватил за ворот:
- Я тебе сказал, повтори!
- Хватит, Биггер! - сдавленно прохрипел Гэс, падая на колени.
- Ты мне не указывай, хватит или не хватит!
Какой-то мускул в нем спружинил, и он увидел свой кулак, опустившийся на голову Гэса; он ударил, прежде чем осознал это.
- Не бей его, - сказал Джек.
- Я убью его, - сказал Биггер сквозь зубы и, потянув за воротник, еще сильнее сдавил Гэсу горло.
- Ну... ну... пусти, - хрипел Гэс, силясь высвободиться.
- А ты вырвись, - сказал Биггер, крепче сжимая пальцы.
Гэс стоял на коленях и не шевелился. Вдруг, точно лопнула тетива на туго натянутом луке, он вскочил, вывернулся из рук Биггера и бросился бежать. Биггера качнуло к стене, на миг у него прервалось дыхание. Но тотчас же его рука сделала быстрое, никем не замеченное движение; блеснуло лезвие ножа. Он подался вперед, гибко, как кидающийся на добычу зверь, выбросил левую ногу, и Гэс, споткнувшись, полетел на пол. Гэс попытался встать, по Биггер уже сидел на нем верхом, держа в руке раскрытый нож.
- Вставай! Вставай, я тебе сейчас глотку перережу!
Гэс лежал и не шевелился.
- Ну ладно, Биггер, - сказал Гэс, сдаваясь. - Пусти.
- Ты что, смеяться надо мной вздумал?
- Нет, - сказал Гэс, едва разжимая губы.
- Счастье твое, если нет, - сказал Биггер.
Выражение его лица смягчилось немного, и свирепый блеск в налитых кровью глазах погас. Но он все еще не двигался и не закрывал ножа. Наконец он поднялся на ноги.
- Вставай! - сказал он.
- Биггер!
- Хочешь, чтоб я тебе перерезал глотку?
Он опять наклонился и приставил нож к шее Гэса. Гэс не шевелился, и его большие черные глаза глядели умоляюще. Биггер не был удовлетворен; напряжение уже снова стягивало его мышцы.
- Вставай! Больше просить не буду!
Гэс медленно поднялся. Биггер поднес обнаженное лезвие к самым губам Гэса.
- На, оближи, - сказал Биггер. Во всем теле у него кололо от возбуждения.
У Гэса глаза наполнились слезами.
- Оближи, говорю! Ты думаешь, я с тобой в игрушки играю?
Гэс огляделся по сторонам, не поворачивая головы, только водя глазами в немой мольбе о помощи. Но никто не двигался с места. Биггер медленно заносил левую руку, сжатую в кулак. Губы Гэса протянулись к ножу, он высунул язык и дотронулся до лезвия. Губы Гэса дрожали, и по щекам текли слезы.
- Хо-хо-хо-хо-хо! - засмеялся Док.
- Да оставь его, Биггер, - крикнул Джек.
Биггер смотрел на Гэса, и губы у него кривились нехорошей усмешкой.
- Слушай, Биггер, ты уже его достаточно напугал, - сказал Док.
Биггер не отвечал. Свирепый блеск вновь появился в его глазах: у него рождалась новая мысль.
- Руки вверх, ну, живо! - скомандовал он.
Гэс проглотил слюну и высоко вытянул руки вверх по стене.
- Оставь его, Биггер, - нерешительно окликнул Джо.
- Не вмешивайся, - сказал Биггер.
Он засунул острие ножа Гэсу за пазуху и всей рукой описал дугу, словно вырезал круг.
- Хочешь, я тебе сейчас пуп вырежу?
Гэс не отвечал. Пот катился у него но вискам. Нижняя губа отвисла.
- Подбери губы, слюнтяй!
Гэс не шевельнул ни одним мускулом. Биггер сильнее нажал ножом на живот.
- Биггер! - хрипло выдохнул Гэс.
- Закрой рот!
Гэс закрыл рот. Док захохотал. Джек и Джо тоже захохотали. Тогда Биггер отступил на шаг и взглянул на Гэса с усмешкой.
- Ах ты, шут гороховый, - сказал он. - Опусти руки и садись на этот стул. - Он подождал, пока Гэс сел. - Другой раз будешь знать, как опаздывать.
- Еще не поздно, Биггер. Мы успеем...
- Заткнись! Уже поздно! - повелительно перебил Биггер.
Биггер повернулся, чтобы уйти, но, услышав резкий шорох за спиной, остановился. Гэс вскочил на ноги, схватил с биллиарда шар и, не то всхлипнув, не то выругавшись, швырнул в него. Биггер успел заслонить лицо, и удар пришелся ему в кисть руки. Он зажмурил глаза, когда шар мелькнул перед ним в воздухе, а когда он открыл их, то увидел, что Гэс бежит к внутренней двери, и в ту же секунду услышал, как шар упал и покатился по полу. Острая боль пронизала руку. Он бросился вперед, рыча:
- А, сукин сын!
Он споткнулся о кий, валявшийся на полу, и упал.
- Ну, Биггер, может, хватит? - сказал Док смеясь.
Джек и Джо тоже смеялись. Биггер встал и обернулся к ним, придерживая ушибленную руку. Глаза его покраснели, взгляд был полон безмолвной ненависти.
- Перестаньте гоготать, - сказал он.
- Не сходи с ума, парень, - сказал Док.
- Перестаньте гоготать, - повторил Биггер, доставая из кармана нож.
- Смотри ты у меня, - предостерег его Док.
- Биггер, Биггер, - сказал Джек, пятясь к внутренней двери.
- Теперь уж ты все испортил, - сказал Джо. - Да тебе, верно, того и надо было.
- К дьяволу! - закричал Биггер, заглушая голос Джо.
Док полез под стойку, и, когда поднялся, в руке у него было зажато что-то, чего он не показывал. Он стоял и смеялся. У Биггера в углах рта показалась пена. Он шагнул к биллиарду, не сводя глаз с Дока. Широкими размашистыми движениями он принялся резать зеленое сукно. При этом он все время смотрел Доку в лицо.
- Ах ты, зараза! - крикнул Док. - Пристрелить бы тебя на месте, честное слово! Убирайся вон, пока я полисмена не позвал.
Биггер не торопясь, медленно пошел к выходу, глядя на Дока и сжимая в руке открытый нож. На пороге он оглянулся. Джека и Джо уже не было в комнате.
- Сейчас же убирайся! - сказал Док и показал ему револьвер.
- А что, не нравится? - спросил Биггер.
- Убирайся, пока я тебя не пристрелил, слышишь! - сказал Док. - И чтоб духу твоего здесь больше не было!
Док сердился, и Биггер струсил. Он закрыл свой нож, положил его в карман и вышел на улицу. Яркое солнце заставило его зажмуриться, все в нем было напряжено до того, что он с трудом дышал. Пройдя полквартала, он поравнялся с лавкой Блюма; он скосил глаза на витрину и увидал, что покупателей в лавке нет и Блюм сидит один. Да, они успели бы ограбить лавку, даже сейчас еще успели бы. Он обманул Гэса и Джо и Джека. Он пошел дальше. Полисмена нигде не было видно. Да, они легко могли ограбить лавку и убежать. Он надеялся, что его драка с Гэсом заслонила то, что он хотел скрыть. По крайней мере после этой драки он чувствовал себя равным им всем. И Доку тоже. Разве он не изрезал его биллиард и не заставил его взяться за револьвер?
Его томило желание остаться одному, он прошел еще квартал и свернул в переулок. Вдруг он начал смеяться, тихо, судорожно; он остановился и почувствовал что-то влажное, теплое у себя на щеке; и он смахнул это. "Господи, - прошептал он, - я досмеялся до слез". Он тщательно вытер лицо рукавом и минуты две стоял неподвижно, разглядывая тень телефонного столба на мостовой. Потом он сразу выпрямился, перевел дух и пошел дальше. Ладно, хватит! Он споткнулся, попав ногой в выбоину на тротуаре. А, черт! Дойдя до конца переулка, он снова повернул и медленно шагал по залитой солнцем улице, глубоко засунув руки в карманы и угрюмо повесив голову.
Он пришел домой, уселся в кресло у окошка и задумчиво стал смотреть на облака.
