«…О жизнь! Ты миг, но миг прекрасный,
Миг невозвратный, дорогой;
Равно счастливый и несчастный
Расстаться не хотят с тобой…»
пробудят сердца муки, Как радость в прежние года,Что, может быть, природы увяданьеМилей, чем блеск, души твоей страданью, –Не оттого ль безмолвствуешь тогда?20 ноября 1854
Первый снег
О снега первого нежданное явленье,Приветствую тебя в моем уединенье!Уединенье? Да! Среди толпы людейЯ так же одинок, как ландыш, из полейРодных отторженный суровою рукою;Среди прекрасных роз поник он головою,И в рощу мирную из мраморных палатЕго желания свободные летят.Приветствую тебя! Неведомою силойТы в смутной памяти былое оживило,Мечтанья прошлых дней той юности златой,Как утро зимнее, прекрасной и живой!Картин знакомый ряд встает передо мною:Я вижу небеса, подернутые мглою,И скатерть снежную на сглаженных полях,И крыши белые, и иней на дровах;Вдали чернеет лес. С сиянием АврорыПо окнам разослал мороз свои узоры;Там, за деревьями, роскошно и светлоБлестит замерзлых вод прозрачное стекло;Там курится дымок над кровлями овинов…В соседней комнате я слышу треск каминов,К ним истопник бредет и шум своих шаговРазносит за собой с тяжелой ношей дров.С какою радостью живой, нелицемерной.Бывало, я встречал тебя, предвестник верныйЗимы… Как я любил и сон ее снегов,И длинную семью прекрасных вечеров!Как часто, вкруг стола собравшися семьею,Мы проводили их в беседах меж собою,И ласки нежные иль звонкий смех поройСменяли чтение обычной чередой.Я помню длинный зал, вечернею пороюЕго перебегал я детскою стопою,И часто пред окном, как будто бы сквозь сон,Я становился вдруг, испуган, поражен,А прелесть дивная морозной, зимней ночиМанила и звала встревоженные очи…Светила чудные сияли в вышинеИ, улыбаяся, смотрели в душу мне;Чистейшим серебром поля вдали сияли,Леса пустынные недвижимо стояли;Всё спало… Лишь мороз под окнами трещал…И жутко было мне, и к няне я бежал.Я помню комнатку… Пред образом горелаЛампада тусклая; старушка там сидела…И сладок был мне звук ее речей простых,Любовью дышащих… Увы! не слышу ихСреди надутых фраз да слов бездушных ныне:Уж третью зиму я встречаю на чужбине,Далеко от нее, от родины святой,Не с шумной радостью, но с хладною тоской,И сердце сжалося… но в холоде страданийТы возбудил во мне толпу воспоминаний,Ты годы юности внезапно оживил,И я тебя в душе за то благословил…О, взвейся, легкий снег, над родиною дальнойЧтоб поселянин мог, природы сын печальный,Скорей плоды трудов по зимнему путиЗа плату скудную в продажу отвезти!11 октября 1854
Эпаминонд
Когда на лаврах МантинеиГерой Эллады умиралИ сонм друзей, держа трофеи,Страдальца ложе окружал, –Мгновенный огнь одушевленьяВзор потухавший озарил.И так, со взором убежденья.Он окружавшим говорил:«Друзья, не плачьте надо мною!Недолговечен наш удел.Блажен, кто жизни суетоюЕще измерить не успел,Но кто за честь отчизны милойЕе вовеки не щадил,Разил врага – и над могилойЕго незлобливо простил!Да, я умру, и прах мой тленныйПустынный вихорь разнесет,Но счастье родины священнойКрасою новой зацветет!»Умолк… Друзья еще внимали…И видел месяц золотой,Как, наклонившися, рыдалиОни над урной роковой.Но слава имени герояЕго потомству предала,И этой славы, взятой с боя,И смерть сама не отняла.Пронзен ядром в пылу сраженья,Корнилов мертв в гробу лежит…Но всей Руси благословеньеИ в мир иной за ним летит.Еще при грозном НаваринеОн украшеньем флота был;Поборник правды и святыни.Врагов отечества громилИ Севастополь величавыйНадежней стен оберегал…Но смерть поспорила со славой,И верный сын России пал,За славу, честь родного края,Как древний грек, он гордо пал,И, всё земное покидая,Он имя родины призвал.Но у бессмертия порогаОн, верой пламенной горя,Как христианин – вспомнил Бога,Как верноподданный – царя.О, пусть же ангел светозарныйТвою могилу осенитИ гимн России благодарнойНа ней немолчно зазвучит!26 октября 1854
Зимой
Зима. Пахнул в лицо мне воздух чистый…Уж сумерки повисли над землей,Трещит мороз, и пылью серебристойЛожится снег на гладкой мостовой.Порой фонарь огнистой полосоюМелькнет… Да звон на небе прогудит… Неугомонною толпою Народ по улицам спешит.И грустно мне! И мысль моя далеко,И вижу я отчизны край родной:Угрюмый лес задумался глубоко,И звезды мирно шепчутся с землей,Лучи луны на инее трепещут,И мерзлый пар летает от земли, А в окнах светятся и блещут Гостеприимные огни.6 января 1855Санкт-Петербург
Подражание арабскому
В Аравии знойной поныне живетУсопшего Межде счастливый народ,И мудры их старцы, и жены прекрасны,И юношей сонмы гяурам ужасны,Но как затмеваются звезды луной,Так всех затмевал их Набек молодой.Прекрасен он был, и могуч, и богат.В степях Аравийских верблюдов и стадИмел он в избытке, отраду Востока,Но краше всех благ и даров от пророкаЕго кобылица гнедая была –Из пламени ада литая стрела.Чтоб ей удивляться, из западных странК нему притекали толпы мусульман,Язычник и рыцарь в железе и стали.Поэты ей сладкие песни слагали,И славный певец аравийских могилНабеку такие слова говорил:«Ты, солнца светлейший, богат не один,Таких же, как ты, я богатств властелин;От выси Синая до стен АбушераПобедой прославлено имя Дагера.И, море святое увидя со скал,На лиру певца я меч променял.И вот я узрел кобылицу твою.Я к ней пристрастился… и, раб твой, молю –Отдай мне ее и минуты покою,На что мне богатства? Они пред тобою…Возьми их себе и владей ими век!»Молчаньем суровым ответил Набек.Вот едет Набек по равнинам пустыньАравии знойной… И видит – пред нимСклоняется старец в одежде убогой:«Аллах тебе в помощь и милость от Бога,Набек милосердный». – «Ты знаешь меня?»– «Твоей не узнать кобылицы нельзя».«Ты беден?» – «Богатство меня не манит,А голод терзает, и жажда томитВ пустыне бесследной, три дня и три ночиНе ведали сна утомленные очи,Из этой пустыни исторгни меня».И слышит: «Саднея ко мне на коня».«И рад бы, о путник, да сил уже нет, –Был дряхлого нищего слабый ответ. –Но ты мне поможешь, во имя пророка!»Слезает Набек во мгновение ока,И нищий, поддержан могучей рукой,Свободен, сидит уж на шее крутой.И старца внезапно меняется вид,Он с юной отвагой коня горячит.И конь, распустивши широкую гриву,В пустыне понесся, веселый, игривый;Блеснули на солнце, исчезли в пыли!Лишь имя Дагера звучало вдали!Набек, пораженный как громом, стоит,Не видит, не слышит и, мрачен, молчит,Везде пред очами его кобылица,А солнце пустыню палит без границы,А весь он осыпан песком золотым,А груды червонцев лежат перед ним.3 февраля 1855Санкт-Петербург
Голгофа
Распятый на кресте нечистыми руками,Меж двух разбойников Сын божий умирал.Кругом мучители нестройными толпами,У ног рыдала мать; девятый час настал:Он предал дух Отцу. И тьма объяла землю.И гром гремел, и, гласу гнева внемля, Евреи в страхе пали ниц…И дрогнула земля, разверзлась тьма гробниц,И мертвые, восстав, явилися живыми… А между тем в далеком РимеНадменный временщик безумно пировал, Стяжанием неправедным богатый, И у ворот его палаты Голодный нищий умирал.А между тем софист, на догматы ученьяВсе доводы ума напрасно истощив,Под бременем неправд, под игом заблужденья,Являлся в сонмищах уныл и молчалив. Народ блуждал во тьме порока, Неслись стенания с земли.Всё ждало истины… И скоро от ВостокаПришельцы новое ученье принесли.И, старцы разумом и юные душою,С молитвой пламенной, с крестом на раменах, Они пришли – и пали в прахСлепые мудрецы пред речию святою. И нищий жизнь благословил,И в запустении богатого обитель,И в прахе идолы, а в храмах Бога силСияет на кресте голгофский Искупитель!17 апреля 1855
Май в Петербурге
Месяц вешний, ты ли это?Ты, предвестник близкий лета,Месяц песен соловья?Май ли, жалуясь украдкой,Ревматизмом,
