Коль это Сатана
Пришел смотреть наш пляс, — пока нам жизнь дана,
Мы будем танцевать!
Смеется он над нами.
Узнаем завтра все.
Нет, посмотрите сами,
Что сделал он сейчас?
Дон Матиас
(подойдя к балюстраде)
Сошел, угрюм и нем, —
И больше ничего.
Забавно!
Не совсем.
Дон Гарсия
(проходящей мимо даме)
Маркиза, танец мой?
(Кланяется ей и предлагает руку.)
Дама
О граф, когда мы вместе,
За нами муж следит и думает о мести.
Вот лишний повод нам быть вместе. Он же рад,
Что дело есть ему. Идемте.
Дама подает ему руку, и они уходят.
Странный взгляд
У этой маски был.
Они идут. Вниманье!
Входят Эрнани и донья Соль, под руку. Донья Соль в пышном свадебном наряде; Эрнани в черном бархате с ног до головы, с цепью Золотого руна на шее. Позади них — толпа масок, дам и сеньоров, образующих свиту. Два богато одетых пажа следуют за ними, четыре негра предшествуют им. Присутствующие выстраиваются в ряд и приветствуют их поклонами. Фанфары.
Те же, Эрнани, донья Соль; свита.
Эрнани
(приветствуя всех)
Друзья мои!
Дон Рикардо
(подходя и кланяясь)
Ты в нас рождаешь ликованье!
Дон Франсиско
(любуясь доньей Соль)
Святой Иаков! Он Венеру вводит в дом!
Какая ждет их ночь вслед за подобным днем!
Дон Франсиско
(показывая дону Матиасу на брачные покои)
Какие будут там лобзания и речи!
Стать феей, видеть все — как дверь закрылась, свечи
Погасли, — что милей?
Уж поздно. Мы идем?
Все приветствуют новобрачных и уходят — одни в дверь, другие по лестнице в глубине сцены.
Пускай хранит вас бог!
Дон Санчо
(уходя последним, жмет ему руку)
Будь счастлив!
Эрнани и донья Соль остаются одни. Шаги и голоса удаляются, потом замолкают. В начале следующей сцены постепенно умолкают фанфары, и гаснут одни за другими удаляющиеся огни. Понемногу наступают молчание и ночь.
Эрнани, донья Соль.
Мы вдвоем!
Ушли.
Эрнани
(пытаясь привлечь ее в свои объятия)
Моя любовь!
Донья Соль
(краснеет и отступает)
Сейчас... ночной порою...
Мой ангел, ночь пришла, и вместе мы с тобою.
О, как устала я! Не правда ль, дорогой,
Все это празднество души мрачит покой?
Да, счастье не всегда легко сносить бывает.
Лишь в бронзовых сердцах оно свой след врезает.
Восторг страшит его, плетя гирлянды роз;
В его улыбке смех, а также близость слез.
Твоя ж улыбка — день!
Эрнани пытается увлечь ее к двери. Она краснеет.
О, подожди немного!
Ах, я твой верный раб! Нет, не гляди так строго!
Все будь по-твоему. Я не хочу просить.
Ты над собой властна. Как скажешь, так и быть.
Когда захочешь ты, я петь, смеяться стану.
Душа моя горит. Скажи «смирись!» вулкану —
И он закроет зев, что был пылать готов,
Покрыв бока свои ковром живых цветов.
Везувий стал рабом, для нежных чувств забавой,
И можешь ты не знать, что грудь в нем дышит лавой.
Цветов твой хочет взор? Прекрасно! Пусть кипит
Гроза в его груди, — но будет зелен вид.
Со слабой женщиной вы стали добрым, милым,
Эрнани, сердца друг!
Что в имени постылом?
Не называй меня Эрнани! Что мне в нем?
Ты вспоминаешь то, что сам считал я сном.
Я знаю, жил такой Эрнани, и, бывало,
Бесстрашный взор его сверкал клинком кинжала;
Изгнанником он жил в ночной тиши, средь скал,
И только слово «месть» вокруг себя читал;
Проклятье вслед за ним влачилось по стремнине.
Эрнани больше нет. И я люблю отныне
Лишь песню соловья, леса, цветущий луг.
Принц арагонский я и доньи Соль супруг!
Я счастлив!
Счастлива и я!
Какое дело
До тряпок мне, что я у входа сбросил смело?
В давно покинутый я возвратился зал.
Небесный херувим меня у двери ждал.
Из праха я воздвиг разбитые колонны,
Зажег огонь, раскрыл ряд окон запыленных
И вырвал на дворе растущую траву.
Восторгом, радостью и счастьем я живу.
Пусть замки мне вернут, где раньше предки жили,
И пусть с почетом я войду в совет Кастилий.
Иди ко мне на грудь, с пылающим лицом.
Пускай оставят нас! Забудем все кругом,
Я нем, я ослеплен, вновь жить я начинаю.
Все стер я, все забыл. Безумье? Ум? Не знаю.
Люблю вас! Вы моя! Душа моя полна!
Донья Соль
(рассматривает цепь на его шее)
На черном бархате горит огонь Руна!
Украшен и король цепочкой был такою.
Не замечала я. Была к нему слепою.
А бархат или шелк — не все ли мне равно?
Лишь на твоей груди заметно мне Руно.
Ты благороден, горд, сеньор мой!
Он хочет увлечь ее.
Лишь мгновенье
Постой! Ты видишь, друг, я плачу от волненья.
Смотри, какая ночь!
Мой герцог, подожди,
Дай мне взглянуть вокруг, услышать ночь в груди!
Погасли все огни, все звуки карнавала.
Здесь только ночь и мы. Блаженство нас объяло.
Не кажется ль тебе — природа в тихий час
Со счастья нашего не сводит нежных глаз?
Луна на небесах погружена в мечтанье,
Как мы, вдыхает тьму и роз благоуханье.
Смотри, огней уж нет. Повсюду тишина.
Лишь подымается задумчиво луна.
Пока ты говорил, лучи ее дрожали
И с голосом твоим мне в сердце проникали.
Спокойной я была, веселой, милый мой,
И умереть в тот миг хотела
