к карте, Кларк Б. раскатал из свитка новую голограмму. Она была прозрачной и покрывала первую, но с изменениями и добавками, выполненными все в той же мультяшной манере. Заведения теперь выглядели куда шикарнее. На месте заброшенного консервного завода высился суровый утес. А у основания ледника расположился красивый длинный дом в стиле северо-западных индейцев с бревенчатыми тотемами с каждой стороны. Передний фасад дома нарисовали в виде стилизованного лица великого ворона – ему на макушку опиралась балка крыши. Из клюва у ворона свисала лягушка с выпученными глазами и лапками в разные стороны. Входную дверь встроили в овальную лягушачью промежность.
– Родовой знак клана Морского Утеса, – шепнула Айку Алиса. – Такого никогда не было. Чистая фантазия. Длинный дом с птицей-лягушкой существует только в рассказах про Шулу.
Услыхав шепот, Стюбинс обернулся. Прищурил голубой глаз.
– Вы ведь мама Ника, верно? – спросил он так, чтобы слышали все.
– Да. Миссис Майкл Кармоди.
– Миссис Кармоди, я так и думал, – усмехнулся он. – Мне вас описывали как блестящую и резкую красавицу, так кто еще это может быть? И разумеется, вы абсолютно правы, мэм. Чистая выдумка. Фантазия. Но прямо за это мы так любим Шулу и ее мир. Потому что этого мира нет и никогда не было, он только и существует в книгах Изабеллы Анютки, урожденной Рэйчел Рут Остсинд, между прочим из Нью-Джерси. Полная выдумка. Но скажите мне. Что для вас реальнее, Изумрудный город из страны Оз или Нью-Джерси? – Он обвел глазом всех, кто был в комнате. – Именно поэтому мы уверены, что снимем здесь хит, люди. Старая выдуманная история и ваш новый выдуманный город. Вы знаете, какая вчера в Нью-Йорке была температура? Сто двенадцать. И опустилась ниже ста только перед самым рассветом. Читайте газеты. Не обижайтесь, но вы отхватили себе кусочек замурзанного рая и больше знать ничего не знаете. Мы хотим показать этот рай всему остальному пыхтящему населению – сначала на большом экране, потом телеверсию на весь мир. И к этому сериалу о Шуле проявлен международный интерес. Серьезный интерес. Да. Вам пока интересно?
Никто даже не кивнул – настолько все были загипнотизированы глубоким голосом и щедрыми обещаниями этого старика.
– Тогда ладно. Вот как это все будет работать. Нам понадобятся помещения: производственные офисы, квартиры для съемочной группы, склады для декораций, столовые для съемочной группы и все такое прочее. Ну, вы представить себе не можете, какая нужна съемочная группа для такого предприятия. Контракты… У этих чертовых водил, например, в контрактах уже написано, что им обязаны предоставить гимнастический зал и сауну, иначе никакого кино. Аренда таких помещений выльется в большие баксы, и очень быстро. Поверьте на слово.
– Верьте ему на слово, люди. – Кларк Б. выразительно кивнул. – Добрый старый Герх настолько перебрал баксов в своем последнем фиаско, что кредиторы чуть не утопили нас еще до того, как мы вышли на экран. Страшное дело! Вся студия отправилась бы на дно, если бы не спасательный вертолет из Азии от друзей-пайщиков.
Трое мужчин в темно-синих двубортных костюмах поклонились в ответ на благодарную улыбку Кларка Б. Это было трио представителей Объединенных Городов.
– Итак… на этот раз наша цель, – продолжал Стюбинс, – своего рода партнерство. Ежели по-простому, как говорил мой дед, можно давать напрокат за наличные, а можно в аренду за проценты. Вы можете сами стать пайщиками. Наши люди все вам разложат, как кому из вас удобно. С некоторыми уже разговаривали. Бисон готов предоставить нам свой отель. Тугиак и люди из «Морского ворона» сказали, что можно рассчитывать на их номера в гостинице «Морской ворон». – Он достал из кармана бумажку. – Херб Том говорит, его прокатный бизнес справится. Много других. Но послушайте: никто не обязан решать прямо сегодня. Подумайте. Обсудите. «Чернобурка» к вашим услугам, что бы вы ни выбрали.
Комната не шевелилась. Приглушенный грохот усилителей «Вишенок» пробивался сквозь шум кондиционеров. Наконец Стюбинс перевел голубой глаз на круглый диван с развалившимся на нем Левертовым:
– Что-то еще?
– Не сегодня, капитан Стюбинс, – любезно промурлыкал тот. – Вы все первоклассно изложили. – Плавно извернувшись, Левертов встал на ноги. – Правда, друзья? Давайте же поприветствуем одного из великих режиссеров двадцатого века Герхардта Стюбинса.
Сопровождаемый аплодисментами в костлявую спину, старик ушел обратно в свою каюту и закрыл за собой дверь.
Алиса бросила взгляд на ручные часы:
– Ну что ж, по крайней мере, они ясно говорят, что им нужно.
– Кроме того, что им нужно от вашего покорного, – ответил Айк. – У меня ни отеля, ни проката машин – что они хотят от меня?
Не успела Алиса ответить, как с другого конца кают-компании раздался голос:
– Эй! Айзек Саллас! – Кларк Б. Кларк жизнерадостно махал ему рукой. – Мистер Стюбинс хотел бы сказать пару слов, если у вас есть пара минут.
Каюта капитана выглядела настолько же по-морскому старомодно, насколько современной была вся яхта. Подвесные лампы освещали дуб, медь и кожу. Картины исторических кораблей в рамах украшали левую и правую переборки, пол покрыт теплым ковром. Под штурманским столом – аккуратные ряды чехлов с морскими картами. Латунный телескоп стоял на штативе рядом с рундуком, инкрустированным слоновой костью. В центре каюты под витражным стеклом лампы расположился стол для покера со сложенными в ожидании картами и фишками.
Стюбинс стоял у орехового буфета, смешивая коктейль. Когда Айк вошел, капитан обернулся к нему с широкой улыбкой:
– Айзек Саллас! Входите и закрывайте дверь. – Старик вразвалку пересек комнату и протянул большую руку. – Сынок, это большая честь, и это правда. Вы мой главный бескорыстный герой-искромет. Две трети моей жизни меня преследуют поклонники, и только теперь у меня появилась возможность попреследовать кого-то самому. Я рад наконец-то с вами познакомиться.
Айку оставалось только бормотать и кивать. Ладонь в его руке оказалась грубее, чем можно было ожидать, особенно в этой автоматизированной роскоши. В долгие жесткие времена этой ладони довелось вытянуть немало длинных жестких канатов.
– Я ваш фанат с самой первой вашей операции – что это было, ярмарка штата в Сакраменто?
– В Мадере. Окружная ярмарка. – Айк чувствовал, что краснеет, как ребенок. – Ярмарка штата была потом.
– Что бы там ни было, вы многих втянули в неприятности, злой разбойник. Я потерял очень выгодную инвестицию от «Кей-Эф-Си». Я так вдохновился, послушав новости, что пришел в студию и вывалил корзину потрохов с соусом прямо на голову этому мудаку, режиссеру-вундеркинду. Они выкинули меня к черту из всех счетов, и только через несколько месяцев агент нашел новый контракт.
– Мне очень жаль, – сказал Айк. – Много народу выгнали из-за меня с работы – прокурор так говорил.
– Жаль? – Старик похлопал своей ручищей Айка по плечу. – Господи боже, не надо никого жалеть. Нас, старых меринов, так уж точно. Может, это единственный справедливый нагоняй из всех, что
