и она скатилась с моста на Вторую улицу. Городской центр словно вымер. Несмотря на это, она решила держаться подальше от Главной и проехать по старому деревянному тротуару через переулок. Ворота там обычно запирали, чтобы перекрыть двухколесным этот слишком короткий путь в доки, но сегодня всяко не обычный день. Лавки и мастерские слишком безлюдны, никого не волнует. Все ушли на съемки. Увидев, что ворота не заперты, Алиса нажала на педали и покатила через узкую щель.
Чего Алиса не видела (зато видели вороны), так это другого мотовелосипеда, несущегося во весь дух с противоположной стороны по тому же деревянному тротуару. Алиса влетела в открытые ворота в тот самый момент, когда второй двухколесник оттуда вылетал. Два мотовелосипеда сцепились рулями, как пара молодых лосей, проверяющих на крепость свои рога.
Маневр был захватывающ. Когда вороны прекратили овацию и объявили свои оценки, карты показали 9,6, 9,4 и 9,8 в пользу Алисы. Для другого наездника – три полноценные десятки. Дополнительные баллы были присуждены не просто так. С одной стороны, девушка явно никогда раньше не каталась на мотовелосипеде. Вместо того чтобы схватиться за ручной тормоз при виде неизбежного столкновения, она до предела нажала на газ. С другой стороны, из всей одежды на ней была лишь расшитая бисером замшевая юбочка и резиновые шлепанцы. С этим не могли сравниться даже нелепые Алисины каблуки и рабочая рубаха поверх шелковой блузы.
– Пустоголовая дура! – закричала Алиса, и голос ее пылал в глубине горла. – Здесь не дикая Аляска, знаешь ли.
– Знаю, – ответила девушка; вид у нее был очень огорченный, но она даже и не подумала как-то прикрыть свою наготу. Она стояла на коленях, но все еще верхом на жужжащей машине. – Прощайте, пожалуйста. – Она не поднимала на Алису глаз.
– Здесь все-таки цивилизация, на случай если никто тебе об этом не сообщил, – продолжала свою проповедь Алиса. – Может, не много, но уж сколько есть. Ты видишь знак на воротах?
– Да, – сказала девушка. Она все так же не поднимала лица. Длинные волосы почти полностью закрывали ее наготу, как толстая темно-фиолетовая шаль.
– Ты читать умеешь?
– Тут написано: «Проезд запрещен. Постановление муниципалитета Куинака».
– Хорошо. Ты умеешь читать, но не умеешь ездить. Ты вообще как? Ничего не сломала или там не ушибла?
Девушка покачала головой с такой покорностью, что неожиданный приступ жалости вдруг остудил пламя в Алисином горле. В конце концов, промелькнуло в голове, сама она виновата в этом столкновении не меньше девчонки. А то и больше. Она, по крайней мере, знала, что проезд запрещен: компания «Роллерборд Алиса» была в списке бизнесов, подписавших этим летом петицию с призывом принять такое правило. Она отошла от своего мотовелосипеда и протянула руку:
– Тогда вставай. Что, черт возьми, с тобой стряслось, что ты раскатываешь здесь в голом виде? Господи, святая пятница, посмотри, на кого ты похожа. Тебе еще повезло, что за тобой не гонится эта паршивая свора Битых Псов, как ищейки на хвосте у… – Алиса запнулась, подыскивая сравнение попристойнее того, что вертелось на языке. Девушка закончила фразу вместо нее.
– …Суки в течке? – предположила она, наконец подняв голову и встретившись с Алисой взглядом. – Я сама о чем думала. Но Битые Псы заняты, им надо жарить мальков. Никто не заметил, как я уехала.
У Алисы от открывшегося перед ней зрелища словно застыл язык. Раньше она не приглядывалась к этой девушке. Зато теперь не могла отвести глаз. Отчасти дело было в косметике – искусные гримеры оттенили и подчеркнули, – но все оттененное и подчеркнутое было на месте и до того. Алиса понимала, что отныне всегда будет видеть в девушке невозможную красавицу – в одежде и косметике или без них.
– Да, наверняка никто не заметил, – согласилась наконец Алиса.
– Так и есть! Всем не оторваться от морских львов. Я их уже видела, морских львов, поэтому беру этот мопед и еду, вжик. Вот и все, что со мной стряслось. Годится?
– Годится, – сдалась Алиса. – Представляю, как тебя это достало, – стоять перед всем народом с… со своими…
– С голыми сиськами? – Девушка посмотрела на себя вниз и пожала плечами. – Они у меня торчат с девяти лет – наверное, из-за ооновских консервов, которые монахини дают школьникам на ланч. – Она задумчиво поджала губы. – Нет, меня достало то, что они порвали куклу; вы понимаете, эта кукла – моя точная копия, а теперь им надо будет делать новый муляж. Самый первый они сломали, когда вытаскивали куклу наружу. Не знаю почему. Знаю, что этому голливудскому парню понадобилась тысяча часов, чтобы облепить меня гипсом, и еще две тысячи часов, чтобы гипс застыл, как надо, при этом у меня все чесалось, как от миллиона комаров, а когда стали отдирать, вырвали из кожи все волосы. Вот что со мной стряслось. – Она покаянно посмотрела на мотовелосипеды. – Как вы думаете, эти цикламоты еще смогут ездить или их лучше пристрелить, как лошадок с поломанными ногами?
Болтовня девчонки заворожила Алису, и она рассмеялась, откинув назад голову:
– Ой, ладно, выживут. С твоим конем все в порядке, кроме погнутой подковы, а моему надо поменять переднюю ногу – и будет бегать пуще прежнего. Выключай своего, пусть лежат. Только – госсподи – посмотри на себя! На, надень. Такой наряд, может, и сойдет для Баффинса или Беверли-Хиллс, но если ты собралась прогуляться по нашему городу, тебе нужно что-то менее провокационное. – Стащив с себя поношенную клетчатую рубаху Кармоди, Алиса протянула ее девушке.
– Ой, нет, миссис Кармоди! Вы же торопились по какому-то важному делу. Забирайте мою машину и поезжайте. Со мной ничего не будет. Мне только и нужно добежать до мотеля и там спрятаться на некоторое время. Все будет в порядке.
– Да, наверное, – согласилась Алиса. – Но все равно оденься. Ты завтракала? Давай посмотрим, вдруг что-то открыто. Потом, вполне возможно, мы добежим до мотеля и спрячемся там вместе.
– Бежать и прятаться, – сказала девушка, заворачиваясь в рубаху. – Что сначала?
– Сначала смывать с себя грязь и кровь. Пошли.
Главная улица оставалась все так же пустынна. Даже у Могилы Неизвестного Пьяницы не толклись бездельники. Большинство лавок закрыты, решетки опущены, вывески не горят. Распахнуты только двери магазинчика Старой Леди Греди, что нисколько не удивило Алису. Вот вам единственный горожанин, который не оставит свой пост ради того, чтобы посмотреть на киносъемки или, если уж на то пошло, на любое другое действо. Айрис Греди официально признали слепой после того несчастного случая в лаборатории. Когда Алиса училась в Куинакской средней школе, старая хозяйка бутика работала там учительницей химии и была молодой элегантной рыжеволосой женщиной с живыми зелеными глазами. Но однажды вечером, после уроков, на широко разрекламированном факультативном
