Слово
Николай Игоревич Меркульев
© Николай Игоревич Меркульев, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Перед тем, как уйти, Они приказали нам молчать. Мерцала лампочка, одинокое око пустоты. Холод и страх. Они говорили много, Они сказали нам оставаться здесь, но мы боялись, мы хотели плакать, но сдерживали себя. Кусая губы. В бункере царила темнота, и лишь редкие взрывы лампочки освещали Их усталые лица. Мне было тогда 10 или 11 лет. И я стоял позади всех и смотрел в пол. Бетонный пол и бетонные стены – мир, который я знал, ограничивался этими двумя стихиями. Кто-то тихо заплакал.
Они простились с нами и скрылись за дверью.
Они не вернулись.
И мы молча сидели, прижавшись друг к другу. И дрожали, то ли от холода, то ли от страха. Никто не проронил ни слова. Тишина гудела в ушах и стальным шурупом ввинчивалась в голову. Мы сидели вечность, забытые, покинутые, и ждали.
Мы ждали, что Они придут за нами.
Иногда тишину нарушали крысы. Они пробегали где-то рядом, но в полумраке ничего нельзя было разобрать.
И лишь голый бетон, сумрак, холод и одиночество.
Потом последняя вспышка лампочки на мгновение съела мрак бункера. И все потухло.
И в лицо ударила тьма. Казалось, она проникла внутрь вместе с воздухом. Стало жутко. Я тер кулаком глаза, но ничего не видел, кроме сплошной черной стены. Мы еще теснее прижались и продолжили все так же сидеть, погруженные в свои мысли.
Нам нельзя было говорить. Никогда. Ни теперь, ни впредь. Молчание, гробовое молчание до самого конца.
Весь мир словно пропал, исчез, и мы остались в какой-то бесцветной галлюцинации.
Время шло.
Я старался оставаться в сознании, но порой забывался во сне. Проснувшись, я не мог понять, где нахожусь. Мне казалось, что я потерялся, что меня окружает иллюзия. Я смотрел во мгу и мгла смотрела на меня.
Однажды мы услышали вой. Он исходил отовсюду, будто бы изнутри нас, само сердце заныло от ужаса. Долгий протяжный вой в пустоте.
Реальность стала смешиваться со сном.
Мне снился тот день, когда я оказался здесь. Они нашли меня Наверху и принесли сюда. Они кормили меня, давали что-то пить. А когда я поправился, Они стали учить меня. Вместе с остальными. Они говорили, что я должен все запомнить, что это важно.
После того, как жуткий вой повторился, стало тяжелее дышать. Я уже не мог различить, где явь, а где бред. Мне как – будто вырезали глаза и залили их мраком. И теперь я стал его частью. Сознание помутилось.
Кто-то хныкал, потом перестал.
Тот, кто сжимал мою руку, вдруг отпустил ее.
Сквозь пелену безумия, совершенно ничего не понимая, я пополз в темноту. Силы быстро кончались. В голове все перевернулось и пропиталось мраком.
Я слышал Их голоса – Они звали меня к себе. Руки нащупали какой-то холодный металлический рычаг. Из последних сил я повернул его и прополз немного вперед. Голоса превратились в сплошной неразборчивый шум, раскалывающий мозг. Все рухнуло вниз, в бесконечный омут, руки потеряли опору и я свалился в бездну забвения.
Когда я открыл глаза, то увидел где-то вверху свет. Он больно бил по глазам. А позади меня, за приоткрытой дверью, сгущалась тень. И тишина. Я кое-как поднялся и пошел вперед, туда, где был виден свет. В глазах все кружилось, ноги подкашивались. Я шел, опираясь о сырые, шершавые стены.
Я прошел через Дверь, я ослушался Их наказания… но иного выхода не было.
Я долго шел по пустынному коридору, по полу которого был разбросан мусор, все дальше от бетонного бункера, который теперь стал молчаливым склепом.
Я знал, что должен идти. Они хотели сказать мне об этом… но почему-то промолчали. Я помню их серьезный взгляд, их слова. Они знали многое, но унесли с собой свои тайны.
В конце коридора была лестница. Поднявшись по ней, я оказался на маленькой открытой площадке. В глаза бил ослепительный свет, какое-то движение воздуха волной ударило в грудь. Я стоял там, Наверху. Огромное, яркое солнце пылало высоко в небе.
Я почувствовал, как тепло впитывается в мою кожу.
Когда глаза немного привыкли к свету, я понял, что нахожусь посреди огромного пустынного пространства. Вокруг, сколько хватало глаз, простиралась выжженная пустошь. Холод и тоска остались позади.
Впереди меня ждала пустота.
И я двинулся в путь.
Я шел по пеплу, по рыхлой золе. И вспоминал Их слова. Они говорили, что Наверху опасно, что нельзя выходить из бункера.
Слезились глаза. Болели ноги. Идти было тяжело. Но нечто подгоняло меня.
И я все шел и шел. Солнце скрылось за краем земли, и поднялось вновь. Меня окружала пустыня, закутывала в себя. По небу плыли черные облака. Огонь солнца сжигал их края кровавыми молниями.
Потом я увидел ЕЕ. Она стояла над человеком в маске, лежащим на дне небольшого оврага.
Я остановился. Она заметили меня. Она казалась совершенно беспомощной и потерявшейся. Но мне нельзя было говорить. Я должен был молчать.
Мы так и стояли молча, глядя друг на друга, пока солнце не стало падать за край земли. Мне казалось, что она что-то знает. Я хотел подойти ближе, но не решился и продолжил свой путь – туда, где заходило солнце.
Она догнала меня. Мы пошли вместе. В руках она держала цветок – я не знал, где она его нашла.
С неба потоками лилась черная вода. Пепел превратился в жидкую грязь, которая прилипала к ногам. Она поскользнулась, но я успел подхватить ее и не дал упасть.
И в эту минуту я осознал, что никого, кроме нас, больше нет. Что мы одни в испепеленном мире. Я понял, что Они хотели сказать, но что умолчали, что скрыли от меня.
И я нарушил молчание…
Вначале было слово.
