Они стояли, ошеломлённо глядя друг на друга.
– Ты обрушила на меня ментальный удар, на который способен только боевой маг. Кто тебя этому научил? – потребовал ответа Андерс, отступив на несколько шагов.
– Не выдумывай! Я ничего такого не умею. Ты напал на меня, и то, что ты называешь Даром, ненадолго проснулось и защитило меня. Я думала, ты друг. А ты… Зачем я тебе нужна? – Она скинула с плеча ружьё, передёрнула затвор.
Он стоял, опустив руки вдоль тела, не шевелясь, осознав какую допустил ошибку, поддавшись гневу. Сейчас Полина видела в нём только угрозу и была готова защищаться любыми способами.
– Прости. Ты так со мной разговаривала… Я не привык к такому обращению. Подумай сама, если бы я был врагом, то никогда бы не отдал в твои руки мощные артефакты. Я тот, кого отправил к тебе отец. Поверь мне, пожалуйста!
Они были вдвоём в этом пустынном месте, отгороженном от всего мира высокими горами. У Полины было два выхода: или довериться ему и продолжить путь; или бросить одного в тайге и уйти. Умение строить порталы давало ему возможность оказаться в нужном месте в считанные минуты. Уйти можно было со спокойной совестью, но тогда тайна её рождения, так и осталась бы тайной.
– Мне ничего не остаётся, как поверить тебе на слово. Но учти, если ещё раз повторится подобное, я вернусь в Чару одна, – закинув карабин за спину, предупредила Полина.
Андерс кивнул и пошёл в чащу собирать хворост. Озабоченно взглянув на маленький краешек ещё не спрятавшегося за горы светила, она торопливо поставила палатку.
Темнело быстро. Скоро только свет от костра освещал лагерь. В котелке вскипела вода. Полина бросила туда веточки смородины, покрытые только что проклюнувшейся листвой, листья брусники, добавила листового чая. Выкопала из золы тушку утки, очистила от засохшей глины, разрезала на куски.
– Присаживайся, – пригласила Андерса. – Бери мясо, хлеб, наливай чай, вот консервы разогрела, ешь. Дорога дальняя, силы нам потребуются, – забыв о недавней ссоре, хлебосольно угощала она.
Андерс сел за импровизированный стол. Уставший за длинную, тяжёлую дорогу он с жадностью накинулся на пропеченное, попахивающее дымком мясо. Полина, заметив, как он проголодался, подкладывала ему всё новые куски. Потом с наслаждением, неторопливо они пили сладкий, пахнувший травами чай.
– Все было очень вкусно. Спасибо, – поблагодарил Андерс.
– На здоровье. Рада, что понравилось, – откликнулась она.
Костёр догорал, угли под дуновением ветерка багрово вспыхивали. Полина сняла вязаную шапку, заплела волосы в косу и уложила на голове, как корону. Неяркий свет луны и отблески костра освещали чёткий овал лица с высокими скулами, небольшой, слегка вздернутый нос, соколиный разлёт бровей над большими, загадочно мерцающими глазами. Андерс задумчиво разглядывал свою спутницу.
«Зря мы ссорились всю дорогу. Она, конечно, не подарок, но и я вёл себя не лучшим образом. Может, попробовать с ней иначе?» – размышлял он.
– Знаешь, мне приятно быть в твоём обществе и вовсе не раздражают твои женские капризы, – произнёс он, нарушив затянувшееся молчание.
Его рука легла поверх маленькой ладони. Милое выражение на лице Полины резко изменилось, в глазах загорелась насмешка:
– Неправда, Андерс. Моё общество тебе уже опостылело, и не говори, пожалуйста, что я тебе нравлюсь.
– А почему бы и нет? – улыбнувшись обольстительной, покоряющей женские сердца улыбкой, попытался он продолжить игру.
– Потому, что женщина безошибочно чувствует отношение к ней. Да и ты, если честно, не герой моего романа, – она говорила, не отводя глаз от его лица, и откровенная радость, что смогла его задеть за живое, засветилась в них. Неторопливо убрав руку из-под его ладони, она потянулась как кошка.
– Чем же я плох для тебя?
– Ты похож на кота, который брезгливо отряхивает лапы, дотронувшись до воды. Тебе здесь всё не нравится, и я в том числе. Понимаю, маловато у нас, как ты выражаешься, цивилизации, да и я не подхожу под ваши мерки, но ведь никто тебя сюда не звал, – Полина повернулась и пошла к палатке.
Он забрался в их маленькое убежище следом за ней. Полина лежала, закутавшись с головой, повернувшись лицом к стенке. Усталость от тяжёлого перехода давала о себе знать. Андерс провалился в сон, словно в чёрную яму. Проснулся от ощущения одиночества. Потрогал вокруг себя рукой. Полины рядом не было. Вылезать из нагретого спального мешка не хотелось. Под утро совсем похолодало. Вслушиваясь в окружающую тишину, полежал ещё несколько минут, потом выглянул из палатки. У потухшего костра не было никого. Нехотя выбрался наружу.
На востоке уже неясно розовел восход. Над пиками гор небо стало бирюзовым. На подёрнутой инеем прошлогодней траве отпечатался свежий четкий след. Андерс пошёл по нему. За деревьями мелькнула гладь озера, показался левый берег. На скале, почти отвесно уходившей в воду, он увидел обнажённую женщину. Андерс с изумлением наблюдал за действиями своей спутницы. Она стояла, высоко подняв руки, затягивала волосы в тугой узел на затылке. Завершив причёску, Полина прыгнула со скалы, почти без всплеска войдя в ледяную, обжигающе холодную воду. От озноба по его коже побежали мурашки. Как она может купаться в такой воде? Проплыв до середины озера, Полина развернулась и снова выбралась на скалу. Повернувшись лицом к восходу, плавным движением прикоснулась к волосам, высвобождая их из плена. Они упали тяжёлой волной, окутав её почти до колен. Солнце как будто поджидало этого момента. Яркий луч выскользнул из-за горных пиков, и рыжее облако волос вспыхнуло, окружив золотым сиянием фигурку, словно вышедшую из-под резца мастера. Андерс с восхищением смотрел на происходящее. Она стояла, повернув лицо навстречу всходившему светилу. Чтобы не быть обнаруженным за недостойным занятием, он нехотя отвёл глаза и вернулся в палатку.
Полина после купания пришла в лагерь бодрая, весёлая, отодвинув полог, крикнула:
– Соня! Вставай! Всё солнце проспал. Завтракаем и в дорогу.
Она снова была одета в дорожный костюм, волосы скручены в тугой узел и спрятаны под шапку. Андерс не мог представить, что эта деловитая, проворно собирающая вещи, умело упаковывающая палатку женщина и есть та прекрасная нимфа, купающаяся в лучах восходящего солнца.
* * *
Оленьей тропой они вышли в долину реки. В этом месте она с шумом и рёвом вырывалась из теснины гор и разливалась широкой лентой по плёсу. Вход в ущелье был великолепен. Над зелёной тайгой, среди тёмных скал, возвышались каменные столбы, образуя своеобразные ворота. Скалы сжимали реку, она кипела, билась об огромные камни, бешено ревела. Высокие и стройные сосны жались к берегу, а березы и лиственницы, цепляясь за скалы, поднимались высоко в горы. Они решили идти левым берегом, продвигаясь вверх по едва заметной тропе.
Местами ущелье расширялось и открывало крутые, скалистые стены, похожие на развалины древних замков.
– Смотри, Андерс, – показала Полина рукой на скалы, – здесь, наверное, и жили сарманы?
– По древним преданиям их владения начинались за вратами, отделяющими горные крепости чародеев от поселений простых смертных. Крепости находились далеко в горах. На одной из самых высоких вершин стоял храм Воздуха. Там, высоко в поднебесье, встречались ветры, дующие с ледовитого океана и жарких пустынь юга. Здесь они ловили их в сети заклинаний и выстраивали погоду в Апсане. Отсюда на легких воздушных лодках маги спускались в города и селения собирать дань. Хорошая погода нужна всем, и платили им исправно. Сарманы ни в чём не знали нужды.
– Людям трудно было подниматься по этой дороге.
– Храм Воздуха, скорее всего, посещали только чародеи. Сейчас едва ли мы найдём что-то, похожее на их дворцы.
– Но вы же смогли обнаружить это место.
– Алекс нашёл следы волшебства, что творилось здесь. Они могут сохраняться веками.
– Сегодня утром, когда купалась, то почувствовала далёкий, едва ощутимый призыв. Он шёл оттуда, из-за перевала. У меня нет сомнения, что камень сарманов там, – указывая рукой на северо-восток, промолвила Полина.
– Значит, мы идём в нужном направлении.
* * *
Они поднимались в горы по глухому тёмному лесу вдоль левого берега реки. Под ногами сплошным ковром пружинил густой мох. Иногда попадались поляны, заросшие брусничником, колючие кусты дикой малины цеплялись за одежду. Порой огромные валуны преграждали путь реке, и она широким потоком падала с высоты, образуя над водопадами радужные мостики.
Андерс постепенно привыкал к таёжной жизни. Вечером он уже самостоятельно ставил палатку, разжигал костёр. Полина смогла больше времени уделять охоте. Маг убедился, что Ким хорошо обучил свою ученицу. Каждый вечер на ужин у них было свежее мясо.
Только на пятый день похода они вышли к подножию перевала. Долина заметно расширилась, остались позади тайга, карликовые берёзки и кедровый стланик. Впереди – дикое нагромождение камней и скал. На фоне ярко-синего неба чётко вырисовывались силуэты белоснежных вершин, и хорошо просматривалась седловина перевала. Перед последним восхождением они расположились на ночлег на границе между зарослью карликовых берез и голыми камнями. Чем выше они взбирались, тем становилось холоднее. Иногда налетали тучи с мокрым снегом и дождём. Трудная дорога давно уже примирила путников. К концу дня оставались силы только на то, чтобы разжечь костёр, приготовить ужин, разбить палатку. Вот и сегодня наступили лучшие часы дороги после трудного восхождения. Палатку поставили, ужин почти готов, над рдеющими углями жарится нанизанное на прутья мясо рябчиков.
