В ресторане мы засиделись допоздна. Пили вино, ели прошутто и пасту с морепродуктами, причем Петер сам все выбирал. Объективно я уступала ему в кулинарных познаниях и поэтому молча согласилась со всем, что он заказал. Было приятно, когда мужчина взял все в свои руки.
А после ресторана мы поехали в гостиницу. Петер действовал на меня по-особенному – все его поведение, манеры и осанка вызывали во мне, помимо любви, еще и уважение пополам с каким-то благоговейным трепетом. Поэтому я не решалась первой целовать его, первой обниматься и первой что-то решать. Это было мне совершенно не свойственно, и все же я наслаждалась своей ролью ведомой, а не ведущей. Всего за один день из боевой девушки, решительно действовавшей в аэропорту и готовой рулить своим гостем, я превратилась в покорную и внимательную слушательницу.
Но разве не для того существовали сильные, уверенные в себе мужчины, чтобы перенимать инициативу?
Поэтому, когда мы вошли в номер и Петер снова поцеловал меня, я осторожно спросила:
– Мне уехать домой? Или ты хочешь, чтобы я осталась?
– Конечно, хочу. А ты?
– Я тоже хочу остаться.
– Тогда оставайся. Обещаю не приставать к тебе.
Вот те на! Я хотела, чтобы он ко мне приставал, и как можно активнее. Но если сам Петер этого делать не собирался, мне не хотелось настаивать.
Я получила от него чистую футболку и отправилась в душ. Трудно было поверить, что наш замечательный день не получит продолжения в постели. Но у мужчины вполне могли быть свои принципы, которые я собиралась уважать.
После душа я пропустила в ванную самого Петера и, ожидая его, удобно устроилась в постели. Он вернулся очень скоро и лег рядом.
– Спокойной ночи, – сказала я и повернулась к нему спиной, мысленно умоляя его не засыпать и прикоснуться ко мне.
С минуту все было тихо, а затем я почувствовала, как Петер придвинулся ближе. Его дыхание участилось. Я лежала неподвижно, стараясь не проронить ни звука, хотя это ожидание сводило меня с ума, а из груди уже рвался умоляющий стон.
Мне на бедро легла рука. Пальцы медленно, словно в нерешительности, двигались по коже. Скользнули вниз, погладили мою попу. Вернулись назад… Это возбудило меня до такой степени, что пришлось прикусить уголок подушки. Между ногами все пульсировало, мышцы сжались до предела…
Наконец Петер решительно сжал мое бедро и притянул меня к себе.
Я тяжело выдохнула. Это было куда более волнующе, чем если бы мы после прогулки просто перешли с поцелуев на секс. Это было… особенным. Как и все, связанное с Петером.
– Что ты со мной делаешь? – прошептал Петер. – Что ты со мной делаешь?
Я повернулась к нему. Наши губы сомкнулись, и это было еще лучше, чем раньше.
– Ты хитрец! – негромко произнесла я.
– А ты сексуальная кошечка!
Его руки уже вовсю гуляли по моему телу. Я же, в свою очередь, потянулась к его члену. Нашла его и сжала… К моему удивлению, он свободно поместился у меня в руке. Вот так так! Даже в эрегированном состоянии размер его оказался, мягко говоря, небольшим.
Но разве это имело значение? Небольшой рост, взрослые дети, маленький член… Плевать на все на свете! Главное, что я любила этого человека, хотела его и уже буквально молилась на него.
– У тебя есть? – прерывисто дыша, спросила я.
– Что?
– Ну как… презерватив.
– Нет.
– У меня есть, – я потянулась к своей сумке, которую оставила лежать возле кровати. Странно, что Петер всего не предусмотрел. Неужели он и в самом деле не собирался ко мне прикасаться? А я его – как это… соблазнила?
Торопливо разорвав упаковку, я вытащила презерватив и принялась вертеть его в руках. Мне уже давно не приходилось использовать резиновые изделия по назначению. С Роджером мы предохранялись прерыванием акта, что, признаю, было достаточно глупо. Отныне же я дала себе слово быть куда более ответственной. И собиралась неукоснительно следовать этому правилу – ради нас с Петером.
Наконец мне удалось разобраться с презервативом. Затем я повернулась лицом вниз и расслабилась, зарыв обе руки под подушку.
– Откуда ты знаешь мою любимую позу? – выдохнул Петер.
– Оттуда же, откуда и твою машину.
– Привстань, – скомандовал Петер.
Я повиновалась и встала на колени, упершись локтями в матрац.
Не теряя ни секунды, он немедленно вошел в меня. Ощущение было приятным – точно таким же сладковатым, как и от его поцелуев. Он взял меня руками за талию и стал энергично двигать туда-сюда. Я прерывисто дышала, тихо постанывая.
Кончил Петер минуты через четыре – намного быстрее, чем мне хотелось. Я была готова продолжать всю ночь, но у него были свои планы. Зато все это было компенсировано громким криком, какого я никогда не слышала от мужчин. Затем Петер опустился мне на спину.
– Извини, что так быстро. Я просто давно этим не занимался, – сказал он.
Я повернулась к нему и нежно коснулась губами взмокшего лба.
– Все отлично, – сказала я. – Мне очень понравилось.
Он взял мою руку и поцеловал ладонь.
– Ты удивительная, – сказал он.
– И ты тоже.
Мы обнялись, и вскоре я задремала.
Ночь прошла как-то странно. Несколько раз я просыпалась и видела, что Петер не спит. Приподнявшись на локтях, он внимательно смотрел на меня, а глаза его как-то необычно блестели – будто в них стояли слезы.
– Что с тобой? – пробормотала я, не уверенная, реальность это или сон.
– Все хорошо.
– Ты не спишь?
– Я хочу на тебя посмотреть.
– А?
– Я очень счастлив, – и он поцеловал меня. – Спи.
И я снова заснула.
* * *
Мы проснулись в объятиях друг друга. Мне хотелось немного понежиться и поласкаться в постели, но, увидев, что я открыла глаза, Петер поцеловал меня и быстро поднялся.
– Доброе утро, – сказал он. – Я в душ.
– Ага, – мне совсем не хотелось вставать.
Пока из ванной доносился плеск воды, я закопалась поглубже в одеяло и стала рассматривать картины на стене. Затем мой взгляд упал на прикроватную тумбочку, и я увидела, что Петер оставил на ней свой билет. Недолго думая, я взяла его, чтобы уточнить время вылета и…
Боже мой!
На билете стояла цена – тысяча двести евро. Учитывая, что Петер прилетел только на три дня, это было уму непостижимо! Такая сумма казалась мне космической.
Когда Петер вышел из ванной, завернутый в полотенце, он заметил мои глаза-блюдца.
– Все в порядке?
– Я заглянула в твой билет…
– И что там такого страшного?
– Цена!
– О, это все ерунда, – махнул рукой он.
– Но тысяча евро!..
– Мне надо было тебя увидеть. Это стоило любых денег.
– Петер…
– А знаешь почему?
– Почему?
– Потому что я тебя люблю.
На секунду меня парализовало, и я буквально задохнулась. Это были самые важные и желанные слова на свете!
– Ты не рада?
Спазм отпустил меня, и я смогла выдохнуть.
– И я… я тоже… я люблю тебя!
– Ну, видишь, значит, все правильно. А остальное не важно. – Петер обнял меня и поцеловал.
* * *
Следующий день был просто восхитительным! Мы провели его в полной идиллии. Омрачилось все только звонком из «Ромео и Джульетты». Это, скорее всего, был Руслан, который собирался пожурить меня за очередной перерыв в переписке. А может, он хотел пригласить меня на встречу с каким-то женихом, который увидел меня в каталоге. Как бы там ни было, на звонок я не ответила. К этому времени я твердо решила, что с брачными агентствами покончено. После всего случившегося я бы просто не смогла ни с кем встречаться. Моя жизнь встала с ног на голову, и дороги назад уже не было.
Мы с Петером прокатились по Днепру и побывали в нескольких замечательных кафешках. А ночью у нас был отличный секс – гораздо более продолжительный, чем в первый раз. Видимо, Петер действительно давно не был с женщиной. По нашим разговорам я поняла, что он тяжело переживал разрыв с бывшей, которая обманула его самым подлым образом и забеременела от другого. И мне было очень важно подарить Петеру чувство комфорта и надежности. Я считала себя ответственной за него и старалась быть идеальной. Такой же, каким мне казался он.
Третий день омрачился предстоящим расставанием. Я больше не представляла себя без Петера. И, если бы могла полететь с ним, сделала бы это не задумываясь. Но у меня не было визы. Мы даже зашли в туристическое бюро и справились о порядке оформления документов для Австрии.
– О, у вас почти нет шансов, – сказала девушка, просмотрев мой паспорт.
– Почему? – я была убита этим приговором.
– Отказ английского посольства, – сказала она. – Они же там все проверяют. С английским отказом в Шенген тоже не пускают.
– И что, нет никаких шансов?
– Очень, очень мало. Можете, конечно, пробовать. Но я не думаю, что у вас получится. Надо сначала разобраться с Англией.
Хренова Англия! В этот момент я дико разозлилась на всю страну, и на Роджера особенно. Призраки прошлого не давали мне насладиться настоящим и тянули назад, в бездну. Мне хотелось дать кому-то в морду, и, если бы мой бывший бойфренд подвернулся под горячую руку, вполне возможно, что ему бы досталось.
