Народу в аэропорту было множество, и очередь на московский рейс стояла изрядная.
– Вы где договорились встретиться с Ритой?
– Да мы как-то не договаривались… Летим одним рейсом.
– Тогда сделаем так: встанем в очередь, тебе может понадобиться моя помощь… ну…
с ивритом… У нас таможенники очень строгие, к любому пустяку придраться могут, а если появится Рита, мы ее вперед пропустим.
– Да, пожалуй, это будет правильно.
– Захар, я вижу, ты хочешь курить. Тогда выйди вон в те двери, покури и возвращайся. Может, и Риту перехватишь…
Эта материнская забота в первое мгновение вызвала раздражение, но оно тут же сменилось благодарностью. Она была не нарочитой, а совершенно естественной. Ну надо же!
Он пошел курить. А Инга Вячеславовна вдруг заметила яркую рыжеволосую девушку, которая озиралась по сторонам, словно ища кого-то.
– Простите, вы Рита? – спросила Инга Вячеславовна.
– Да, – удивилась девушка. – А вы…
– Я мама Захара… Он пошел курить. Идите сюда, вставайте вперед.
– Ох, спасибо! А как вы меня узнали? А, наверное, видели снимки с кенгурушками?
– Да. Будем знакомы. Инга.
– Рита! Какая вы красивая, Инга!
– Спасибо. – Вы, Рита, настоящая красавица… А вон и Захар идет!
– О, привет! Вы уже познакомились? Но как?
– Твоя мама меня узнала.
Инга взглянула на нее с благодарностью.
В самом деле, она помогла им обоим объясняться с парнем, который задавал им дежурные вопросы. Как выяснилось, Рите не удалось забронировать им места рядом, но Инга объяснила это девушке на регистрации рейса, и та пообещала – если будет возможность, их все-таки посадят рядом.
– Инга, спасибо вам огромное, вы так помогли…
– Да, спасибо, большое спасибо, – поддержал Риту Захар.
– Да ерунда… ладно, ребята, я, пожалуй, поеду.
– Погодите, у нас еще много времени, давайте попьем кофе… – предложила Рита.
– Нет, мне пора! Захар, спасибо тебе. Мне твой приезд очень помог. Очень! И еще раз прости за все…
– Я рад, что помог… что приехал… И вообще. Хорошо, что вы меня позвали.
– Можно я тебя поцелую?
И, не дожидаясь разрешения, она встала на цыпочки и расцеловала его. Как ни странно, ему это было приятно.
Она ушла.
– Она просто невероятная красавица, твоя мама. В таком возрасте… И вообще, она мне понравилась. Но ты ни разу не назвал ее мамой.
– Не могу пока, не выговаривается. Но я стал относиться к ней гораздо лучше.
Как странно и хорошо – он сидит рядом. Он так мне нравится… И в нашей встрече есть несомненно предопределение судьбы. Он сын дяди Леши… Я ведь девчонкой была даже слегка в него влюблена, глупо, по-детски, ревновала маму к нему и его к маме.
Даже каверзы какие-то устраивала. Знала, что они вечером собираются куда-то вместе, притворилась больной, нагрела градусник до тридцати восьми и пяти, больше, я понимала, мне просто не поверят, мама позвонила дяде Леше и отказалась от встречи, а я, идиотка такая, торжествовала. Дура малолетняя! А вот теперь Захар… Захар Алексеевич… Он не такой красивый, как отец, но в нем есть и обаяние, и чувство юмора, и вообще… Он очень мне нравится, просто очень-очень! Наверное даже я влюбилась… А до чего же красива его мать… А еще я, кажется, вела себя с ним слишком развязно и нахально. Надо быть посдержаннее, его такая манера может отпугнуть… Хотя нет, надо быть самой собой, а не строить из себя пай-девочку.
– О чем задумалась? – спросил Захар.
– О странных совпадениях.
– А…
– Скажи, Захар, у тебя есть… постоянная подруга?
– Есть. А что?
– Я ревную.
– С чего бы это?
– А ты не понимаешь?
– Нет.
– Серьезно?
– Рита, ты чего от меня ждешь? Что я скажу – она уже в прошлом? И я весь твой? Так?
Тон у него был отнюдь не шутливый.
– Да ладно, я пошутила.
– Ты же сама говорила – не будем спешить.
– Ну да…
Откуда вдруг возникло это отчуждение?
Захар подумал о том же. А, я понял… Это привычка шарахаться от назойливых баб. Но разве она назойлива? Да нет. Она нормальная женщина, любопытная и чуткая, чувствует, что я уже попался в ее сети… И что? Можно уже лезть в мою личную жизнь? Нет, нельзя расслабляться ни на минуту. Она, конечно, очень хороша, но надо держать дистанцию.
– Захар, я предупреждала, что бываю бестактной. Прости меня. Я не буду больше задавать тебе вопросов про личную жизнь. Честное слово!
– Договорились, – улыбнулся он.
Улыбка у него чудесная…
В Домодедове Захар спросил:
– Тебя будут встречать?
– Вряд ли.
– Я возьму такси и отвезу тебя. Ты где живешь?
– Нет, Захар, спасибо, я… сама… Вызову машину. Зачем тебе делать такой крюк? Ты, я знаю, живешь на Ленинском, а я на Соколе.
– В самом деле, другие края… – как-то сухо произнес он. – А я тогда, пожалуй, поеду экспрессом до Павелецкой, а у тебя багаж… Я посажу тебя в машину.
– Спасибо.
Они уже получили багаж, Рита заказала такси. Ей очень быстро пришла эсэмэска, что машина ждет.
– Идем, Захар!
– Да-да!
Он взял ее чемодан.
– Что ты туда набила?
– Да всякое, в основном кремы, маски… Обожаю израильскую косметику… И мама тоже.
– Рита! – окликнул ее высокий мужчина в кожаной куртке.
– Арсений? – удивилась она. – Ты что здесь делаешь?
– Догадайся с трех раз! Тебя встречаю!
– Но как ты узнал, когда я прилетаю?
– Надежда Игоревна сказала.
– Арсений, познакомься, это Захар Алексеевич Тверитинов.
– Тверитинов? Тот самый?
– Что, значит, тот самый? – крайне удивился Захар.
– Вы биофизик?
– Да.
– Очень, очень рад! Вот так удача!
– Арсений, что это значит? – удивилась Рита.
– Простите, я не представился! Арсений Белолицый, журналист.
– Белолицый? Это такой псевдоним? – вздернул бровь Захар.
– Отнюдь! – добродушно рассмеялся Арсений. – Это моя родная фамилия. Так вот, мне поручено написать о вас статью в журнале «Сноб».
– А что, есть такой журнал? – искренне удивился Захар. – Зачем же я понадобился такому журналу? Я, вроде бы, не сноб.
– Но вы ученый с мировым именем… Прошу вас, Захар Алексеевич, я делаю хорошие статьи, скажи, Рита!
– Да. У него бойкое перо. Советую согласиться, у него не только перо хорошее, но и когти. Так вцепится, что лучше согласиться. Тот случай, когда лучше дать, чем объяснить, почему не хочется, – засмеялась Рита.
Захар поморщился.
– Захар Алексеевич, я убедительно прошу вас согласиться, это будет хороший пиар.
– Зачем мне пиар? – раздраженно бросил Захар.
– Чтобы привлечь внимание к вашей работе.
– Внимание праздной публики? Увольте! Рита, я оставляю тебя в надежных руках. Всего доброго!
И он ушел.
– Ну и тип! – проговорил Арсений.
– Понимал бы ты что-нибудь! – огорчилась Рита.
– Это что, большое и светлое чувство? А как же я?
– А ты – маленькое и довольно-таки темное.
– Обожаю твой юмор. Ладно, поехали. Но я его дожму!
– Кто бы сомневался.
– Ритуля! Ты изумительно выглядишь! – обрадовалась мама. – Впрочем, как всегда после Израиля. Тебя Арсюша привез?
– Мамочка, зачем ты ему сказала, когда я прилетаю?
– А не нужно было? Почему?
– Потому что… Он все испортил.
– Что? Что он испортил? – всполошилась Надежда Игоревна.
– Мамочка, ты не представляешь… Я влюбилась как ненормальная… А Арсений…
– Постой, в кого ты влюбилась? Он что, прилетел с тобой?
– Да.
– Но кто он такой? Израильтянин?
– Нет, мамочка, это… Захар Тверитинов!
– Кто?
– Захар Тверитинов.
– С ума сойти!
– Мама, он такой…
– Ну, если он похож на своего отца, то я тебя понимаю…
– Внешне не очень, но обаяние… И вообще…
– А он? Он тоже влюбился?
– Да вроде бы с первого взгляда.
– И вы уже?…
– Нет. Мы решили, что не будем спешить.
– На тебя это не похоже, Ритуля, – улыбнулась Надежда Игоревна. – Ты голодная?
– Нет.
– Тогда рассказывай. Я умираю от любопытства.
– Что рассказывать?
– Как вы познакомились.
Рита рассказала.
– Значит, он поехал к матери… – задумчиво проговорила Надежда Игоревна.
– Ну да. Она такая красивая!
– Да, Леша всегда говорил, что не видел женщины красивее. А я обижалась, ревновала. А знаешь что, девочка моя… Не стоит вязаться с этим Захаром.
– Почему?
– Эти Тверитиновы… Леша так меня измучил… Я надеялась, что мы поженимся в результате, хотела от него ребенка… И что? Осталась у разбитого корыта. Они же однолюбы, эти Тверитиновы. Захару сейчас лет тридцать пять…
– Тридцать шесть.
– Он был женат?
– Говорит, что не был.
– Ну уж какая-нибудь любовь наверняка была…
– Знаешь, я спросила, есть ли у него постоянная женщина, а он вдруг разозлился, замкнулся…
– Рита, ну нельзя задавать мужчинам такие вопросы, тем более, что ты пока не его женщина.
– Понимаешь, мамочка, мне именно показалось, что я его женщина. Ты не представляешь, как он на меня смотрел… Я бы загладила свою бестактность, если это была бестактность, как нечего делать, а тут вдруг появился Арсений, начал приставать к Захару, дайте ему интервью для журнала… Тот разозлился и ушел.
