Глава одиннадцатая
Наступила пятница, канун свадьбы. Гера с утра пораньше был уже на ногах – бегал, выполняя распоряжения Веры Александровны. Как и все остальные – и Клавдия Васильевна, и Татьяна, и, конечно же, Анюта. Все крутились, словно заводные. Олимпийское спокойствие сохранял один лишь Степан – вчера вечером он подбросил Гере письмо с требованием выкупа и теперь ждал его реакции.
Написал он всё, как полагается, как в детективах читал: Кутя похищен и будет зверски умерщвлен, а чтобы этого не случилось, надо вернуть деньги, которые Герасим откопал в саду и нагло себе присвоил. Пусть положит их в пакет и принесет ночью к реке, к лодочному причалу. Там в означенное время (ровно в полночь) его будут ждать. Пусть оставит деньги на берегу, а сам сядет в лодку и отплывет на середину реки. Затем три раза мигнет фонариком. Если все будет нормально, выкуп заберут, а щенка вернут. И тоже три раза посигналят – в знак подтверждение. Тогда можно возвращаться и забирать щенка.
Степка все продумал, до мелочей: место у дачного причала тихое, мало кто там бывает, особенно ночью. Рядом – густые кусты, есть где укрыться. И спокойно ждать. А в случае опасности можно незаметно смыться, вернуться к себе домой и лечь в постель. Будто бы все время спал. Поди что докажи!
Послание Степка накарябал на тетрадном листочке в клеточку и подсунул под дворники хозяйского «мерса». Герасим каждое утро мыл машину и должен заметить. И что-то предпринять… Поэтому с самого утра Степка терся возле гаража – наблюдал, как поведет себя шофер. За этим занятием и застала его Татьяна:
– Ты чего здесь крутишься? – удивленно спросила она. – Иди к себе домой, нечего под ногами мешаться. Завтра свадьба, дел еще уйма, до вечера делать – не переделать. А тут еще ты…
Степка чертыхнулся, но ушел – не спорить же с глупой бабой! Нельзя привлекать к себе внимание, момент был важный, ответственный. Татьяна из любопытства заглянула в гараж и нашла Степкино послание. И сразу все поняла – и кто ограбил сейф, и кто похитил Кутю. Все встало на свои места. Стало понятно, почему Степка в день ограбления крутился возле дома и почему пачки оказались закопанными в саду. Значит, Гришка не виноват, а причина всех бед – этот дурак Степка…
«Так, что же теперь делать? – задумалась Татьяна. – Пойти и все рассказать Вере Александровне? Но тогда придется признаться, что она присвоила себе деньги, а ведь должна была тот час отдать хозяйке… Нет, так не пойдет». Татьяна еще немного подумала и решила, что надо поступить по-другому – чтобы и деньги у нее остались, и настоящий преступник (то есть Степка) понес заслуженное наказание.
Она быстро сунула письмо в карман и пошла на кухню – готовить завтрак. По пути завернула в кладовку и взяла такую же тетрадку в клеточку. Потом написала свое послание – почти такое же, как у Степки, но про украденные деньги в нем не было ни слова. Просто написала, что Герасим должен заплатить за похищенного щенка выкуп в пятьдесят тысяч рублей. При этом она старалась карябать текст печатными буквами и с ошибками – чтобы было похоже на письмо местных алкашей…
Расчет был такой: Герасим решит, что Кутю украли какие-нибудь пьяницы из «второй Жуковки» – такое вполне могло случиться. Выкуп он, конечно, платить не станет – не потому, что жадный, а из принципа. Скорее всего, обратится в службу безопасности поселка – к тому же Семену Владимировичу, и тот подключит своих людей. Степка придет за выкупом, его схватят и доставят в полицию. Там и допросят с пристрастием. Тогда всем станет ясно – кто украл щенка и обчистил сейф. Надавят на Степку, припугнут – и он все расскажет. И про похищенные деньги, и про колечки, невесть как оказавшиеся у Гришки, и, конечно же, про Кутю.
Тогда ему точно хана – упекут надолго в тюрьму (где, кстати, ему и самое место), а бедного Григория выпустят. И все будет отлично: Степка понесет заслуженное наказание, Гриша получит свободу, а полицейские доложат о раскрытии преступления (даже целых двух!). Что же касается денег, то пусть они пока полежат у нее. Это будет ее заначка на черный день. А также премией за долгую, преданную работу. А что? Заслужила она! Столько лет горбатилась на госпожу Пеншину, ни выходных тебе, ни отпусков! Хватит, пора и о себе подумать. Чай, не железная, беречься нужно. И лучше средство для сохранения здоровья – спокойная, сытая жизнь на пенсии.
* * *
Татьяна оказалась права: Герасим, получив письмо, немедленно отправился к начальнику службы безопасности Сергею Владимировичу. Тот послание внимательно прочитал, хмыкнул, и позвал своих подчиненных – составлять план по поимке преступника.
Полицию решили пока не беспокоить: во-первых, щенок – это не тот случай, чтобы тревожить серьезных и занятых людей, а во-вторых, Семен Владимирович хотел сам во всем разобраться. Его давно смущали некоторые нестыковки в деле с сейфом, а теперь еще этот щенок… Внутренне чутье подсказывало опытному сыскарю, что таинственный похититель Кути может оказаться ключом к раскрытию преступления. Семен Владимирович решил сам его взять и допросить, а потом уже вызывать полицию.
К проведению операции подошли основательно: Семен Владимирович осмотрел территорию возле причала и наметил места, где лучше устроить засаду. Решили действовать так: трех людей поставить на дороге, чтобы перекрыть преступнику путь к отступлению, а сам он заляжет в кустах у места встречи. И лично схватит негодяя…
Герасим придет, как условлено, в реке – якобы с выкупом. В руках он будет держать полиэтиленовый пакет, куда положат свернутую газету – чтобы походило на конверт с деньгами. Гера оставит «выкуп» на берегу, а сам сядет в лодку и отплывет на середину реки, потом мигнет фонариком. Похититель Кути выйдет из своего укрытия и заглянет в пакет… Вот тут-то он, Семен Владимирович, и возьмет его за шкирку. А потом допросит, выяснит, что к чему…
Не исключалось, что похищение Кути может действительно оказаться делом рук местных пьяниц, решивших умыкнуть щенка ради выкупа. Пятьдесят тысяч рублей для них – большие деньги, можно накупить изрядное количество пива и водки. Вымогатели наверняка рассуждали так: «Не обеднеют эти богатенькие Буратино, заплатят. Что для них пятьдесят штук? Так, копейки, а нам как раз надолго хватит. И на опохмел… Если разобраться, это даже справедливо: эти сволочи разворовали страну, похитили нашу общую собственность, нажили свои капиталы воровским путем… Так пусть поделятся! Экспроприация экспроприаторов, так сказать».
Если дело будет обстоять так, то все просто: с дураками-алкашами проведут простую и доходчивую беседу – вломят, чтобы больше не воровали, и отпустят восвояси. Пусть катятся, не тот случай, чтобы полицию вызывать. А спасенного Кутю вернут Гере. Но если это не местные алкаши… Тогда возможны различные варианты, вплоть до самых фантастических. И принимать решение придется уже на месте, исходя из обстоятельств. Как говорится, будем посмотреть.
План, придуманный Семеном Владимировичем, был логичен, и Герасим его полностью одобрил. Ради Кути он был готов на все. Ну, или почти на все. Кроме того, Гере очень хотелось самому взглянуть на тех, кто похитил щенка и устроил ему такую гадость. И лично наказать.
Обитателям особняка про операцию решили ничего не говорить – из соображений конспирации, конечно. Вот когда все закончится и преступника поймают, тогда можно все рассказать. И даже похвастаться успехами. Если, конечно, будет чем…
* * *
Между тем Степан также приготовился к вылазке. Он прекрасно понимал, что дело это рискованное, опасное, но, с другой стороны, иного пути у него не было. Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанское. Тем более что терять ему по большому счету было уже нечего – и так, считай, все потерял. Зато в случае успеха мог получить много. И осуществить заветную мечту – стать богатым…
Чтобы не спалиться раньше времени, Степка весь день провел у себя дома, а под вечер пошел в дачный магазин, откуда вернулся с двумя бутылками водки и пивом. На замечание Клавдии Васильевны, не много ли ему одному, нагло ответил, что теперь он человек свободный, вольный, что хочет, то и делает. Вот, к примеру, сегодня ему вдруг вздумалось напиться как следует, отметить, так сказать, окончание своей трудовой деятельности у Веры Александровны. А что? Имеет право, никто ему больше не указ!
Клавдия Васильевна осуждающе покачала головой и пошла по своим делам, Степка же демонстративно устроился на крыльце своего дома и принялся злоупотреблять. Гремел бутылкой и громко пел – в общем, изображал активную пьянку. Хотя на самом деле принимал на грудь мало – чтобы не ужраться в самом деле. Понимал, что от успеха ночного мероприятия зависит вся его судьба. По крайней мере, на ближайшие десять-пятнадцать лет…
Татьяна внимательно наблюдала за Степкой и хмурилась – чувствовала, что тот ломает комедию, создает только видимость запоя. Уж она-то его изучила за столько лет! Но ни Гере, ни кому другому сказать ничего не могла – иначе бы себя выдала. Потому молчала и делала вид, что это ее совсем не касается…
