Она чмокнула меня на пороге и дробно застучала каблучками по подъезду.
Как-то незаметно внедрился у нас этот иноземный праздник, который так окрылил мою Марию. День влюбленных. Конечно, о чём же ещё грезить в её возрасте, как не о любви? На календаре обычное число, не выделенное красным цветом, а наши дети забавляются валентинками. Так мы когда-то обменивались тайными записочками. Наша игра называлась просто – почта. Писали мы на обычных тетрадных листках, а они покупают нарядные открытки в виде алых сердечек. Всё течёт, всё изменяется, но предчувствие весны и любви вечно.
В тот день я никуда не спешила: поправлялась после банального бронхита. На дворе стоял вьюжный февраль – вот где-то меня и продуло. Валентинок я не ждала. Тайных поклонников у меня не водилось, а мой муж вообще не мастер сюрпризов. Он с облегчением отдаст мне всю зарплату с дивидендами, пропылесосит квартиру, но подписывать открытки и бегать за подарками не станет. Даже когда мой Юра в чём-то виноват, он не просит у меня прощения с букетом цветов в руках. Мой муж затевает какое-нибудь полезное для хозяйства дело. Юра искупает обиду действием. В словах он не силен, и подарки выбирать без меня не умеет. Я давно уже с этим смирилась – не самый худший мужской недостаток. Я принимаю от него другие знаки любви…
…Первый знак мужского внимания я получила ещё в детском саду от мальчика по фамилии Фёдоров. Он сам вырезал цветочки из цветной бумаги и наклеил их на картон. Самодельную открытку вместе с шоколадкой он преподнёс в день моего пятилетия. Это было ново для всей группы, смело для него и волнующе для меня.
Так я познала влюблённость. Я нравилась мальчику, он – мне. Мы трепетно обожали друг друга и старательно проявляли свои лучшие качества. Родители всё знали, их это устраивало: нами было легко управлять. Стоило сделать моему поклоннику замечание типа «фу, как некрасиво, что подумает Анечка?», как он устремлялся к совершенству всем своим существом. То же происходило и со мной.
У нас была своя тайна, достаточно интимная для наших лет. У Фёдорова на левой руке рос шестой пальчик рядом с большим. Этот лишний отросток не уродовал руку, а выглядел вполне аккуратно, но всё же мальчик обычно прятал его в сжатом кулачке. Всем хотелось посмотреть на диковинку, даже воспитателям из других групп, но только мне доверял он погладить свой странный палец-малютку.
У меня тоже есть забавный изъян. На стопах обеих ног второй палец слегка накладывается на первый, словно они стремятся шаловливо поменяться местами. Курьёзные казусы с конечностями сближали нас и составляли общий секрет. Мы часто прятались в кустах во время прогулок и осторожно разглядывали свои ножки и ручки. Сказывалось естественное детское любопытство.
Я начисто забыла имя замечательного шестипалого мальчика, но в памяти осталась его фамилия и первое яркое ощущение своей иной половой принадлежности. Женской сути.
Трогательная история закончилась ничем. Наша семья переехала в другой район. Я грустила недолго. Огорчения стёрлись новыми впечатлениями. Детская память короткая, фрагментарная, узорчатая.
Воспитателям удобнее было называть нас по фамилиям, потому я и не могла вспомнить имя своего дружка. Пожалуй, оно было весьма типичным для того времени. Сережа, Вова, Андрей, Слава. Я хорошо представляла его белую рубашечку, отглаженные штанишки с помочами, короткую чёлочку на лбу и под ней серые внимательные глаза. Милый человечек мелькнул в моей жизни, но успел подарить мне чувство женской исключительности и интереса к себе самой…
Мои раздумчивые экскурсы в детство прервались звонком в дверь. Пришла Марина. Она – моя соседка и подруга. Или наоборот – подруга и соседка. В таком порядке мне больше нравится.
Марина с утра несла миру какую-то восточную философию, заложенную в замысловатый рисунок её платья, привезённого прошлым летом из Таиланда. Стильные заколки и причудливые серьги из настоящих ракушек дополняли наряд. На круглом личике – минимум косметики. На ногах – сабо, в руках – плетёный лоток из ивовой лозы. Моя подруга с юных лет умела создать чарующий облик буквально из подручных мелочей.
Браво, Марина! Казалось, что она только что вернулась с прогулки вдоль берега моря, и собирала там диковинные раковины, а не топталась на кухне у плиты. Мой тёплый махровый халат и вязаные носки выглядели тривиально рядом с таким гламуром.
– У тебя лук репчатый есть? – просто, по-соседски спросила Марина.
Лук у меня был. Я выбрала ей самые крупные, золотистые головки, и в корзинке сразу образовался настоящий натюрморт. Вокруг Марины все бытовые вещи неизменно наполнялись особым художественным содержанием.
Марина обхватила лоток женственным округлым движением руки, прижала к себе над бедром. Лёгкая ткань расписного широкого рукава мягко и лениво сползла, обнажая локоток. Просто мадонна во всей своей зрелой красе!
Маринин муж Коля всегда смотрел на неё с придыханием и плохо скрытым восторгом, хотя жил с ней лет восемнадцать-девятнадцать и воспитывал троих детей. Моя домовитая подруга была несуетлива, но непредсказуема и затейлива. Я уверена, что в супружеской постели она легко изобразит хоть одалиску с картины Доминика Энгра, хоть женщину-сюр в стиле эпатажного Сальвадора Дали. Для таких прихотливых интимных игр необходимо иметь богатое воображение и незаурядные познания в эротической живописи. Марина обладала и тем и другим.
– Как здоровье? – спросила она.
– Уже лучше, спасибо.
– А я думаю, дай зайду, вдруг ты ещё не убежала в офис. И правильно, отдохни дома, не торопись пахать на работе, – одобрила Марина. – Хороший сон – главное средство в нашем нелёгком деле сохранения красоты и здоровья. Отлежись.
– Ты права, моя дорогая.
– Мои все разбежались из дому, кто куда. Юлька опять поздно вернётся, на ночную дискотеку поедет. Праздник сегодня, оказывается. Теперь все танцы только по ночам! – посетовала моя подруга. – Опять не спи, жди её! А попробуй не пустить! Нет, у нас так раньше не было! Все танцы в двадцать три ноль-ноль заканчивались. Верно, я говорю, Ань?
– Да! – охотно согласилась я. – Родителям сейчас одни волнения. У нас пока Мария возвращается до полуночи, но, чувствую, скоро потребует расширить временные рамки. Готовлюсь к боям местного значения.
– У тебя одна дочь, а у меня-то трое деточек! Иногда с балкона на балкон с Колей бегаем, высматриваем! Наш Сашка уже влюбился, с какой-то девчушкой гуляет, а Юлька по клубам пляшет!
– Вчера твоя Юлька к Машке заходила, – сообщила я. – Я залюбовалась! Такая пластичная, стройная! Годы занятий в танцевальной студии не прошли даром.
– А то! В стужу и дожди не ленились водить девочку! Наловчилась в студии, в клубах теперь зажигает!
– Красавица выросла – ни убавить, ни прибавить! – польстила я.
– Дерзкая стала в последнее время! Ты ей слово, а она тебе десять! Я просто иногда теряюсь, – досадливо призналась Марина. – Нет, мы такие не были! Скажешь, не правда?
Мы, не сговариваясь, переглянулись и весело, от всей души, расхохотались. Совсем, как прежде, в юности.
Мы насмеялись с подругой вдоволь. Объяснений не требовалось – мы так много знали друг о друге!
– Заходи ко мне через пару-тройку часиков, – пригласила Марина. – Обедом накормлю. Ты, наверно, без мужа на овсянке и твороге?
– Йогурты и бананы, кефир и зелёный чай, – огласила я своё «холостое» меню.
– Хватит поститься! – возмутилась Марина. – Скоро просвечивать будешь! Приходи, поешь нормально. Тебе вина красного можно?
– Даже нужно! – я с живостью откликнулась на предложение подруги.
– Настоящим глинтвейном угощу! С пряностями! Все болезни как рукой снимет! – пообещала моя дорогая затейница. – Жду!
После ухода Марины я взялась приводить себя в надлежащий вид. Я не собиралась особенно изощряться, но освежить лицо и уложить волосы мне было просто необходимо.
Сквозь жужжание фена послышался телефонный звонок. Я мигом нажала кнопку переключателя и прислушалась. Телефон требовательно трезвонил, я кому-то понадобилась, и этот кто-то проявлял упорство.
Звонок сразу показался мне нерядовым. Я интуитивно ощутила какую-то роковую особенность в этой настойчивой трели. Мысли замельтешили, опережая телефонные сигналы: я быстро перебирала в уме все возможные варианты. Секунда, другая, и я откликнулась на вызов:
– Алло!
– Здравствуй! – раздался мужской голос.
Всего-то одно слово, обычное приветствие, но сказанное с такой энергией радости, что я ощутила лёгкую вибрацию во всём теле. Мой ослабевший организм был уязвим.
– Вам кого? – спросила я. – Вы не ошиблись?
– Как хорошо, что я сразу на тебя попал, Анюта! – заявил мой собеседник. – Мне тебя и только тебя! Не узнала меня? Как поживаешь, журавлик?
