Настя вышла из квартиры, Вика за ней.
– Ты что! Что случилось?
– Извини, Вика, но не хочу я. Извини, что выдернула тебя из дома.
– Да ладно, – отмахнулась подруга, – я не в обиде тоже. Хотя бы попыталась. Я хотела вселить в тебя надежду.
– Вселила. То, что я вообще поехала, это был некий приступ отчаяния, но затем поняла, что зря. Не хочу.
– Поехали, попьем кофе? – предложила Вика.
– Поедем домой. Надо цветы посмотреть и полить.
– Какие цветы? – удивилась Вика, – у тебя же всего пара цветков.
– Не мои. Вот тот мужчина, что садился в машину, когда мы вышли – мой сосед, оказывается. Он сказал, что недавно переехал. Ему срочно уезжать, а поливать цветы некому и он попросил меня.
– Так. Это уже интересно. Понятно, почему ты не пошла дальше. Вот так взял и попросил?
– Вот так.
– А что больше некому?
– Видимо.
– Это хороший вариант.
– Отстань, Вик. Я его не знаю. Знаю, что зовут Тимофей. И все.
– Редкое имя. Ладно, отвезу тебя к цветам, может быть через них к тебе все и придет.
Больше они не касались этой темы, лишь, когда подъехали к дому Насти, Вика сказала:
– Если что звони. Будет приставать, оцени, стоит ли сопротивляться. Чтобы потом не жалеть.
– Езжай, – засмеялась Настя, – квартира пустая.
– Это пока, – глубокомысленно изрекла Вика и уехала, а Настя поднялась домой.
Дома, положив сумку на столик в прихожей, Настя взяла ключи от квартиры соседа, подержала их в руках и вышла. Войдя в чужую квартиру, остановилась, прислушалась, осматриваясь. Ее встретила тишина. Квартира была зеркальным отражением ее квартиры. Настя не спеша прошла. Везде было чисто, не было разбросанных вещей. Вся посуда на кухне вымыта и стояла в шкафчике. Мебель была стильной. В большой комнате она открыла шкаф и увидела женские вещи и тапочки, поняв, что видимо эти вещи, принадлежат незнакомой Ольге. Порядок ее удивил, она не представляла, что так могут жить холостые мужчины.
Цветов было не так уж и много, но они были на всех подоконниках. Настя набрала в меленькую лейку, стоящую на кухне, воды и стала поливать цветы, разговаривая с ними.
– И кто же ваш хозяин? Чем он занимается? Но могу сообщить, что он к вам привязан и любит, если просил ухаживать за вами, уезжая.
Ответа, разумеется, она не ждала. После того, как полила цветы, она еще раз обошла квартиру, и, убедившись, что все в порядке, вышла, стараясь не забыть запереть дверь. В дальнейшем выходные прошли, как обычно. Она убиралась, готовила, стирала. Занималась делами, на что у нее в будни не хватало времени или было лень. Вечером в воскресенье еще раз зашла в квартиру напротив, проверила цветы, посидела на кухне. Странно, но она уже не чувствовала себя чужой в этой квартире.
Потянулись серые будни, но сосед не появлялся. Вечера ее разнообразило ухаживание за цветами. Иногда звонила Вика, интересуясь соседом.
– Что так и не приехал?
– Нет, еще, – был обычный ответ.
– И где он ходит? – задавала Вика очередной вопрос, и сама же отвечала, – там, где нет телефона. Никто им не интересуется, похоже. Давай проверим его по адресу? Кто он такой?
– Вика, отстань. Мне не сложно ухаживать за цветами, да и разнообразие в жизни. Приедет.
Наступила осень. Деревья преобразились. Листья, падая на землю, покрывали ее разноцветными красками, иногда защищая от моросящего дождя. Даже если проглядывало солнышко, то не становилось теплее. В начале сентября, в один из выходных, Настя сидела и грустно смотрела в окно. Она уже привыкла выходные проводить одна, хотя понимала, что это плохая привычка. По небу тянулись тяжелые темные тучи, которые постоянно меняли свои формы. Из этого созерцания ее вывел звонок в дверь. Она подошла и посмотрела в дверной глазок. Перед дверью стояла незнакомая женщина.
– Вы, Настя, – спросила незнакомка, когда она открыла дверь, и получив утвердительный ответ, сообщила, – я Ольга, знакомая Тимофея.
Настя вспомнила, что он упоминал о ней. Ольга была высокой, красивой женщиной. Светлые волосы локонами падали на плечи. На лице выделялись большие темные глаза под длинными ресницами. Кожа была смуглой, но не от посещения солярия. Темный плащ, перехваченный по талии поясом, подчеркивал фигуру. Несмотря на то, что на улице моросил дождь, плащ и волосы были сухие, а в руках не было зонта.
Значит на машине, – подумала Настя, а вслух сказала: – Да он упоминал, что вы можете прийти.
– Он мне звонил перед отъездом и сказал, что оставил ключи у вас, могу я их получить?
– Конечно, – Настя не приглашала ее войти, а повернувшись, взяла со столика ключи и протянула Ольге.
– Спасибо, – Ольга повернулась и направилась к квартире Тимофея. Настя не стала смотреть вслед, а закрыла дверь и вернулась к окну.
«Не плохой у него вкус, – подумала она, – да и сам он вроде бы не плох. Почему она не приходила раньше? Неужели столько дел? Он уехал уже месяц назад. Их дело».
Она повернулась и, взглянув на часы, решила, что пора готовить ужин. Ухаживать за цветами ей, похоже, уже не придется, новая хозяйка позаботиться. Когда она пила чай, в дверь снова позвонили. «Кто еще» – подумала она и открыла дверь. На пороге стояла Ольга, в той же одежде. У ее ног стояла дорожная сумка. Она протянула ключи Насте:
– Возьмите, я уезжаю.
– Я думала, вы останетесь.
– Не могу. Я забрала свои вещи, – указала она на сумку. – Там только мое, – словно оправдывалась.
– Я вам верю. Если он разрешил дать вам ключи, то значит доверяет. К тому же я не знаю, что ваше, что его, я просто поливаю цветы. А вы что, совсем уходите?
– Да, я больше не приду.
– А Тимофей знает?
Ольга несколько секунд помолчала: – Нет. Не знает.
– А по телефону не можете сказать?
– Не могу. Он не может говорить, да и я не хочу. Потом все узнает. Надеюсь, поймет. Я не считаю себя героиней в этой жизни.
Ничего не понимая из ее слов, Настя спросила:
– Причем здесь героиня?
– Вы ничего не знаете?
– А что я должна знать? Я же вам сказала, что не знаю его. Да и видела всего пять минут.
– Он в больнице. В реанимации. Уже давно. Мне об этом сказали его друзья. Я много думала, и решила, что не смогу с ним быть. Моя работа не терпит самоотречения.
Говорила Ольга, резко, отрывисто. Ее слова звучали попыткой оправдать себя, за принятое решение.
– А что с ним?
– Не будем об этом. Я не знаю даже, когда он сможет вернуться в эту квартиру. Извините, мне пора, – и Ольга, подняв сумку, направилась к лифту.
– А в какой больнице он лежит? – вслед ей спросила Настя.
– В первой городской.
– А как его фамилия?
– А вы героиня! Звягинцев, – ответила Ольга и вошла в подошедший лифт.
Настя закрыла дверь. Она понимала, что с соседом случилась беда, и эта его знакомая не захотела его ждать, тем, более не известно в каком он состоянии вернется, да и вернется ли. Осуждать ее она не собиралась, это их отношения, но ясно, что Ольга сбежала. Видимо не все так просто у Тимофея. Настя набрала номер Вики.
– Что сосед вернулся? – задала вопрос Вика, услышав голос Насти.
– Уже с неделю.
– Как давно? И ты молчишь? Ты что от меня скрывала, что он приехал, и ходила к нему в гости? Теперь это называется поливать цветы? Значит, у вас все давно, – уверено подвела итог подруга. – Правильно, а то скоро зима, наденем шапки, пальто и кто увидит во всем этом нашу истинную красоту.
– Да подожди ты, – прервала ее Настя, – дай сказать. Что ты там фантазируешь. С твоими фантазиями тебе любовные романы писать надо. Все не так.
– А как?
– Он в больнице. Приходила женщина, его знакомая, забрала свои вещи и уехала. Вот она и сказала, что он в больнице.
– Он что теперь инвалид?
– Не знаю, но в больнице здоровых не держат.
– Ну, с этой фифой все ясно. Он болеет, а кому хочется ухаживать за больным, тем более не муж. Где он?
– В первой городской. В реанимации.
– Ого! И давно?
– Видимо да.
– Что собираешься делать?
– Вот думаю, надо бы навестить.
– Тебе это зачем? Поливаешь цветы и поливай. Или хочешь отчитаться перед ним? Пусть родственники заботятся.
– Это ясно, но все же.
– Не сходи с ума.
– Я и не схожу, но может, ему помощь нужна.
– От тебя точно… Но зная тебя, переубеждать не буду. Когда пойдешь?
– В понедельник, после работы и схожу.
– Мне потом позвони, а то я в ночь на вторник не усну.
– Ладно.
И они, попрощавшись, положили трубки телефона.
Почему она так решила, Настя сама не смогла бы, точно ответить. Вероятнее всего это было желание помочь человеку, который попал в беду, и остался один. У нее не было жалости к нему, простое человеческое сострадание.
В понедельник, Настя ушла с работы на два часа раньше. В регистратуре больницы ей сказали, в каком отделении лежит Тимофей, и она направилась туда.
Дежурная медсестра сообщила, что посещение запрещено, а на вопрос, где можно увидеть лечащего врача, указала на одну из дверей в коридоре.
