– Подождите… вы – Володя?… Точно – Володя! Вы ещё песни на гитаре пели! – женщина сразу как-то изменилась в лице.
– Ну да… Я с гитарой был… Орал песни – точно… – какое-то смутное воспоминание промелькнуло в голове и сразу же испарилось. – А Юрий Иванович где? Мне он срочно нужен! – я буквально прыгал на месте.
– Ох, как это там было: «И всё идёт по плану-у-у!» – с хрипотцой протянула тётка.
(Ого! Вот это я, видимо, уже невменяемый был.)
– Так где ваш начальник, подруга?!
– Это… мы ж его вчера на пенсию проводили… Сегодня он уже дома, коровам хвосты крутит… наверное… вот, – теперь я понял, почему она такая весёлая: проводы на пенсию продолжались, только без пенсионера. – А ты что-то хотел?
– Да клеща поймал, – я повернулся и пошёл к выходу.
– Стоять! Ты куда?! – она схватила меня за майку.
– Домой.
– Ты в своём уме?! Быстро к доктору! – женщина вцепилась и практически потащила меня на выход. – Ты ж сдохнуть можешь, балбес!
Оказалось, что мобильная лаборатория, о которой когда-то говорили рабочие, сейчас была именно здесь, в этом районе. И стояли они около ветлечебницы: вот почему столько скотины организованно бродило вокруг. Люди в белых халатах делали прививки животным от всякой заразы, в том числе работали и по клещу.
– Василич! У него клещ! – женщина, оставив меня в относительном покое, подбежала к человеку в милой шапочке и белом халате.
– Понятно. Сейчас, – доктор бросил что-то писать в журнале и подошёл ко мне. – Покажите.
Вот она – минута славы! Вокруг меня стояло практически всё село и с интересом наблюдало за происходящим. Это, ребята, почище всякого НТВ будет!
– Доктор, понимаете, для этого нужно снять штаны. Можно ли сделать это в другом месте? – спросил я, озираясь вокруг.
– Конечно.
Мы подошли к нашему уазику и открыли дверь, закрыв обзор доброй половине смотрящих. Я снял штаны. Доктор посмотрел:
– Стой здесь, сейчас Валя придёт и всё сделает. Давно торчит?
– Третий день.
Он внимательно посмотрел на меня:
– И как… настроение?
– Не очень…
– Понимаю. Сегодня двоих тяжёлых увезли в краевой центр, – сказал он и ушёл.
Я же стоял в трусах и смотрел на коров. А на что ещё было тратить, возможно, последние дни жизни?
Валя появилась неожиданно, чем спровоцировала небольшой переполох: я не ожидал встретить такую девушку, стоя в одних трусах.
– Ну, и где он? – она улыбнулась, и я почему-то покраснел.
– Вот здесь, – я ткнул пальцем чуть ниже семейных трусов, в мёртвое туловище насекомого.
Она присела на корточки и стала макать ватной палочкой вокруг клеща каким-то бесцветным раствором из пробирки.
– Да мы этого клеща завалили ещё два дня назад! Можете эту дрянь Вовке не лить! – Петя подошёл и встал справа, тем самым прикрыв меня от любопытных взоров с подветренной стороны.
– А вы, извиняюсь, кто будете? – Валя подняла голову и посмотрела на Петю.
– Я – водитель! – Петя расплылся в улыбке.
– Вот идите и проверьте уровень масла и тормозной жидкости, пока есть время, – она поставила пробирку в железный чемодан и достала другую, тоже с каким-то раствором.
– А что это вы, дама, указываете водителю, что ему делать?
– Ну, вы же указываете, что делать медицинскому работнику, правильно? Так отчего же медработнику не указать, что делать водителю? – она достала пинцет.
Петя превратился в монумент молчания. Такое с ним бывает, когда он понимает, что дико лоханулся.
– Сейчас я его вытащу и отнесу на экспертизу. Василич определит – заразный или нет, – она аккуратно зацепила насекомое и вытащила его вместе с головой.
Кожа вокруг образовавшегося отверстия была чёрно-фиолетовой, а из самой дырки капала чёрно-красная кровь: не самое приятное зрелище, скажу я вам. Особенно если это твоя нога.
А дальше были одни из самых интересных минут в моей жизни: доктор с помощью насекомого определял, какой билет я вытащил: счастливый или не очень.
Хотя что такое счастье жить? Нам просто страшно умирать. Страх перед неизвестностью порождает любые ужасные формы существования. Владик отдыхает.
Через какое-то время (не помню точно: я опять смотрел на коров) Валя подошла с пробиркой и сказала:
– Это клещ (дальше следовало название по-латыни, состоящее из двух предлиннющих слов), десять процентов которого заражают человека. Соответственно, девяносто – тихие уроды, сосущие кровь. По всем параметрам, вы попали к тем, что девяносто. Поздравляю с днём рождения! Как вас зовут?
– Вова, – я не знал, что делать и говорить в таких случаях.
– Вова, поздравляю! – она повернулась и пошла к своей передвижной лаборатории.
Петя кивнул на мои штаны, лежавшие у ног, и я судорожно схватил их, пытаясь быстро надеть.
– Слышь, надо хоть доктору спасибо сказать… – Петя улыбался. Видно, что у него с души груз упал ничуть не меньше, чем у меня.
– Да знаю, дай хоть штаны надену.
– Доктор! Доктор! – я подбежал и протянул свою руку. – Огромное человеческое спасибо! Вы спасли мне жизнь!
Я тряс его и тряс. Доктор немного дёргался и улыбался, но это не могло продолжаться бесконечно:
– Да что вы… Я тут ни при чём. Вам просто повезло, вот и всё, – он выдернул свою руку и отошёл на шаг. – До свидания. Извините, у меня работа.
А вот теперь мне стало ясно, что я перебарщиваю с благодарностями. Постояв ещё немного, я повернулся и медленно пошёл к нашей машине.
– Подождите, Владимир! – спотыкаясь и путаясь в траве, ко мне подбежала Валя. – Это, конечно, не моё дело. Однако Господь зачем-то оставил вас в живых… Если будет время, подумайте над этим, хорошо?
Рассказ о том, как я спасал чью-то жизнь
Всё началось с того, что я проспал. На часах мигало семь утра, а вчера было застолье. Вскочил я как ужаленный и буквально через полчаса летел на маршрутке в больницу.
А, совсем забыл, вы ж не в курсе: вчера вызвал начальник и сказал, что жена его сына скоро родит. Он пустился в разные красноречия о первом внуке и во всякую другую далёкую от нас радость. «Ну, а нам-то какая печаль?» – вопросом пытался я нащупать связь между этим событием и нами. Но вы ж понимаете, что в этой стране все связано в один большой бестолковый клубок: и беременные, и землекопы, и правительство, и ещё Бог знает кто. Поэтому связь нашлась и объяснилась устами начальника: нужно пять человек для сдачи крови, иначе роженицу в родильное отделение не примут – закон джунглей! А так как мы уже сдавали кровь, то список как бы нарисовался сам собой: я и ещё четверо коллег из отдела. Но тут возникал вопрос с нашей стороны: после сдачи надо восстанавливать потерю крови. Ведь в нашей больнице как: если шёл сдавать кому-то кровь, то получал справку об освобождении на два дня – и всё. И не спрашивайте почему – не знаю. А как компенсировать? Кроме накрытой поляны с водкой, на ум ничего не приходило. На том и порешили: с нас – кровь, с начальника – поляна. Вот я и спешил утром в больницу, где меня уже ждали остальные герои битвы за роженицу.
В пункте переливания надо успеть пройти осмотр и измерить давление до восьми часов. Иначе кровь не сдать. Успеваю получить свою карточку и пройти все эти дела на грани фола – без пяти восемь. Ха-ха! Вышел к своим коллегам в общий коридор, и мы стали ожидать. Вызывали по списку: кто раньше пришёл – тот и первый. В этот день кровь сдавал завод пластмасс: их набралось человек шестьдесят – это явный перебор, учитывая то, что кабинет для сдачи рассчитан на одновременный приём только двух человек. Так вот, они забили очередь ещё в шесть часов утра, и мы оказались последние в списке. А это означало, что раньше двенадцати отсюда не выйдешь. Да, поляна отодвинулась на неопределённое время…
Но не всё так плохо оказалось буквально через пять минут. Ибо вышел врач и назвал мою фамилию и фамилию какой-то женщины, попросив столпившихся доноров пропустить нас. Вот она – удача и фортуна в одном флаконе! Я, гордо подняв голову, тем самым показав коллегам, кто тут самый счастливый, двинулся к дверям и доктору.
Нам указали на кабинет, и мы прошли. В нём расположились две кушетки и куча разнообразной аппаратуры: огромные железные ящики с трубками и проводами; два, самых больших, стояли у коек. Доктор (знаете, такой классический, с бородкой и усами – вылитый Чехов) спросил меня, пил ли я вчера спиртное. Пил ли я вчера спиртное? Ох-х-х… Но меня не проведёшь! Сейчас скажи, что было на самом деле, и всё – давай к остальным в кучу, ожидать! Не, так не пойдёт. «Ну что вы, я и спиртное – вещи несовместимые!» – успокоил я доктора. Судя по взгляду, он ждал именно этого ответа. (А если серьёзно, то я, как и все доноры, предварительно сдал кровь на анализ: всё было в порядке.) Поинтересовавшись вскользь, кушал ли кто из нас что-нибудь жирное, и услышав отрицательный ответ, доктор ввёл в курс дела. Оказывается, вчера казачий патруль успокаивал дискотеку в какой-то общаге. В результате одному казаку перерезали горло разбитой бутылкой. Так вот, битва за его жизнь на операционном столе идёт уже второй день, и срочно нужна плазма. Кровь должна быть второй положительной. Из всего списка выбрали нас двоих: второй-то положительной было много у кого, но общее количество сдач, по словам доктора, у них маловато. «Ну и что? – задал я оригинальный вопрос. – При чём здесь количество сдач?»
