Чего она ждала? Ну, как обычно, чего и все остальные люди. Счастья, чего же еще! И ведь вот диво – никто не знает, что это за штука такая – счастье, а все его ждут и друг другу настойчиво желают во время всяких праздников.
Счастье, в Марушкином понимании, заключалось в материальном достатке и в том, чтобы ее приняли со всей ее уродской внешностью в среду нормальных людей. В старших классах ко всем ее прежним прелестям прибавился еще и непомерно высокий рост, и добавилось ей на окончательную погибель еще несколько обозначений: «дылда», «каланча раскосая», «китайский небоскреб»… Всего не запомнишь. И не забудешь.
Она не раз рыдала в подушку, спрашивая у ночи, за что ей все это, почему она не только раскосая и желтокожая, как отец, но еще и долговязая, непонятно в кого? Зачем природе надо было издеваться над ней по полной программе? Неужели за то, что в какой-то момент своей молодости ее родители, такие разные и несочетаемые, встретились и потянулись друг к другу? И почему за это должен платить их ребенок, разве есть в этом его вина?
* * *
Вот такую, тощую, высоченную, узкоглазую, и усмотрел случайный приезжий рано утром, когда она стремительно вышагивала в школу, старательно сутулясь и глядя себе под ноги, чтобы не видеть выражения лиц прохожих, в которых она умела к своим пятнадцати годам прочитать только отвращение и отторжение.
– Простите, – окликнул девочку турист, – могу ли я к вам обратиться?
Он говорил по-английски, и Марико немного успокоилась. Иностранцы к ее внешности относились совершенно нейтрально. Во всяком случае, от них она ни разу не услышала обидных слов и не увидела саркастичных недоуменных гримас, появляющихся на лицах соотечественников при разговоре с ней.
– Чем я могу вам помочь? – отозвалась она.
Английский ей мама вдалбливала с раннего детства, тут она была лучшей в классе.
– Я работаю в известном модельном агентстве, вот моя визитная карточка, возьмите. У вас необычная внешность, совершенно модельная. Несомненно! Я хочу вас пригласить на фотосессию. Уверен, что вас ожидает большое будущее в нашем бизнесе. Вы не пожалеете, если дадите согласие.
Марико насупилась, считая, что в очередной раз стала объектом издевки. Только издевка эта отличалась от прежних своей особой изощренностью. Однако опытный работник агентства не в первый раз встречался с недоверием и даже враждебной реакцией будущих звезд мировой моды, которых он случайно встречал в разных концах света. Он отлично понимал, что творится в сердечках этих непомерно высоких, выделяющихся из толпы девочек, какие словечки привыкли слышать они в свой адрес, как угнетены и придавлены ощущением собственного мнимого уродства.
Он умел убеждать. Для начала он добился того, что Марико дала ему мамочкин номер телефона. Остальное было уже делом техники. Он постарался предъявить взрослой женщине убедительные доказательства своих слов. Через две недели мать с дочерью уже находились в Париже, в том самом агентстве, которое он представлял. Там и был составлен и подписан первый контракт. Счастливая звезда взошла наконец над Марушкиной дорогой жизни.
Теперь она не боится никаких трудностей, она всем довольна. Ведь сейчас она может позволить себе все. Все-все-все. И мамочка ее ни в чем не нуждается и нуждаться не будет. Марушка оставила ряд распоряжений, касающихся всяких непредвиденных случаев. Мамочка ее всегда будет обеспеченной и довольной. Стоило в детстве так страдать, чтоб получить сейчас то, что она имеет? Это открытый вопрос. Она бы ни в коем случае не хотела снова пережить свое детство. Ни под каким видом. С отцом она последние годы почти и не виделась. Он был погружен в работу, то есть в то, что он называл работой, а Марушкина мама – чистейшей воды безумием.
Как бы там ни было, но голем продолжал своей несуществующей жизнью вмешиваться в чужие судьбы.
Получалось, что и Варя подружилась с Марушкой именно благодаря голему, если уж смотреть в корень вещей.
Однажды Варя гуляла в центре Праги, останавливаясь у каждого ларька, торгующего сувенирами. Ей хотелось привезти своему любимому что-то необычное, какую-то небольшую вещичку со значением, чтобы он с удовольствием послушал Варин рассказ, заинтересовался и обрадовался подарку. Конечно, она остановила свой выбор на глиняной фигурке голема. Фигурка выглядела нарочито грубой и страшноватой, но внимание привлекала.
– Берите, хороший подарок. Недорого и нигде в мире больше не купите, – посоветовал продавец.
– Голем был не такой, – услышала Варя нежный девичий голос у себя за спиной.
Она оглянулась и увидела удивительную звездную красавицу, не похожую ни на одного человека на свете, единственную во всем мире.
Варя улыбнулась девушке и с восхищением заметила:
– Вы так хорошо говорите по-чешски!
Та засмеялась:
– Что неудивительно! Ведь я же чешка! И родилась совсем неподалеку отсюда, на соседней улице.
Варя увидела выражение лица продавца сувениров и поняла, что тот тоже удивлен.
– Голем был не такой, он был совершенно похож на других людей, понимаете? – повторила девушка.
– Вы уверены? – уточнила Варя, знавшая историю голема не настолько досконально, а лишь в общих чертах.
– К сожалению, да, – вздохнула прекрасная незнакомка. – Хотите, я вам магазинчик покажу, где другие фигурки продаются?
– С удовольствием, спасибо! – обрадовалась Варя.
Ее невероятно заинтересовала эта девушка.
Вот во время прогулки к магазинчику с «настоящими» големами они и познакомились. Тогда-то Варя узнала и подробности удивительной легенды, так повлиявшей на жизнь Марушки. Конечно, не подружиться им было невозможно! Несмотря на разницу в возрасте (Варя, увы, была старше), несмотря на то, что росли они в разных мирах, но тянулись они друг к другу, как родные люди, с детства жившие под одной крышей.
Марико никогда еще не была такой разговорчивой, как в день, когда они с Варей выбирали правильного голема. В день их знакомства они просидели в каварне, ставшей для них местом постоянных встреч, несколько часов. Марушка была уверена, что над ее жизнью тяготеет злой рок. И виной тому – занятия колдовством ее собственного отца. Так считала ее мама, так думала и она сама. А уж когда случилась в ее жизни настоящая беда, тут она перестала сомневаться, что ее накликал папа, пусть невольно, но – виноват он.
В шестнадцать лет, уже вовсю работая моделью, Марико повстречала свою любовь, о которой даже мечтать не смела. Она к тому времени уже весь мир успела посмотреть, а любимый, оказалось, ждал ее совсем рядом, в доме напротив. Томаш был старше Марушки на восемь лет. Они оба казались похожими друг на друга, несмотря на его светлые волосы и серые глаза. Схожи они были ростом и худобой: высокие, тонкие, словно рожденные встретиться и жить вместе, не расставаясь. Томаш потом признался, что давно в нее влюбился, но не решался заговорить: уж очень красивой она ему казалась. А потом случай помог: Марико надо было шину на велике подкачать, он рядом оказался, помог. Так у них все и закрутилось. Настоящее счастье, неописуемое, что тут говорить.
Но вот не бывает в мире людей такого, чтобы радость человеческая долго просуществовала без помех и чужой злости. Марушку люто возненавидела мать Томаша. Хотя ведь девушка к тому времени была невестой хоть куда, на всех обложках модных журналов красовалась, богатая сделалась. Но все это в учет не принималось никак.
– Зачем она тебе такая? – раздражалась женщина, пытаясь открыть глаза сыну на то, что с чужаками ничего доброго не сложится.
– Мама, она не чужая, она здесь родилась и выросла, она не хуже тебя, – твердил Томаш.
И в качестве самого весомого аргумента повторял:
– Я люблю ее, а она любит меня.
– Еще бы ей тебя не любить, – не унималась мать, – ты вон какой красавец вырос! Разве я для нее тебя рожала? Я такую невестку даже в страшном сне представить себе не могу!
Бесконечные разговоры матерей взрослых сыновей, не готовых делить своего ребенка с непонятно откуда взявшейся девицей…
Тем не менее Марушка и Томаш встречались и даже договорились пожениться, когда ей исполнится восемнадцать лет. Она купила огромную квартиру в старинном доме. Окна выходили на Влтаву. Ей хотелось свободного пространства, без мебели: чистый пол, высокие окна, свет – и больше ничего. Она не знала, что в Японии обладание большим жизненным пространством – символ богатства и власти. Именно пространством, без лишних предметов, крадущих цельность пустоты. Да, отец не говорил ей о своей родине. Но что-то наследуется без слов.
Мама Марушки обставила свою квартиру, подаренную ей дочерью, совершенно иначе. Там все дышало уютом, но не было величия и легкости.
Томашу нравилось новое жилище его невесты. Когда она бывала в Праге, они все время проводили вместе. Матери он ни о чем не докладывал, да и не должен был: человек в двадцать шесть лет, зарабатывающий на жизнь сам, не обязан отчитываться о том, как и с кем проводит свободное время. Надо сказать, что и мать вроде как угомонилась и не препятствовала их общению. Во всяком случае – молчала, и то хорошо.
