Ознакомительная версия.
– Я никогда больше не пойду на матч, – заметила Юлия, когда они с Санджеем выбирались со стадиона.
– Но все индийцы любят крикет, – возразил он. – В этом году мы выиграли кубок мира! Мы знаем имена всех игроков, как иначе ты сможешь поддерживать беседу?
– Я могу смотреть матчи по телевизору, – обреченно вздохнула Юлия.
Однако и ей удалось удивить своих новых друзей. Как-то на праздники они отправились в Кералу, южный штат, и спутники Юлии были поражены, во-первых, купальным костюмом, в котором она появилась на пляже, оказалось, индийские женщины всегда купались только в одежде. Но огромная толпа, которая тут же собралась, посмотреть на ее купальник изумилась еще больше – Юлия умела плавать, она держалась на воде, как рыба, в то время, как индийцы просто стояли, чуть зайдя в море. Умение плавать, казалось им чем-то сверхъестественным, они смотрели на девушку, как на воплощение богини, спустившейся на землю.
Когда она вышла из воды, кто-то протянул ей кусочек соленого манго, и Юлия вдруг вспомнила, что она уже давно-давно не протирала руки спиртом – она попросту забыла об этом.
Время летело. Два года истекали, приближался приезд Вероники. Точнее, она уже приехала и отдыхала на Гоа, а по истечении отпуска, должна была на три дня остановиться у Юлии в Бомбее. Обе они помнили про заключенное пари, и Юлия тихо улыбалась сама себе, празднуя в душе свою победу.
Теперь она – жительница Бомбея. Как проходит ее день?
Рано утром, Юлия просыпается, включает вентилятор (ведь у нее нет кондиционера), выпивает чашку сваренного в молоке чая. Потом стремительно оборачивается длинным куском материи, ловко превращая непослушную ткань в обычное сари, и отправляется на работу. Нищие, сидящие на тротуарах, кивают ей, они не пытаются просить денег, зная, что она не одобряет их образ жизни, и таким способом борется с нищетой в стране. Ведь она ничем не отличается от других девушек из Бандры. В обед, она вместе с коллегами идет в столовую, где спокойно ест все подряд, посмеиваясь над европейцами, которым местные блюда кажутся острыми. Она наливает воду из кувшина, как и остальные, а на выходе бросает в рот горсть аниса, чтобы освежить дыхание. Раз в неделю она ходит в кинотеатр, а выходные проводит на пляже, покупая еду у сидящих на земле торговцев. Она есть соленое манго, а еще посещает матчи по крикету, ей известны имена и биографии всех игроков, она знает правила, и азартно болеет за команду города. Она совершенно уверена, что в этом году Индия снова выиграет кубок мира, ведь они лидируют по очкам. А, выходя со стадиона, она, обгоняя остальных, подбегает к свободному такси, распахивает дверцу, и, запрыгивая на сидение, громко произносит «Бандра!», после чего вступает в разговор с таксистом: она говорит на хинди, а значит – они могут обсудить крикет!
– Боже! Ты выглядишь, как настоящая индианка! – воскликнула Вероника, обнимая ее. – Дай-ка я на тебя посмотрю! Батюшки, сари! И ты красишь волосы хной! И такая загорелая, да тебя не отличить от них!
Юлия улыбнулась.
– Ты привезла мою картину? – поинтересовалась она.
– Я привезла своего мужа, – ответила Вероника. – Знакомься, это Вадим.
Юлия протянула руку Вадиму.
– Вы, действительно, настоящая индианка, – заметил он. – Картина в чемодане.
– Мы еще не слышали, как ты говоришь на хинди! – возразила Вероника.
– Еще услышите. Я договорилась для вас об индивидуальном туре по Бомбею. У вас будет гид, здесь есть что посмотреть.
– А ты?
– Я поеду с вами. Не поверите, я за два года так и не посмотрела город. Дом– работа– кафе с друзьями – дом, вот мой обычный маршрут. Еще стадион и кинотеатр, да магазины.
– А ты не нашла мужа? – поинтересовалась Вероника уже в такси.
– Претендентов так много, что я теряюсь, – засмеялась Юлия. – Здесь намного больше мужчин, женщин не хватает, а спрос на иностранок просто огромный. Но я пока не готова к серьезным отношениям, я слишком долго пыталась адаптироваться, это отнимало все мои силы.
Вероника оглядывала улицы Бомбея, мелькавшие за окном, а потом поморщилась:
– Как же раздражают эти постоянные гудки! Скажи мне, ты счастлива? Ты рада, что уехала?
Юлия уверенно кивнула.
– Мне здесь нравится, как и обещала, я стала своей в этом городе, так что – не всегда масло не смешивается с водой! Остановите, пожалуйста, – обратилась она к таксисту на хинди.
Вечером Юлия выбирала место, где она повесит картину, хотя Вероника, как скупой рыцарь, упорно отказывалась выдать ей честно выигранный пейзаж до момента отъезда. Что ж – она подождет, ведь победа важнее приза! Долгий путь пройден, и она все-таки добилась цели! Теперь она – девушка из Бандры! А скоро выйдет замуж за какого-нибудь красивого и успешного мужчину и станет хорошей индийской женой, как и остальные местные женщины.
В прекрасном настроении Юлия отправилась на экскурсию. Они посмотрели здание вокзала, посетили Ворота в Индию – пожалуй, самый известный из монументов, ставший визитной карточкой Бомбея. Побывали в парке и на пляжах, где снимаются болливудские фильмы, посмотрели на резиденции актеров, посетили музей принца Уэльского. Экскурсия подходила к концу, когда гид остановил их у здания университета, по праву считавшегося одним из самых красивых в Бомбее. Вадим и Вероника с восхищением разглядывали здание.
– Справа от университета возвышается здание бомбейской биржи, – гид вытянул руку, указывая. Вероника и ее муж лишь мельком взглянули – и снова отвернулись к университету.
А Юлия, вдруг застыла на месте, ее взгляд был прикован к зданию биржи, она забыла о гиде, университете, экскурсии и своих друзьях.
Это здание было обычной, ничем непримечательной высоткой, неудивительно, что оно не привлекло внимание ее спутников. В принципе, его можно было бы даже назвать уродливым.
Юлия продолжала смотреть на здание, чувствуя, как странная сила сжимает горло, глаза защипало, и девушка запрокинула голову, чтобы не дать слезам скатиться по щеке.
На несколько минут она задумалась, а потом расстегнула массивную застежку браслета и молча протянула его Веронике.
Вероника с недоумением взяла браслет. Юлия в задумчивости направилась к машине. Перед тем, как открыть дверь она обернулась.
– Как тебе кажется, эта биржа, она ведь похожа на ту шестнадцатиэтажку, перед твоим домом, правда? – спросила она.
Вероника чуть грустно улыбнулась и обняла ее за плечи.
– Я же говорила – это свойство нации, и ты не можешь изменить это. Никто из нас не может, – ответила она.
Юлия кивнула и села в машину.
– Носи мой браслет и не потеряй его, – сказала она, – А я куплю себе другой здесь, на память об Индии.
Подул свежий ветерок, и по зеркальной глади канала пробежала мелкая рябь. Был теплый майский вечер, и люди, спешившие с работы домой, уже не казались такими сумрачными и усталыми, как зимой. И все же они, как и всегда, торопились: пробегали мимо канала, с пластиковыми пакетами и кожаными портфелями в руках, переходили через мостик и спешили дальше, не останавливаясь взглядом ни на молодой зеленой листве, ни на скамейках, на которых, обнявшись, сидели влюбленные парочки. На одной из этих скамеек, задумчиво устремив взгляд на воду, сидела молодая девушка, лет восемнадцати. Ветер развевал завитки ее каштановых волос и подол черной коротенькой юбочки. Из-под черной же ажурной кофточки выглядывала розовая футболка. Надо сказать, по сравнению с проходящими, она была одета как-то странно, пожалуй, даже, нелепо. Хотя, впрочем, это, конечно же, не имеет никакого значения.
Ровно в шесть сорок пять на берегу канала появилась женщина в темном кашемировом пальто. Она неуверенно остановилась, огляделась не растерянно, а скорее испуганно, помедлила, а потом подошла и села рядом с девушкой, но на другой край скамьи.
Если бы в этот момент кто-нибудь из проходящих мимо обратил бы внимание на эту странную пару, он был бы поражен потрясающим сходством женщины и девушки. Они были похожи, как мать и дочь, даже больше – чертами лица, потерявшими былую красоту, женщина удивительно напоминала девушку. Но в то же время, трудно было представить себе более непохожих людей: девушка была молода и красива; женщине можно было дать на первый взгляд около шестидесяти пяти, но если присмотреться, становилось ясно, что она старше, и время давно уже стерло следы ее былой прелести.
На лице девушки читалась одухотворенность, оно светилось внутренним, неземным светом, ее глаза сияли, и, если бы проходивший мимо поэт или художник увидел ее, он непременно застыл бы как вкопанный, глядя на эту воплощенную радость, богиню юности и любви.
«Перед тобою Афродита!» – именно эти строки пришли бы ему на ум, едва он взглянул на девушку.
Ознакомительная версия.
