– Ты успокойся, умная же девушка, не гони так. Подожди немного, он очнется и все уладит. Про семью ты зря. От Ольги точно ничего не получишь, так что сиди ровно на жопе и жди новостей от Олега. И никому больше про все это не говори. Прошу…
– Не учи меня. Сама знаю, что хорошо, а что плохо. Хочешь помочь, помоги своему дружку, пусть выполнит обещания и больше меня не увидит. Надо самому научиться держать рот закрытым. И еще, передай его жене, что я не шучу… Вы чо, бля, крутые кошельки, с народом решили повоевать, а?
– Слышь, милая, если тебе все равно, то мне в квадрате безразлично. Хочешь бабок, потерпи. Будут и деньги, и счастье, и свобода тебе. Только не перепонтуйся, пока все не устаканится. Можешь не слушать, конечно. Короче, будут новости, наберу…
Тут же позвонил Ольге:
– Привет, это я опять. Ты мне кое-что забыла рассказать про мужа. Так?
– Не понимаю, о чем ты, – ответила Ольга, но голос ее уже не дрожал, как полчаса назад.
– Оля, скажи мне. Ты и правда веришь в мужскую дружбу из советских фильмов эпохи отсутствия секса? Теперь слушай меня. Да, он мой друг, но это не означает мою причастность к его жизненным поступкам. Я не папа, не брат, не дальний родственник, а просто друг. Я никуда не поеду, ни в какую клинику. Будет нужна помощь, говори правду, всю правду, а не дурачь меня. Все тайное становится явным, тебе же лучше знать. Вчера ты должна была это понять, Настя вроде как часть правды тебе передала. Ей-богу, забудьте про меня на время. Когда он будет способен общаться, я приду навестить, и все. На днях соберу вещи с Патриков и перееду. Надо будет, могу и раньше, как скажешь.
– Максим, ты чего так разволновался? Шлюха тебе позвонила и сразу получила что хотела – испортила наши отношения просто одним звонком. Не буду тебя напрягать, когда захочешь, тогда и придешь к Олегу, а насчет Патриков первый раз слышу, не знала, что там живешь. Живи сколько хочется, мне все равно. Ты меня пойми, есть некоторые скелеты, которые не должны никогда показываться из шкафа.
– Короче, не хочу больше ничего знать. Он как был моим товарищем, таковым и остается. А с малышкой надо поговорить серьезно, потому что дети раст…
– Это моя проблема, мой брат с ней встретится и все решит мирно. Деньгами, кроме молчания, можно еще некоторые ценные вещи купить, такие, как тело и душа.
– Не понял, ну и не надо. Короче, решишь сама. Да, вот еще. Борю хочу себе оставить, если вдруг перееду. Ты не против?
– М-м-м, а, этот тупой кот? Он еще жив, что ли? Мне не до кота, прости меня. Вижу, ты к нему проникся. Нравится? Ну и оставь себе.
– Себе? Окей, договорились. Послушай, я…
– Прости, у меня вторая линия…
Долгие годы я считал эту женщину образцом абсолютной тупости, но ошибся. Ошибся сильно, потому что смотрел, слушал и говорил с ней поверхностно. Утром она изобразила убитую горем жену, а чуть позже раскрылась полностью, словно вывернулась наизнанку. Она со мной второй раз поговорила в таком тоне, словно искупала в канализационной трубе. В ее словах я почувствовал животный страх, такой, как в фильмах ужасов, когда знаешь про happy end, но испуг и отвращение тебя не покидают до самого конца. Она играла роль покорной домохозяйки так удачно, что могла номинироваться на «Оскара». Мир не катился в пропасть, он определенно уже был там.
Я позвонил Анне и напросился в гости. Она никогда не возражала, и уже с некоторых пор была всегда мне рада. С ее дочерью Алиной я почти подружился, но сам на общение не напрашивался. Когда они уедут, забуду обеих навсегда, и даже если их сожрут бродячие псы, и я об этом узнаю, то рыдать не буду, это точно. Этим и отличаюсь от своего отца. Мало ли с кем он в своих важных и частых командировках развлекался. Хорошо, что хоть сохранил свою гетеросексуальность. После Олега необходимо более внимательно изучить старых друзей, всех, кроме Стаса, конечно. Я не гомофоб, но желания дружить с человеком именно с таким багажом секретов у меня нет. В конце концов, хочу знать все. Анна спросила, готовить ли мне обед, но я отказался. По дороге я проезжал мимо «Макдональдса» и раз в месяц, как зомбированный, ходил туда травиться. Потом жалел об этом, ругал себя, обещал больше не питаться в этом злостном месте, но через месяц все повторял заново, добавляя в заказ сезонный пирожок и молочный коктейль. Только оказался у нее, как направился в спальню и лег спать. Теперь понимаю, что, когда меня клонит в сон, это означает, что перед этим я принял чужую негативную информацию. Джонни Мнемоник, типа. Анна сняла с меня ботинки и села на краю кровати. Гладила по спине, что-то говорила про мою внешность и сходство с одним британским актером, но мне было нужно подобрать вежливые слова, чтобы попросить ее заткнуться. Самочувствие было ужасным, а виню я в этом Олега и его рабочую жопу. Виню его жену с братом, любовницу, водителя и всех, кто его окружал, включая меня. Только за Борю обидно. Заберу его. Не могу оставлять животное этому сброду извращенцев. Олег мог бы поделиться всем этим давно, высказаться и спасти меня и себя от психологических потрясений. Эгоист.
Она наконец-то отстала от меня, и я некоторое время лежал в полном уединении. Она стояла возле двери и старалась смотреть нежно, но без улыбки. Молча мы смотрели друг на друга еще несколько минут. Я резко встал, оделся и ушел. Перед тем как выйти за дверь, успел услышать от нее: «Что такое? Ты куда? Ты же только пришел!» Вместо ответа я ускорил шаг, а потом почти бежал.
На Патриарших открыл бутылку виски, налил до середины стакана и добавил лед. Боря сидел на столе и хвостом закрывал свои лапы. Мне никто не звонит, я никого не хочу видеть, ну и слышать тоже. Выбирая себе жизнь вне семьи, я не понимал степень возможного внутреннего разрушения. После несложных комбинаций выявилось число тех людей, с кем я могу поделиться хотя бы частью своих переживаний. Ноль. Ни с кем. Мать никогда мне не сопереживала. Они с отцом жили вроде со мной, но я для них находился где-то в параллельном мире и больше мешал, чем был нужен. Их родители, в свою очередь, считали меня чудом, но своих детей держали на большем расстоянии. Этот процесс воспитания, когда любовь ставится под сомнение и покрыта ложными чувствами и надуманными фразами, превратил меня в человека, не умеющего ценить, любить и беречь не только себя, но и самых близких. Налил еще и обратился к Боре:
– Ну, ты понимаешь, о чем я? Если нет, скажи мяу, и я от тебя отстану.
– Мяу.
– Нет, прости, но я должен высказаться. Короче, Боря, что я имею: один из моих друзей двинулся мозгом, его жена превратилась в стерву, любовница шантажирует. Моя жена занялась бизнесом, я попал на бабки. Матери я напоминаю отца, только с плохой стороны. Теща – тупая курица. Дочь, правда, радует, но не знаю, как ей выказать свою любовь. И любовь ли это? Эта баба с ребенком еще приземлилась на мою голову. Отцовская хохлацкая шлюха. Нет, конечно, она ничего и даже чуть больше, чем ничего. Но что я имею? Ты – мое единственное приобретение. Понял? Поэтому сиди и слушай. Зачем я уходил из дома, непонятно. Ну да, она меня достала своей тупостью, но я же ведь семь лет жил с ней и ничего. Полину не надо было расстраивать.
– Мяу…
– Что ты сказал? Да, конечно, я думаю и об этом тоже. Я должен знать, кто мне воды подаст на старости лет. Тебе, например, скорее всего и воды налью, и корма насыплю я, если ты не будешь вести себя как гомосек. Теперь, дружок, о них. Боря, я такое узнал про твоего старого хозяина! Это покруче твоей кастрации. Прямо сейчас рассказывать не буду, мне и так до сих пор хочется блевать. Мы с тобой должны это пережить. Нет, ты не понял. Мне все равно, в каких целях использовалась его задница. Меня оскорбило то, что он юзал меня, своего товарища, чтобы покрывать все эти грязные тайны. Боря, молчи. Понимаю, о чем ты, но со мной бы он мог поделиться. Усек, ходячая шуба?
– Мяу…
– Боря, я тебя тоже мяу…
Все меня прощают, никто не помогает.
Очень легко прощать другим их ошибки;
куда труднее простить им, что они были
свидетелями наших ошибок.
Мне очень хотелось вернуться домой без лишних слов. Существовал, конечно, вариант абсолютной тишины, но я первый бы его и нарушил. Грустный рассказ о причинах такого поведения – это то, к чему прибегают все провинившиеся мужья. Парадоксально, но в большинстве случаев это срабатывает, особенно когда в семье имеются дети. Папа красиво врет, мама терпеливо слушает, ребенок бегает счастливый по квартире. Для взрослых совсем не трудно притворяться счастливыми, а дети со временем тоже приобретают этот навык. После неудачной попытки доказать свою самодостаточность я ощутил всю ущербность холостяцкой жизни, особенно для врожденных женатиков, как я. Даже банальный адюльтер у нас, у женатиков, случается по определенной схеме. Если повезет и найдешь тех немногочисленных баб, падких исключительно на плотские утехи, то хорошо. Но это если повезет. В основном все очень даже платные и «влюбчивые». Так Олег всегда говорил. На худой конец, есть проститутки. Ценность этого ремесла понимаешь, только столкнувшись с «порядочными» красавицами большого города. А они ждут тебя повсюду – в клубах, ресторанах, книжных магазинах. Шлюха с книгой в сумке нечто большее, чем просто шлюха. Ждут даже в метро, когда на Тверской пробки. Вызвать чувство гордости у любимого и подчеркнуть свою скромность, бросить подаренную машину на проезжей части и проехать одну остановку на метро, только чтобы успеть на встречу с любимым, еще ни одной бабе не удалось. Короче, вариантов раз два и обчелся. То ли дело потенциальные ходоки или просто бабники, и налево идут легко, и направо – лукаво не мудрствуя.
