Ознакомительная версия.
– Так человек стал конформистом, – включилась в беседу Тамара Васильевна.
– Да. И что? Машина, конечно, повышает разумную законопослушность…
– И, может быть, даже способствует правовому самосознанию. Мы же очень безграмотны в этой области. – Лариса сказала это в ернической тональности Стаса и усмехнулась.
– Не обобщайте, Валерий. – Тамара старательно поддерживала беседу. – Вещи твои – враги твои. Так ведь сказано?
– Что ж вы тогда, Тамарочка, в очередь прискакали? Да еще так оперативно, с самого начала?
– И я становлюсь конформисткой. Уход от молодости. Конечно, если денег поднабрали. Неизвестно только, что сначала: конформизм или машина? – И Тамара вышла погулять, размяться.
Разговор продолжался в русле, проложенном Тамарой.
– Уход от молодости все же не вещами, не деньгами, не конформизмом определяется.
– Составные части. Не скажите, Валерий Семенович…
– Не думаю, чтоб я был много старше вас.
– Возраст определяется качеством организма, а не количеством прожитых дней. – Ларисе-то как раз казалось наоборот: с ее точки зрения, он был явно моложе. – Но зачем об этом? Все составные части, Валерий.
– Мне же кажется, что с возрастом уменьшаются не возможности, а потребности. Так сказать, могу, но не хочу.
Лариса засмеялась:
– А я уверена, что с возрастом появляется ощущение постоянных повторов: было, было и это было. А? Повторы, повторы…
– Так потому и не хочется!
– Вы философ! – Лариса рассмеялась. – Скажите лучше, как прожить нам эти дни? Ведь сдохнем так.
– Знаете что, езжайте-ка вы со своей подружкой на часок домой. Умойтесь, поешьте, нам привезите что-нибудь.
– Видите, блат уже действует.
– Иначе не проживешь. Слава Богу, существует он. Вы машину на свое имя хотите записать?
– Да. Эта была на мужа, так что ему сейчас уже не дадут.
– В очереди сами будете стоять или с подменой?
– Сама. Мужа на это не подвигнешь.
– Лично меня это радует.
– Так я поеду?
– Но не больше часа, мало ли что.
– Договорились. Что привезти? Кофе, чай?
– Лично я предпочитаю кофе.
– Что это вы так уважительно со своим «лично я»?
– Начальник потому что, наверное.
– Большой?
– Не очень. Но какой-никакой, а кто-то мне подчиняется.
Через час Лариса вернулась с бутербродами и кофе.
Утром она должна будет прокатиться по магазинам, если нынешний временный ее начальник, временщик, разрешит: дома ничего не было, а маме трудно. Если она сама не поедет, то в доме нечего станет есть.
Около четырех часов ночи опять была проверка. Практически никто не выбыл, и очередь не укоротилась. Но как бы она ни уменьшалась, из сотни своей Лариса уже не выйдет. На эти дни судьба связала их крепко: очередь – это тоже общность людей, объединенных одной целью, одной задачей и пытающихся достигнуть своей цели одним и тем же методом, одними и теми же средствами. Люди стояли, прохаживались, разговаривали, сидели в своих машинах, ходили друг к другу в гости – в машины.
К утру они уже многое знали друг о друге, по крайней мере, кто и где работает. Выяснение остальных деталей было впереди.
Около шести часов в машину к Ларисе пришел мужчина лет под сорок. Соседка и напарница, а сейчас наперсница Ларисы, кинорежиссер Тамара Васильевна спала на заднем сиденье.
– Здравствуйте, Лариса Нарциссовна… – Борисовна…
– Простите, но Валера мне так сказал… Можно мне посмотреть, как и что устроено в вашей машине? У мужчин смотреть неудобно: неудобно, что я совсем ничего не знаю. А потом, у женщины должно быть поаккуратней. У вас есть какие-нибудь приспособления? Дополнительные? Сами что-нибудь в машине делали?
Лариса от внезапного раздражения, может, от усталости, от бездельного существования, от отсутствия надежной, реально достижимой цели была не очень любезна.
– Да все у меня, как у всех. Ничего я не делала, а аккуратность – только на работе и в одежде.
– Вижу, вижу. А вот этот короб у рычага перевода скоростей у всех разве?
– Это купила. В магазине продается.
– Вижу, вижу. А чехол на руль где купили?
– Не помню уже. Да он старый. Видите?
– Вижу, вижу.
Отсутствие любезности сыграло роль: посетитель, сказав еще несколько раз «вижу, вижу», опять канул в толпу.
Штаб очереди, оргкомитет, отцы общества, когда собирались вместе, выглядели уже совсем внушительно – одних «сотников» было человек пятнадцать.
Утром, около девяти, они вновь объявили перекличку. Несколько человек выбыло из второй сотни, и Лариса чуть продвинулась вперед. Может, люди решили сбегать на работу – отметиться, или сообщить, или просто предупредить. Впрочем, не исключено, что кто-то и не выдержал, отказался от идеи автособственничества.
Лариса из автомата позвонила в отделение: «пожара» нет, сказали ей, все более или менее благополучно.
– Нарциссовна…
– Борисовна.
– Аминь. И прекрасно. Все равно. Съездили б вы еще разок. В течение часа проверки не будет, ручаюсь. Купили б что-нибудь похарчиться. Возьмите деньги.
– Деньги у меня есть. Боюсь только.
– Гарантию даю. Даже если в очереди стихийно возникнет такая мысль, я протяну до вашего приезда.
Ларисе и самой это было нужно: и по магазинам поездить, еды поискать, и продуктовый заказ от Стасовой работы сегодня надо было получить.
Тамара Васильевна поехала с ней.
В ближайшем гастрономе они быстро пробежали по отделам, выбрали, что им было нужно из того, что есть, разошлись – одна к продавцу, другая в кассу. В отделы, где было много народа, они даже не заходили, обошлись, так сказать, минимумом.
Затем были определены и распределены задачи: Ларисе – сварить кофе и наполнить им термосы, Тамаре – приготовить бутерброды и разделать курицу. Дочь, придя из школы, изжарит ее к следующему набегу двух гипотетических владелиц новых автомобилей. В магазине ни о чем не разговаривали – было не до этого. Лариса решила еще заскочить в мясной отдел – купить что-нибудь для дома. Около морозильного желоба для продуктов толпились люди и смотрели на дверь отдела, откуда должны были вынести мясо.
Удалось и им дождаться.
В подъезде Лариса выгребла из забитого почтового ящика газеты, журналы, письма. Все было Стасу, но он за такой малостью спускаться, конечно, не стал.
Дверь в комнату Стаса была закрыта: уже работал, сейчас к нему лучше не соваться. Он, наверное, весь ушел в рисование своих закорючек: интегралов, логарифмов – кто их знает, как они называются. Самое сложное слово из этой области, оставшееся в ее голове еще со школьной поры, – «логарифм», а уж слово «интеграл» запало в нее позже, когда соклассники, задурманенные малопонятными терминами, пошли в технические институты и гордо понесли в старую компанию все вновь узнанное. Она в долгу не оставалась и сыпала своими, не менее дикими для чужого уха медицинскими заклинаниями. Ведь, чуть научившись чему-то, так приятно поражать непосвященных. А вот Стас, который постоянно занимался этой интегрально-дифференциальной чепухой, всегда щадил ее мозг и уши: в их обиходе не было профессиональных, заумных, узкоспециальных, поражающих слух и воображение разговоров, неведомых слов, кроме прочно вошедших в его жизнь из математики выражений и оборотов: «инвариантно», «по определению», «договоримся о терминах», «экстраполировать» и других, ныне обычных в речах образованного человечества. Стас достаточно образован и интеллигентен, чтобы разговаривать не на птичьем языке профессионалов. Впрочем, она-то и сама нередко грешила сугубо специфическими, то есть патогномоничными, как выражаются медики, изысками врачебного воляпюка.
Короче, Станислав рисовал закорючки, мама мыла посуду, Коля был в школе – все при своих делах.
– Ларисонька! Это ж невозможно. Ты ж совсем подорвешь свое здоровье!
– Мне из больницы не звонили?
– Нет, никто.
– Коля в школе?
– Все в порядке, Ларисонька.
– Мамочка, поставь чайник – я пока в больницу позвоню… Владимир Никитич? Здравствуйте, Володя… Да, я. Что там у вас происходит? Все в порядке?.. Мне бы не хотелось эти несколько дней появляться в отделении… Правда, я в отпуске, но мало ли?.. Вожжина? А что у нее? Ее же можно было выписывать уже… И большая температура?.. Когда случилось?.. Ну, это еще ничего. Отека сбоку нет? Как складка пальцами берется? Ну, это Бог с ней. Я постараюсь все-таки выбраться к вам. Но сейчас, в общем, не пожар, да? Не горит, да? Сделайте все анализы… И биохимию обязательно, не забудьте. Ерунда. Смотрите правде в глаза – это выгодней. Ну зачем искать в сердце, в легких, успокаивать себя да время тратить, когда у нее полно оснований все штучки получить от живота… Осложнения всегда лучше и выгоднее искать в месте операции, они там чаще бывают. Ладно, Володя… Я позвоню еще. Кто дежурит сегодня?.. Ладно.
Лариса снова ворвалась на кухню. Чайник уже кипел. Затарахтела мельница. Одну порцию кофе намолола. Еще. Еще порцию. Затем залила кофе кипятком и поставила на огонь. Потом провела серьезное обследование холодильника, запасов семьи. Выяснила нужды.
Ознакомительная версия.
