И так протянулись в любовном и веселом чаду три недели, причем все дни были похожи друг на друга. Они хохотали, трахались, пили пиво, резались в компьютерные игры, дрались подушками, катались на коньках. Наташка едва успевала ходить на работу, и то брала отгул за отгулом. Она так устала от этого непривычного режима, от недосыпа, от многолитрового пивного марафона, что почти не огорчилась, когда Виталик сказал, что их роман окончен. Она все же спросила, что так вдруг. И он объяснил, что вообще-то сейчас учится пикапу и, если бы тренер узнал, сколько времени он потратил на одну девчонку, он бы поднял его на смех. Что пикаперу вообще довольно одной встречи с одной девушкой. Но так как Наташка ему понравилась, он не смог ее сразу оставить и давно уже грубо нарушает все святейшие заповеди пикаперской науки.
Наташка отоспалась и автоматически погрузилась в новую микродепрессию. Это было все то же уныние и отсутствие желаний, только, как говорится, труба пониже и дым пожиже, да и прошло само собой и довольно быстро, оставив по себе сниженное настроение да тяжелую лень. И только с пробуждением природы, с первыми шагами настоящей отчетливой весны, Наташке снова захотелось, чтобы кто-то был рядом. Снова захотелось любви.
Она стояла перед распахнутыми дверцами гардероба и, застыв, созерцала его содержимое. Волновалась и никак не могла сосредоточиться на выборе. А выбор наряда сегодня был особенно ответственным: ей предстояло свидание «вслепую»! Тетя Катя устроила Наташе знакомство с племянником своей приятельницы. Женщины вместе работали, тетя Катя как-то разговорилась о Наташе, чудесная, дескать, девочка, хозяйственная, уютная, симпатичная – а все одна да одна. И та, вторая тетушка, всполошилась, все, мол, то же самое с ее племянником – и солидный, и серьезный, и разумный, а тоже никак вот не найдет себе хорошую девушку. Тетушки подхватились – ой да ой, так что ж мы сидим, давай сосватаем…
Наташа, в общем-то, благодарна была тете Кате, но и боязно было знакомиться таким непривычным образом. Этот Андрей ей позвонил вчера, сказал, что он от тети Оли, что тетя Катя должна была ее предупредить. Она подтвердила, да, мол, говорила, сказала, что не против встретиться и познакомиться. Потом в разговоре вышла заминка. Наташа так поняла, что и ее собеседник, наверное, подумал о том же: а вдруг это совсем не то, а вдруг эта встреча – только потеря времени… Ей хотелось спросить: а ты какой? И он, должно быть, думал о том, какая она. Наконец Андрей сказал:
– Тетка говорила, ты симпатичная…
– Моя тоже говорила, ты симпатичный…
– Я-то нормальный… – согласился Андрей.
– Ну и я нормальная, – успокоила Наташа.
– Мне вообще-то брюнетки нравятся, – признался Андрей. – Такие… яркие…
– Я скорее блондинка. Светло-русая. Зеленые глаза, пухлые губы.
– Губы – это хорошо, – одобрил «жених». – Мне вообще такие видные девчонки нравятся, – добавил он подробностей.
Наташа не считала себя «невидной» и потому дала понять, что и с этим у нее все нормально.
– Ну а ты-то какой? – тоже осмелела она, раз он получил уже о ней так много информации. – Мне нравятся… такие, ну… не мелкие…
– Да никто вроде не жаловался, – усмехнулся Андрей.
Потом они договорились о встрече назавтра. Определили место и время. Для простоты опознания друг друга она обещала прийти в белом плаще, он – в черном пальто и полосатом шарфе.
И теперь Наташа застыла у шкафа, пытаясь выбрать наряд, в котором бы выглядела особенно выигрышно. Заставила себя сосредоточиться на задаче, попробовав сделать выбор методом исключения. Метод принес результаты – она отбирала уже из трех вариантов, когда позвонила Маруся.
– Не могу, не могу, – возбужденно объявила Наташа. – У меня сегодня свидание!
– Да ну? – обрадовалась подруга. – С кем?
– Потом расскажу. Нас познакомили… Ну потом, в общем, все потом.
– Хорошо. Давай там только поосторожнее, – напутствовала Маруся. – И смотри в постель сразу не прыгай. Кому-то это, может, не повредит, а тебе ни к чему.
– А кому не повредит? – залюбопытствовала Наташа, не обидевшись.
– Ладно, не отвлекайся. У тебя сегодня свидание, – напомнила подруга. – Потом поговорим.
– Угу, угу, – закивала Наташа. – Завтра позвоню и все-все расскажу.
На выходе из метро, где условлена была встреча с незнакомцем, Наташа уже довольно долго всматривалась в прохожих. Но все проходили мимо. Наконец ей пришлось признаться себе, что никуда не уходит и продолжает топтаться неподалеку только один неприятного вида невысокий толстый парень с быковатыми повадками и сонным круглым лицом, которого она автоматически окрестила «кабаном». И на нем – увы – несомненно было надето черное короткое пальто, на котором красовался завязанный мягкой петлей полосатый шарф. Видно было, что толстяк пытается выглядеть плейбоем. Но в результате лук у него был, скорее, приблатненный. Он тоже косил на нее, но, похоже, тоже рассчитывал на что-то другое. Наконец «кабан» развернулся к ней и вразвалочку пошел на сближение.
– Ты Наташа? – уточнил он, бесцеремонно осматривая ее с головы до ног.
– Да… А ты Андрей? – не в силах скрыть разочарования, на всякий случай спросила она. Хотя и так уже все было ясно.
– Ну я тетю Олю убью, – пробормотал себе под нос толстяк. – Дык… это, – брезгливо обратился он к Наташе, – а че худая такая?
Наташа оскорбилась. Как ни была она полна сомнений на свой счет, а не ожидала, что получит настолько низкую оценку от подобного ничтожного, на ее взгляд, субъекта.
– А ты чего такой маленький и толстый? – не удержалась она.
– Х-ха, – ядовито усмехнулся парень. – Ты еще чем-то недовольна? – Видно было, что он уязвлен, возмущен и разочарован.
– Да всем буквально! – взъярилась Наташа. И вспомнила некстати, как Маруся заклинала ее не прыгать в постель к новому знакомому прямо на первом свидании. «Да с этим – только по приговору суда, – с отвращением подумала. – И то только, если таким образом можно будет избежать смертного приговора». Эта мысль показалась Наташе достаточной местью, и она уже спокойнее сказала: – Ну, в общем, ты тоже не мой вариант.
– Та же фигня, – презрительно выдавил парень, с брезгливостью снова ее осматривая. – Я ж тебе сказал, что мне видные девчонки нравятся, яркие, с формами… – упрекнул он досадливо.
– Да я тоже говорила, что предпочитаю крупных… – не осталась в долгу Наташа.
– Я что, по-твоему, – мелкий? Во мне весу восемьдесят пять…
– Честно говоря, не имела в виду вес.
Он свирепо зыркнул на нее, но промолчал.
– Так что будем делать? – спросила она.
– Ну, можем сходить куда-нибудь, – лениво высказался он.
– Спасибо, что предлагаешь, – оценила она. – У меня другое предложение: я ведь тебе не понравилась? Ты тоже – не мой человек… Может, не будем время терять?
– Как хочешь, – процедил он, развернулся и пошел восвояси.
– Ну?! – рявкнула Маруся, когда уже тем же вечером услышала в трубке Наташин голос.
– Все просто ужасно, – уныло сообщила подруга.
– Что еще случилось? – испугалась Маруся. – Что он тебе сделал?
– Ничего… Просто я уродина и дура.
– Здрасте приехали. Давай рассказывай.
– Тебя не удивляет, что я уже сегодня звоню?
– Не тяни, рассказывай.
– Просто наше свидание длилось всего минут пятнадцать, – с горьким сарказмом сообщила подружка.
– Почему?
– Я ему совсем не понравилась.
– Да? А он тебе? – осторожно спросила Маруся.
– Да ужас. В том-то и дело. Это хуже всего. Он такой урод – а на меня смотрел как на… как на… – Наташа силилась и не могла подобрать слова, которое вполне отражало бы степень брезгливости, померещившуюся ей во взгляде этого противного Андрея.
Маруся бросила трубку и бегом спустилась к подруге.
– Слушай, – кинулась она утешать с ходу, не понимая, впрочем, в чем проблема. – Ну и наплюй! Наплюй – и все.
– Наплюй… Просто когда даже такой… и тот смотрит на тебя как на… Значит, я вообще… Значит, я еще хуже, чем сама о себе думаю. А я и так о себе думаю совсем плохо. – Наташа заплакала очень горько. И Марусе стало ее ужасно жалко.
– Глупенькая ты моя! – сказала она, прижимая подружку к себе. – Да ты просто прелесть. А этот, судя по твоему описанию, такое мурло, что тебе оно и с доплатой не сдалось!
– Мне – да! – прорыдала Наташа. – Но и я ему, получается, тоже даром не нужна. Даже такому не нужна, понимаешь? Я хуже всех…
Маруся гладила ее по волосам и шептала опровержения. А сама думала, что, может, в Наташке и правда что-то не так. Все-таки капля точит камень не силой, но частым падением. А Наташка уже столько лет точила капля за каплей камень Марусиной веры в нее. Слова утешения и поддержки у Маруси были на исходе…
– А кому все-таки с первого свидания можно соглашаться на секс? – вспомнила вдруг Наташа.
