Сначала Лантарову показалось, что каждый в этой диковинной паре отъявленных смутьянов стоил друг друга. Предупредительный и деликатный Жора сразу пустился в пространные пояснения, почему славянский мир во всем движется вслед за Америкой. Хозяин дома зачем-то убеждал его, что в Соединенных Штатах насчитывается от тридцати до пятидесяти тысяч многоженцев, относящих себя к мормонам, а вопрос о легализации полигамии – дело времени. Гость слушал рассеянно, пытаясь понять, куда клонит этот психотерапевт, по совместительству выполняющий дома обязанности повара. Жора пришел в неописуемый восторг, когда узнал, что Лантарову только двадцать пять. Затем с гордостью мудрого, видавшего жизнь вождя сообщил, что ему уже сорок три. Лантаров полюбопытствовал, что привело их к такому необычному, прямо скажем, экстравагантному проекту.
Жора начал издалека. Сначала зачем-то описал воззрения Вильгельма Райха, о котором Лантаров понятия не имел. Затем покритиковал свингеров, а Лантаров удивился, как спокойно и рассудительно они об этом беседуют – как о проекте каких-то других, неведомых пионеров науки. Наконец перешел к делу. Во-первых, он находится на той стадии самореализации, когда и практических материалов достаточно и теоретические установки в мировой культуре в отношении сексуальных проблем заметно сместились. То есть сформировались удачные предпосылки для такой очень нужной современному обществу книги. Во-вторых, заметил он, многозначительно подмигнув Лантарову, у него молодая двадцатишестилетняя жена, и он намерен предоставить ей полную, ну, или почти полную свободу действий в интимных делах. Для чего? Он охотно пояснил: так она будет больше привязана к нему, отношения будут крепче. Потому что его психоаналитический опыт свидетельствует, что больше всего пар распадается из-за неурядиц сексуального характера. Это сейчас она молодая и потому слишком чувственна, но со временем, убежденно заметил психоаналитический мастодонт, она как бы перебесится, поймет, что в хорошо организованной семейной жизни, безусловно, секс важен, но вторичен. Лантарова поразило, как он рассуждал о Лидии. Как о повадках недавно приобретенной породистой собаки. Или как будто они сидели вдвоем, а ее не существовало вовсе. Он тайком поглядывал на притихшую, то и дело утвердительно кивающую Лидию, и у него родилась мысль, что этот чудак попросту напичкал ее хитроумными смысловыми комбинациями. И тогда он интуитивно стал искать нить, которая могла бы привести к логическому объяснению этого отдающего запахом абсурда, сюрреалистичного коллажа.
– Жора, но это же… ммм… проект не только для жены, правильно? Я имею в виду, что ты и сам… ммм… уже реализовывал подобные идеи… Ты же сказал, что уже есть много практических материалов для книги.
Жора тотчас попытался сползти с темы.
– Ну да. Практический опыт у меня колоссальный, но мне необязательно для этого вступать в интимные отношения с кем-либо.
Но тут Лидия неожиданно помогла смутным поискам Лантарова.
– Да ладно, Жора, расскажи о своей терапии.
– Конечно, – согласился он нехотя, – бывают случаи, когда интимный контакт позволяет достичь более высокой эмоциональной связи с пациенткой, помочь ей преодолеть стресс, неверие в себя, особенно в условиях дефицита отношений, любви. Или, тем более, когда женщину оставляют. Или обижают.
Лантаров только слушал, вытаращив глаза. Он вообще мало что знал о терапии, а психологические манипуляции этого Жоры представлялись ему искусным обманом. Предвосхищая подобные мысли у гостя, Жора объяснил рождение своего метода воздействия на психику, который он, по всей видимости, считал революционным и уникальным.
– Это, между прочим, не я придумал методику. Ее использовали практически все известные психоаналитики и психотерапевты мирового уровня.
– Серьезно? – Не поверил Лантаров.
– Конечно! Карл Густав Юнг, один из самых знаменитых психотерапевтов ХХ века, совратил практически всех своих пациенток. Он был ярым поклонником полигамии, которую рассматривал как архетипический импульс предков, с помощью которого можно и должно управлять современными людьми. Он прямо проповедовал использовать «созидательную жизненную силу» сексуальности, ломая семейные и общественные кандалы, любя свободно, инстинктивно и щедро. Если ты как следует поразмышляешь над этими установками, непременно придешь к выводу, что это путь к доброкачественному психическому здоровью. А знаешь, Кирилл, как проводил терапию еще один превосходный мастер, который тоже был учеником Фрейда, как и Юнг? Отто Ранк, слышал о таком?
Лантаров покачал головой и взглянул на Лидию – та слушала мужа в состоянии экзальтированного трепета. Он же ничего путного не мог сказать о психотерапевтах, а с этого вечера склонен был считать их виртуозными шарлатанами. Лантарова больше поразило другое: что Жора всех их попросту ненавидит, особенно этого пресловутого Отто.
– А зря не слышал. Ты бы его фото посмотрел! Такой себе невзрачный еврейчик с личиком заумного школьника в очках. Так вот, его пациентка Анаис Нин, к счастью для нас, исследователей, оказалась писательницей и зафиксировала в дневнике общение со своим терапевтом. Оно состояло из множества откровенных ласк, включая оральный секс. Есть основания считать, что Зигмунд Фрейд предпочитал соблюдать приличия и воздерживаться от сексуальных контактов с пациентками исключительно из глубокого понимания ханжеской сущности тогдашнего общества. Благодаря этому пониманию он и развил свою знаменитую теорию. Могу к этому добавить, что решал он проблему собственного психического здоровья в спальне сестры своей жены. А доктор медицины Отто Гросс, один из замечательных приятелей Карла Юнга, личность, согласно описаниям, харизматическая и беспокойная, считал своим долгом включать в терапию качественный секс. Я мог бы долго об этом рассказывать, но стоит ли? Поверь, Кирилл, это уже не просто опыт, это – почти психоаналитическая традиция. Кстати, и Лидия была в свое время моей пациенткой, правда, очень непродолжительное время. Но была оч-чень послушной и понятливой…
Жора мечтательно цокнул губами, а Лидия одарила мужа щедрой улыбкой, за которой, вероятно, прятались терпкие воспоминания ее нетривиального совращения. Лантаров же с любопытством подумал: «Интересно, за что он так не любит этих людей – за их успехи у женщин или за то, что они добились известности?»
– То есть, – рассудительно подытожил Лантаров, – ты уже давно практикуешь секс на стороне, и чтобы Лидии не было неприятно, предложил и ей попробовать?
Жора, наверное, хотел услышать несколько иной вывод и искусно перевел внимание в иное русло:
– Так, мясо по-французски готово. Лидия, давай тарелки и приборы.
– Как кофе? – как бы между прочим спросила Лидия, убирая его чашечку. Она заглянула ему в глаза, и в сияющих аквамаринах он разглядел признаки возникшей эмоциональной связи.
– Фантастика! – ответил Лантаров, стараясь всем своим видом выразить признательность. Кофе, в самом деле, был превосходный, с пряным набором специй, похоже, корицы и гвоздики.
Мясо тоже оказалось отменно приготовленным и в меру острым – Жора, вне всякого сомнения, обладал редкими способностями повара. «И не исключено, – думал Лантаров, – совершенно необоснованно зарыл свой реальный талант в угоду сомнительному психоанализу». За ужином они незаметно выпили бутылку вина, затем достали еще одну. Тема телесной любви совершенно неожиданно для гостя сместилась в сторону поэзии и политики, восхищенные друг другом муж и жена непрестанно цитировали одного любимого поэта, писавшего довольно забавные стихи на украинском языке, пересыпанные пошлыми намеками и махровой нецензурщиной.
Лантаров уже окончательно забыл об истинной причине знакомства и размяк в уютной домашней обстановке. Но Лидия ошарашила гостя неожиданным вопросом:
– Кирилл, все так душевно складывается… Не хочешь сегодня попробовать чего-нибудь остренького?
Эти простые слова произвели эффект бандитского выстрела в упор. Первое мгновение он опешил настолько, что потерял дар речи. И когда эти двое сумели договориться между собой? У них что – есть свой, зашифрованный язык знаков? Сонмище вопросов завертелось в голове. Жора окончательно сбил Лантарова с толку:
– Кирилл, я знаю, ты, наверное, из-за меня испытываешь стеснение. Так я на правах хозяина заявляю: топай в гостиную, слушайте музыку и начинайте отдыхать – я присоединюсь через несколько минут.
Лантаров вдруг почувствовал на лбу испарину. Он совершенно непредсказуемым образом оказался в роли совращаемой девушки. Лицедеи, открывшие сезон охоты! Он решительно не знал, как поступить.
– Ты уверен, что я вписываюсь в вашу картинку?
Тот поразил своим ответом еще больше:
– Ты нам понравился – ты по-настоящему порядочный человек.
