Но, видно, по какому-то идиотскому закону природы даже хорошему человеку везти сразу и во всем не может, и Танина жизнь являлась тому примером: ее муж страдал тяжелой формой шизофрении. Познакомилась она с этим мужчиной, когда его болезнь себя еще никак не проявила, однако с каждым годом его поведение становилось все более странным, и в конце концов выяснилось, что же на самом деле с ним происходит. Правда, к тому времени у них уже подрастали дети, и Таня, пытаясь сохранить семью, старалась, как могла, не зацикливаться на психическом состоянии своего супруга. Надо заметить, он был не обычным сумасшедшим, а самым настоящим культурным шизофреником. Иногда ни с того ни с сего он мог очень интересно рассказать, к примеру, про историю завоевания испанцами Латинской Америки или о каком-нибудь направлении современного искусства, выражаясь при этом красивым и несколько витиеватым литературным слогом. Это был эрудированнейший человек, но абсолютно без царя в голове. Он то воображал себя предводителем никому не известной секты, то приклеивал на лоб ценник и выставлял себя на торги перед соседями, то носился по улице в чем мать родила, с криками: «Пришельцы! Спасайся кто может!» Се ля ви, – как сказали бы в этом случае французы. В общем, ничего не поделаешь.
Между нами говоря, моя подруга терпела его выходки сразу по нескольким причинам: из-за совместно нажитых детей, которым, по ее словам, нужен был даже такой отец; в благодарность за местную национальность, которую она обрела, выйдя за него замуж; да и просто потому, что ей своего шизофреника было безумно жаль. Последнее, думаю, характеризовало ее как именно русскую женщину. Ведь согласитесь, что далеко не каждый человек только из сострадания способен проживать под одной крышей с психически ненормальным супругом, ухаживая за ним и оказывая ему всевозможную помощь. Периодически Танин супруг проходил курс лечения в психбольнице, где его даже кормили бесплатно, поскольку он являлся гражданином Страны Магазинов, а не приезжим резидентом, в отличие от страдавших тем же недугом эмигрантов, которым родственники оплачивали питание отдельно. В этой связи возникает вопрос. А если у больного шизофренией не было родственников, то в таком случае врачи обрекли бы его в больничных стенах на голодную смерть? Представьте себе следующую картину: привозят туда больного с галлюцинациями, а через месяц увозят на катафалке с приколотой на груди биркой, на которой написано: «Причиной кончины явилось физическое истощение…» Удивительная все-таки Страна Магазинов…
Мы с Таней обычно встречались пару раз в неделю и, надо заметить, от общения друг с другом никогда не уставали. К тому же ее дети, мальчик и девочка с разницей в три года, оказались очень милыми, и я бы даже сказала, образцово-показательными в своей возрастной категории. Они всегда со мной вежливо здоровались (чего, кстати, не делал ни один из местных соседских ребятишек), мыли руки перед едой, убирали в шкаф настольные игры, аккуратно застегивали пуговицы на одежде, зашнуровывали кроссовки – и все это без дополнительного напоминания. А когда их просили не шуметь, то они сидели притихшие, как мышки. Кроме того, Танины дети с удовольствием разучивали стихи и сказки на нескольких языках, чудесно рисовали и посещали без единого пропуска спортивные секции попеременно с занятиями в музыкальной школе. Наверное, кто-нибудь из вас, уважаемые читатели, уже приготовился возразить: «А что в этом такого? Нормальные дети, ничего особенного». Да, но концепт «нормальности» в зависимости от страны очень сильно варьируется. Кто попутешествовал по Европе, меня поймет, а остальным поясню это на примере чуть ниже.
* * *
А теперь, уважаемые читатели, приготовьтесь пожалеть несчастных мам Страны Магазинов хотя бы потому, что в указанном европейском государстве такого понятия, как «отпуск, оплачиваемый по уходу за ребенком» в принципе не существовало, равно как и «годового декретного отпуска». Можете сидеть на больничном со своим дитём сколько хотите, но без зарплаты и каких-либо других выплат. Декретный отпуск там длился всего три месяца, и взять его можно было либо до, либо после родов, поэтому в детские сады Страны Магазинов принимали младенцев аж с двухмесячного возраста. Уверена, что даже жены забойщиков-стахановцев, будучи беременными на поздних сроках, а также в период грудного вскармливания не выходили на работу, хотя уж им-то было бы к лицу подражать примеру своих героически трудолюбивых супругов. Одним словом, в этом европейском государстве, где о «стахановцах» и слыхом не слыхивали, а большая часть населения пребывала в абсолютной уверенности, что к их трудовому кодексу проникся бы завистью любой китаец, слово «героиня» уместно было бы отнести к любой женщине, решившейся родить ребенка. Так на каком же основании правительство Страны Магазинов постановило не предоставлять матерям никаких льгот? А ни на каком – так было положено. «Кем?» – спросите вы. Местным правительством, то есть законодательной властью, управы на которую, как известно, нет и быть не может. На то оно и правительство, чтобы править, навязывая остальным гражданам свою волю. Как однажды спела А. Б. Пугачева: «Этот мир придуман не нами…» Понятное дело, и в самые голодные времена в России не приняли бы таких зверских законов.
Впрочем, если вы – отчаянная женщина и даже в таких условиях решились бы обзавестись потомством, то знайте, что получить место в бесплатном, то есть в государственном детском саду в Стране Магазинов намного труднее, нежели за пару лет выучить японский язык, поскольку таковых там всего три, с тысячной очередью желающих водить в них своих отпрысков. При этом даже в частные детские сады женщинам приходится записываться задолго до рождения ребенка, поскольку их в Стране Магазинов тоже раз, два и обчелся. Словом, узнав о своей беременности, будущие мамаши сломя голову мчатся в указанные учреждения и срочно встают в очередь на детсадовское место. А иначе родите и девайте свое дитё куда хотите. Носите под подолом на работу, если такой вариант у вас пройдет. Что, мурашки по коже уже забегали? Вы, наверное, читаете и думаете, что я что-то с чем-то перепутала и что такого в самом центре цивилизованной старушки Европы быть не может? Мол, так люди живут только в каких-нибудь в отсталых странах… Вынуждена еще раз вас огорчить. Все это не только правда, но и неизменная правда, намертво закрепившаяся на протяжении последних семидесяти лет существования Страны Магазинов в качестве демократического государства. К тому же никаких предпосылок к изменению данной ситуации в начале двадцать первого века там не наблюдалось.
Хотя справедливости ради надо заметить, что на этом драматическом фоне кормящих матерей, вынужденных отдавать в детские сады своих крохотных младенцев, ситуация со школьным обучением в Стране Магазинов обстояла несколько лучше. Правда здесь стоит оговориться, что не у всех государственных колледжей была хорошая репутация. В общем и целом учителей там хватало, но учили они по-разному, а для устройства своего ребенка в приличное учебное заведение в указанном европейском государстве требовалось наличие элементарного блата. В общем, родить, вырастить и выучить детей в таких условиях обычным трудящимся было ой как нелегко. Однако голь на выдумки хитра, и, продолжая начатую мысль, замечу, что некоторые родители даже научились извлекать для себя из этой ситуации определенную выгоду. К примеру, многие мои сотрудницы по работе, пользуясь тем, что они – мамы и заведующая нашим отделом – тоже, то есть добиться у нее сочувствия было проще простого, зачастую отпрашивались с работы якобы по причине ухода за заболевшим ребенком или для того, чтобы показать его врачу. А сами вместо этого отводили своего отпрыска в детский сад и отправлялись в поход по магазинам. Хотя подобное явление, разумеется, было не национальным, а интернациональным, и зависело от моральных установок отдельно взятого взрослого. «Так как же родители Страны Магазинов, будучи вынужденными посвящать все свое время работе, компенсировали детям недостаток внимания?» – спросите вы. Отвечаю: «Как правило, позволяя своим чадам делать все, что их душе угодно». Компенсацией за недостаток внимания являлось полное отсутствие воспитания, одним из показателей которого являлось наличие соски во рту у сравнительно взрослого дошкольника. Полагаю, многие из вас, уважаемые читатели, в курсе, что подавляющее большинство малышей с большим трудом расстаются со своими сосками и при этом закатывают самые настоящие истерики. В подобных ситуациях далеко не всем родителям удается выстоять под напором разбушевавшегося дитяти, ревущего и дуром орущего: «Дай! Моя! Хочу!» И таких пяти-шестилетних детишек с сосками во рту, напоминающими на их личиках поросячий пятачок, в Стране Магазинов было хоть пруд пруди. К слову сказать, позднее это выливалось и в неправильный прикус, и в дефекты произношения, а главное – в крайние формы невоспитанности.
