Ознакомительная версия.
Георгий подошел к зеркалу, разминая затекшую от неудобной позы шею.
– Ладно, не паникуй. С пострадавшим договоримся, я подключу специально обученных людей. У Анны должно быть готово на этот случай. Прораба проинструктируй лично. И вообще, спокойнее там, Саша, без резких движений.
– Какие движения в нашей позе, Гоша? – процедил сквозь зубы Марков. – Только подмахивать… В общем, ждем тебя на месте. Включай свой изощренный интеллект.
Марьяна уже завтракала в столовой – ела жидкую гречневую кашу, запивая компотом из сухофруктов.
– Доброе утро. Без масла и без соли? – спросил Георгий, кивая на ее тарелку.
– Без масла, без соли, на родниковой воде, – ответила она с застывшей полуулыбкой. В последнее время он часто подмечал на ее лице это выражение отстраненной дежурной вежливости, словно он был ей не мужем, а соседом по столу на официальном приеме.
Он не мог сказать, в какой момент перестал ощущать со стороны жены пристальное подозрительное внимание ко всему, что делал, – перемена произошла незаметно и естественно. Но однажды чувство несвободы, доставлявшее ему неудобство с того самого дня, когда он надел ей на палец обручальное кольцо, вдруг исчезло. Можно было заключить, что она приняла правила игры, которые предлагал Георгий, но он пока не торопился с выводами.
– Звонил Саша Марков… У нас ЧП на стройке.
– Знаю, Васкунец меня уже поставил в известность, – кивнула она. – Но это целиком твой проект, мы не имеем отношения.
Спокойствие жены немного удивило Георгия – обычно та даже слишком эмоционально реагировала на подобные новости.
– Умываешь руки? – спросил он, наливая себе кофе.
– Мои руки и так чистые, – ответила она, помолчав.
– Ну-ну, извини, я просто пошутил.
– Рада, что у тебя хорошее настроение, – через какое-то время проговорила она, помешивая кашу в тарелке. – Кстати, ты не будешь против, если я уеду в Аликанте? Дней на десять. Что-то захотелось отдохнуть, сменить обстановку.
– Ты сегодня это решила? – удивился он.
– Нет, не сегодня. У меня уже заказаны билеты. Просто все забывала тебе сказать. Хочу проверить, что там происходит с домом – наверное, хозяйство запущено и снова какие-нибудь обстоятельства непреодолимой силы. Васкунец меня полностью заменит. Не думаю, что я нужна тебе здесь именно сейчас. Как, впрочем, и всегда.
Георгий глотнул кофе – вкус был горький.
– Само собой, поезжай. Там, должно быть, еще тепло. Я бы тоже присоединился, но теперь не уверен… Полетишь одна?
– Да, одна. Тебя это волнует?
– Конечно, меня волнует все, что происходит с моей женой. И ты напрасно хочешь убедить себя в обратном, – заметил Георгий. – Я позвоню, как только что-то прояснится. Когда вылетаешь?
– Сегодня днем. Но ты не беспокойся, провожать не нужно.
– Даже не заедешь в офис? А ежеквартальные?
– Закроет бухгалтерия. Ты сам просил начать относиться к этим вещам спокойнее, – возразила она. – И я отчасти согласна. К тому же ты – глава компании, принимаешь решения единолично. И, насколько я знаю, отлично умеешь улаживать дела такого рода. Во всем, что касается штрафов, налогов, отчетности и формирования бюджета…
Георгий взглянул на нее внимательнее. На секунду ему показалось, что за ее словами стоит нечто большее, чем намеки на его ловкость в финансовых вопросах.
– Мы в одном окопе, – напомнил он, отодвигая тарелку с неаппетитным омлетом, поставленную перед ним горничной. – А ты упрекаешь меня, что я слишком меткий стрелок.
Марьяна не поддержала шутку, только взглянула на него с холодной усмешкой, которая уже начинала его раздражать.
– Я ни в чем тебя не упрекаю, Георгий. Каждый из нас поступает как считает нужным…
– Ладно, желаю хорошего пути, еще созвонимся в течение дня, – проговорил он, поднимаясь. – Буду держать тебя в курсе событий.
Она сидела, застыв, но он все же заставил себя подойти и поцеловать ее в щеку – правда поцелуй запечатлелся где-то возле виска.
Пока Георгий ехал из Озерного в офис, Марков позвонил ему три раза. Сообщил, что прораб (это был новый человек, взятый на место честного работяги Силантьева) оказался так глуп и непонятлив, что успел уже наделать дополнительных неприятностей. С пострадавшим пока не было возможности поговорить, но Эрнест взял этот раздел на себя. Инженер по технике безопасности уже разбирался на месте с проверяющими из трудовой инспекции и энергонадзора, Казимир занимался пожарниками. Особого интереса со стороны журналистов не наблюдалось – два местных новостных канала приехали подснять упавшие балки, которые почти на метр проломили асфальт.
Было уже понятно, что история не грозит особыми репрессиями, лишь оставит неприятный осадок. Тем большей неожиданностью оказался для Георгия последний звонок Саши. «Действуем по внутренней инструкции, план девять», – коротко сообщил партнер и дал отбой.
«План девять» работал в случае непредусмотренного появления в офисе налоговиков, обэповцев и других непрошенных гостей. Согласно этому плану, который был разработан лет пять назад, в период конфликта с недружественными конкурентами, Георгий должен был ехать на старую дачу в Рощино, включив только телефон экстренной связи, там ждать Эрнеста и по необходимости ставить в известность о ситуации нужного человека в прокуратуре, своих московских партнеров и Вальтера. «План десять» предполагал уже дальнее путешествие – через финскую границу в аэропорт Хельсинки и в Женеву, пока команда во главе с Марковым держит оборону на месте. Все понимали, что противодействовать системе Георгий сможет, только располагая свободой перемещения. Боксировать в наклонной позе было слишком неудобно.
Правда, на этот раз Георгий решил не придерживаться плана буквально. Он позвонил из машины главному юристу холдинга Фридману и главбуху Анне Сергеевне, которую по странному совпадению именно сегодня вызвали в налоговую разбираться с какими-то прошлогодними задолженностями, а затем поехал на Мытнинскую, чтобы на всякий случай перестраховаться – почистить жесткие диски и почту на двух макинтошах, уничтожить кое-какие документы и записки.
Эта заняло около полутора часов. За это время обыск (в ходе которого Эрнест и Фридман уже отметили ряд процедурных нарушений) продвинулся от бухгалтерии к кабинету Маркова. Камеры безопасности записывали происходящее, Осипенко даже ненадолго вывел изображение на какой-то закрытый ресурс, и Георгий несколько минут сам наблюдал в режиме онлайн, как проверяющие с понятыми осматривают кабинеты.
Затем, отпустив машину и водителя, Георгий взял такси и поехал пообедать. Он ждал больше часа, пока наконец в ресторанном зале не появился Карпцов, без всяких признаков беспокойства на лице, словно бы даже довольный тем, как складывается ситуация.
– Честное слово, такого кино я не видел с конца девяностых, – заявил Эрнест с улыбкой. – ОМОН в масках, положили всех на пол, включая женщин, потом согнали в переговорную. В туалет водили под охраной… Даже кого-то пытались лично обыскать. При этом постановление оформлено непонятно как, люди совершенно некомпетентные, действуют нагло, нахрапом… Особо и не скрывали, что под заказ. Я вечером подготовлю апелляцию и жалобы по каждому случаю.
– Что в сухом итоге? – спросил Георгий.
– Докладываю. Мы в разработке с начала этого года. Помнишь, ты уволил такого человека по фамилии Фролов? Вот этот Фролов теперь – их источник. Тебе подумать, что и насколько он знает… Короче, возбуждено уголовное дело, что не очень хорошо, но излечимо. Арестованы счета, что совсем не хорошо, но было предсказуемо. Забрали бухгалтерию и скрутили винчестеры – но мы ведь были готовы к такому развороту событий?
– Сервер в Женеве, – напомнил Георгий.
– Да, забыл сказать – Сашу Маркова задержали и увезли для допроса. Никак было не отмазать. Фридман поехал с ним.
Эта новость обеспокоила Георгия.
– И что?
– Ну, наверное, будут вербовать… Не знаю. Или припугнуть хотят, на дурака. В любом случае обязаны отпустить через три часа. Пусть попробуют не выполнить, упыри.
– Сам что об этом думаешь?
– Знаешь, чем Россия отличается… ну, ну, например, от Катманду? – ответил Эрнест вопросом в своем стиле.
– Тем, что там сначала жарят, а у нас едят живьем?
– Ну почти угадал – аппетитом госчиновников. Другими словами, я думаю, это такой чапаевский наскок, психическая атака… За неимением серьезных аргументов. Кстати, Казимир не исключает, что авария с обрушением конструкций – тоже черное дело чьих-то недобросовестных рук, оплаченных врагами партии. Словом, будем надеяться, что это – устрашающая акция сверху, а не первый ход в шахматной партии, которую нам кто-то хочет навязать…
Георгий взглянул на него, расслышав ноты сомнения в журчащем голосе.
– Что замолчал? Вербализируй до конца.
Эрнест повертел в руках фарфоровую перечницу, отчего-то розовея щеками, словно готовился признаться в тайном пороке.
Ознакомительная версия.
