Пока любимы - Виктор Райтер

Ты сидишь совсем рядом, буквально в метре от меня. Ты знаешь, что я, как всегда, сел за свою излюбленную работу, но увы, не услышишь, о чем же она. Мы настолько привыкли делится своими мыслями друг с другом, что совсем позабыли о своей цветочной аллее, порастающей в этот миг побегами ядовитых паразитов. И как подобает у хороших культурологов, они делятся своими цветами, дают всего по паре семечек в год своему соседу, а не суют в одну лунку розы в примесь с картошкой. Мы стали едины настолько, что это наводит на совершенно противоположные мысли.

Все же, мы не вечны. Как бы того не хотели два человека, но этому никогда не бывать. Это, конечно, возможно физически, но уж точно не духовно. Наше желание поймут и поддержат любые влюбленные, наши родители, наши коллеги и друзья. Но сколько бы сил не стояло против молоха, он всегда требует жертв. Этой жертвой могла бы послужить такая пара, как мы. Совсем беззаботные, страстные и ничем не обремененные люди, что проснутся друг без друга не могут. В этом все мы.

Когда-нибудь мы станем друг для друга лишь воспоминанием. Одним из тех, что пролетают в голове незаметным облачком, наводящим на неудержимые порывы ностальгии. Мы станем призраками прошлого — и я, и ты. Растворимся в бытовой утвари в непомытых ложках, чашках с кофейным налетом и в мыльнице, что не оттирается от следов совместной жизни.

Настанет тот день, когда мы станем врагами, и это будет страшный день. Людей пугают армагеддоном и концом света. Но что же тогда конец любви, как не природный катаклизм? Он застанет врасплох каждого, не только нас, но и всех близлежащих товарищей. Я уйду в запой на пару месяцев, и он мне не поможет, это лишь отодвинет удар под дых. Ты будешь горевать и рыдать ночами, молча, терпеливо, либо выливая весь роковой гнет на свою подругу, что некогда также обожглась. Отчего на людей падает такая кара небесная? Неужто мы не можем любить и быть любимыми всегда? Я понимаю, прогресс стоит потерь, но ведь у каждого есть свой предел. Кто-то сходит с ума от одной лишь ссоры и не может забыть ее годами, другие перчатками меняют партнеров и совсем не ведают печали. Мы, «сентименталы» и «инфантилы» совсем не готовы к этой жизни, где приходится терять и быть потерянным. Наше поколение выросло в хороших условиях и районах (но и на кладбищах есть районы для бедняков и богатых), что безусловно влияет на наш уклад жизни. Попадая в неизведанность, коей являются чувства, мы теряемся, как похороненный заживо теряется без фонаря.

Совсем скоро мне придется переехать, и как бы не мне было отрадно от этого чувства, на душе все равно скребут кошки. До сей поры я не чуял такой любви. Такой любви, где тебя слышат, где каждый твой жест понимают и можно общаться без слов, как глухие. Не это ли счастье? Проведя долгие годы в односторонних отношениях, попадая в «нормальные», ты ищешь везде подвох. Она точно не обиделась? Не тяжело ли ей это сделать? И как же удивительно узнавать, что нет, она не огорчена и готова помочь мне с вещами, в которых я слаб, как котенок.

Как бы мне хотелось иметь «контрольную точку» в жизни, к которой бы можно было возвращаться вновь и вновь, переживая разные сценарии жизни, но не в одном из них я бы не упустил тебя, моя любовь.

Сейчас я вслушиваюсь в каждое биение твоего сердца, внюхиваюсь в твое дыхание, подобно собаке, что в жизни кость не видела, до дыр взглядом сверлю твои глаза. И все это ради того, чтобы насладится моментом, насладится тобой, пока ты просто засыпаешь или смотришь очередной фильм подле меня, не задумываясь о том, что в груди боевого товарища пылает агония, разгораясь как примесь бензина с перегаром. Несмотря на мою порочность, особенную алчность, я бы все равно не предал эти моменты за чеканную монету.

На сколько бы я не был верен вам, я не могу ждать того же и от вас, ведь мы без кандалов. Мы встретились в странное время, когда излишний взгляд на другого компаньона может служить причиной для вспышек ревности и свинца в голове. Оглядываясь назад, в прошлые века, можно было всю ночь танцевать с другим, а суженный и глазом не поведет, слепо веря своей возлюбленной. Отныне времена другие: мы ищем подвох там, где его нет. Сегодняшний молодой человек посчитает это оскорблением в его адрес и сочтет себя хуже танцевального кавалера, отчего будет горевать днями напролет, забывая обсудить своих тараканов в голове с близлежащей. Начнется разлад, страсть угаснет, а чувство, именуемое гневом, возрастет до небес, идя под руку с загадочным господином — воображением. И предыдущая история с танцами уже не выглядит такой безобидной и пустой. Каждой эпохе свое.

Сквозь дни, что мы прожили вместе, я могу сказать, что я готов. Я готов видеть тебя каждое утро с не расчесанным колтуном волос сзади, с расстёгнутой пуговкой на пижаме, откуда вываливается грудь. Я готов делить ванну, кухонный стол, умывальник и кровать на двоих, хотя и любитель раскинутся во всю прыть. И я даже не прошу это задокументировать у нотариуса! Я просто доверю то, что у меня есть. Я готов сдаваться ночами и все же отдавать тебе одеяло и большую часть территории кровати, лишь бы тебе было комфортнее. Я готов запаривать чайник на двоих, не забывая добавлять туда твои любимые фрукты, от которых меня воротит. Я готов просыпаться рано утром (что я ненавижу), отвозить тебя на работу, а томными и дождливыми вечерами забирать тебя и довозить на нашей карете до дома. Я готов читать, писать и делится с тобой всем новым, что приобрел. Но. Готова ли ты также, без задней мысли, тонуть в моем быту, в моей жизни, иногда подвергая себя поражению? Ведь я знаю, тебе тяжело сдаться.

Мы прожили две забвенные недели в квартире, что напоминала нам о человеческой сути. За квартирой толком никто не ухаживал, как человек, что совсем забыл про себя. И во что она превратилась? Ободранные стены, тараканы, марширующие по потолку и два кота, потерянно глядящие друг на друга. И даже в этой обстановке мы удивляли друг друга. Наш быт