– Паркет, знаешь, какой!.. – успел шепнуть Санька.
В двери очень долго поворачивался и поворачивался ключ – может, не один?
Санька нервно подмигнул Егорке.
Наконец дверь приоткрылась… Санька растянул большой рот в улыбке, хотел двинуть дверь, чтоб она распахнулась приветливее, но она оказалась на цепочке.
– Кто это? – тревожно и недовольно спросили из-за двери. Женщина спросила.
– Ира… это я! – сказал Санька ненатуральным голосом. И улыбку растянул еще шире. Можно сказать, что на лице его в эту минуту были нос и улыбка, остальное – морщины.
– Боже мой! – зло и насмешливо сказал голос за дверью (Егорка не видел из-за Саньки лицо женщины), и дверь захлопнулась и резко, сухо щелкнула.
Санька ошалел… Посмотрел растерянно на Егорку.
– ‚-мо"! – сказал он. – Она что, озверела?
– Может, не узнала? – без всякого ехидства подсказал Егорка.
Санька еще раз нажал на белый пупочек. За дверью молчали. Санька давил и давил на кнопочку. Наконец послышались шаги – тяжелые, мужские. Дверь опять открылась, но опять мешал цепок. Выглянуло розовое мужское лицо. Мужчина боднул строгим взглядом Саньку… Потом глаза его обнаружили мрачноватого Егорку и – быстро-быстро – поискали, нет ли еще кого? И, стараясь, чтоб вышло зло и страшно, спросил:
– В чем дело?
– Позови Ирину, – сказал Санька.
Мужчина мгновение решал, как поступить… Из глубины квартиры ему что-то сказали. Мужчина резко захлопнул дверь. Санька тут же нажал на кнопку звонка и не отпускал. Дверь опять раскрылась.
– Что, выйти накостылять, что ли?! – уже всерьез злобно сказал мужчина.
Санька подставил ногу под дверь, чтобы мужчина не сумел ее закрыть.
– Выйди на минутку, – сказал он. – Я спрошу кое-что.
Мужчина чуть отступил и всем телом ринулся на дверь… Санька взвыл. Егорка с этой стороны – точно так, как тот за дверью, – откачнулся и саданул дверь плечом. Санька выдернул ногу и тоже навалился плечом на дверь.
– Семен! – заполошно крикнул мужчина.
Пока Семен бежал в тапочках на зов товарища, молодые деревенские бычки поднатужились тут… Цепочка лопнула.
– Руки вверх! – заорал Санька, ввалившись в коридор.
Мужчина с розовым лицом попятился от них… Мужчина в тапочках тоже резко осадил бег. Но тут вперед с визгом вылетела коротконогая женщина с могучим торсом.
– Во-он! – Странно, до чего она была легкая при своей тучности и до чего же пронзительно она визжала. – Вон отсюда, сволочи!! Звоните в милицию! Я звоню в милицию! – Женщина так же легко ускакала звонить.
– Пошли, Санька, – сказал Егорка.
Санька не знал, как подумать про все это.
– Пошли, – еще сказал Егор.
– Нет, не пошли-и, – свирепо сказал розоволицый. И стал надвигаться на Саньку. – Нет, не пошли-и… Так просто, да? Семен, заходи-ка с той стороны. Окружай хулиганов!
Человек в тапочках пошел было окружать. Но тут вернулся от двери Егор…
…Из "окружения" наши орлы вышли, но получили по пятнадцать суток. А у Егорки и права на полгода отняли – за своевольную поездку в город. Странно, однако, что деревенские после всего этого в Санькину историю полностью поверили. И часто просили рассказать, как он гужевался в городе три дня и три ночи. И смеялись.
Не смеялся только Егорка: без машины стал меньше зарабатывать.
– Дурак, поперся, – ворчал он. – На кой черт?
– Егор, а как баба-то? Правда, что ли, шибко красивая?
– Да я и разглядеть-то не успел как следует: прыгал какой-то буфет по квартире…
– А квартирка-то, правда, что ли, такая шикарная?
– Квартирка шикарная. Квартиру успел разглядеть. Квартира шикарная.
Санька долго еще ходил по деревне героем.
