Мари заставила молодого человека встать и сказала тихо:
– Милый господин Дроссельмейер! Я знаю, что вы хороший, скромный молодой человек, и так как вы, кроме того, царствуете в прекрасной, населенной милым, веселым народом стране, то я охотно соглашаюсь быть вашей невестой!
Тут же было решено, что Мари выходит замуж за молодого Дроссельмейера.
Через год была свадьба, и молодой муж, как уверяют, увез Мари к себе на золотой карете, запряженной серебряными лошадками. На свадьбе танцевали двадцать две тысячи прелестнейших, украшенных жемчугом и бриллиантами куколок, а Мари, как говорят, до сих пор царствует в прекрасной стране со сверкающими рощами, прозрачными марципановыми замками – словом, со всеми теми чудесами, которые может увидеть только тот, кто одарен зрением, способным видеть такие вещи.
Вот вам сказка про Щелкунчика и мышиного короля.
Рождество в охотничьем домике
Зимой 18… года я получил короткий отпуск с корабля, чтобы провести Рождество в доме отца на западном берегу Ирландии. Сам же отец отправился на рождественский прием в Дублин, и из всех членов семьи в доме оставалась только моя сестра Кейт. Мне показалось, что рождественский обед будет достаточно скучным. Отца вызвали неожиданно, и в нашем доме не готовили никакого приема. Поскольку об отъезде никому из соседей известно не было – ближайший сосед жил в семи милях от нас, – нас тоже никуда не пригласили.
Но в этот миг мне пришла в голову мысль, которая могла избавить нас с сестрой от удручающей необходимости обедать вдвоем в большом зале. Мы решили, что проведем Рождество в охотничьем домике – к счастью, в отцовских владениях был такой уютный домик.
Я рассказал об этой задумке сестре, и она не только поддержала ее, но и искренне обрадовалась. Я ее понимал: такое редкое и такое оригинальное развлечение! Нечто подобное пикнику в середине зимы!
Однако же, после некоторого размышления, мною овладели определенные опасения – сейчас объясню, что их побудило. Охотничий домик, о котором идет речь, расположен в шести милях от нашего дома в сердце дикой горной местности, отрога хребта Сливениш, далеко от берега. Здесь нашей семье принадлежат немалые земли. Домик стоит в месте, куда почти невозможно добраться в экипаже на колесах; если бы не изобилие дичи вокруг, никто, кроме отъявленных отшельников, не согласился бы там жить. Впрочем, у домика были и привлекательные черты: он стоит в чрезвычайно живописном месте – ущелье тянется между высоких хребтов и заканчивается тупиком, на языке местного племени оно называется «пакоун», то есть «козья дыра». В ущелье растет несколько искривленных деревьев, жители называют их «сказочными колючками», деревья окружают зеленый луг – газон перед домиком. Возле домика разбиты сад и огород, есть место и для небольшой конюшни. Такую райскую поляну окружают голые и мрачные горы, на фоне которых это местечко кажется еще более уютным и удобным.
Домик был одноэтажным с крышей, крытой соломой, и состоял всего из нескольких комнат – гостиной, трех спален и кухни. Гостиная в передней части, кухня сбоку, а спальни между ними. В задней части, над кухней, некое подобие чердака, с маленьким окошком, выходящим на конюшенный двор. Все окна в доме маленькие и хорошо укрепленные – они отлично приспособлены для защиты от сильных ветров, которые с шумом прорываются с моря прямо по ущелью. Шум этот напоминает звук тысячи труб.
Я даю столь подробное описание домика и его окрестностей, потому что это будет иметь значение дальше, когда я стану рассказывать о происшествии, которое произошло в то Рождество. Еще осталось объяснить причину, по которой мое предложение сестре можно было назвать не самым благоразумным. Вся страна кипела от возбуждения, говорили только о предстоящей высадке фениев, твердили, что они находятся в пути из Соединенных Штатов. Напомню, что фениями называло себя тайное общество, поставившее своей целью освобождение Ирландии от английского владычества.
Побережье наше, самое дикое на западе Ирландии, не охранялось, поэтому такая высадка была вполне возможна. Ближайшая воинская часть, пехотный отряд, размещалась в пятнадцати милях отсюда – в центральном, пусть и небольшом городке графства. Правда, в пяти милях от домика располагался полицейский участок. Но плохо, что в участке служили только сержант и несколько полицейских, к тому же к участку ведет крутая и почти непроходимая горная дорога.
Я еще раз объяснил все это сестре и намекнул на возможную опасность, но услышал в ответ только взрыв смеха и слова:
– Если есть опасность, так будет еще интереснее. Мне нравится мысль о приключениях в диких горах. Когда мы в следующий раз приедем в Дублин, будет о чем подругам рассказать.
– Но, Кейт, моя дорогая…
– Но, мой дорогой Морис, – прервала она меня, – возражать уже бесполезно. Ты уговорил меня провести Рождество в охотничьем домике, и я проведу его там – с тобой или без тебя. Ты повстречал множество приключений в чужих странах, и более чем эгоистично с твоей стороны лишать меня маленького приключения в горах Сливениш.
После такого выстрела батареи – я увидел, что она приготовилась к новому залпу, – пришлось сдаться. Сестра, тем не менее, выстрелила снова, заметив:
– К тому же с нами будет Элен Кросби, мне кажется. Дом Хиллвью стоит недалеко от нашего охотничьего домика. Если ее никто не пригласил на Рождество, я уверена, что она присоединится к нам. Решено. Я напишу и приглашу ее.
Это был неотразимый аргумент: Элен Кросби – красавица, известная на всем побережье. Поэтому я не стал больше сопротивляться. Приняв окончательное решение, мы занялись подготовкой к переезду в охотничий домик в компании изрядного количества припасов. Не забыли мы и о выпивке.
В конце концов нам нечего было так уж опасаться фениев. Они отчего-то считали, что наше семейство благосклонно относится к их движению: думаю, не оттого, что мы как-то участвовали в их борьбе, но просто оттого, что мы принадлежали к «старому доброму ирландскому роду», как они выражаются. Они, должно быть, полагали, что уже от одного этого мы должны им сочувствовать. Кажется, сестра им сочувствовала; думаю, что сегодня, если брак, конечно, не изменил ее, она сочувствует гомрулю[5], их последователям, и ратует за ограниченное самоуправление Ирландии.
– Мой дорогой Морис, нам с тобой грозит не бóльшая опасность от этих людей, чем от стада горных овец – их нам стоит опасаться не более, чем ягнят, если хочешь. А если ты им не доверяешь, есть еще капитан Уотерсон, командир береговой стражи. Ты говорил, кажется, что он твой друг? Почему бы тебе не пригласить его отобедать с нами, прихватив с собой с полдюжины солдат? Пусть домик маленький, но уверена, что старушка Пегги без труда сумеет разместить их на кухне.
Это была совсем неплохая мысль – я велел оседлать лошадь и отправился на станцию береговой стражи.
Капитан Уотерсон, как уже упоминалось, командовал станцией и был моим давним другом: мы вместе плавали на «Стиксе». Я передал приглашение сестры и рассказал ему о нашем предложении. Он приглашение принял и ответил:
– Если вы намерены провести Рождество в охотничьем домике, то считаю разумным предпринять некоторые предосторожности. Правительство от фениев ожидает неприятностей: сюда из Шеннона был направлен броненосец «Уорриор» с двумя пушками. И только что он прибыл.
– «Уорриор»! Рад это слышать. Ведь «Уорриор» ходит под командой нашего старого друга Кокрейна, верно?
– Да. Командует Кокрейн.
– Это отличная новость. Надо пригласить его на Рождество в охотничий домик, я напишу ему.
– Я как раз собираюсь отправить ему несколько сообщений. Если передадите мне письмо сейчас, я отправлю его вместе с моими бумагами.
– Очень хорошо.
Приглашение Кокрейну было отправлено немедленно, Вернувшись домой, я рассказал сестре об этой удаче.
Я радовался предстоящей встрече со своим старым другом. Мы учились в одной школе, потом, много лет назад, были вместе гардемаринами, и тогда же дали друг другу слово, что, если оба окажемся вблизи отцовских домов – мой находился в Ирландии, а его – в Шотландии, то обязательно познакомим друг друга со своими семьями. Впервые за все это время появилась возможность выполнить обещание: к счастью, я был дома и мог познакомить Кокрейна со своей семьей.
В то утро, когда мы с сестрой собирались отправиться в охотничий домик, я получил его ответ: он был готов приехать. Однако был вынужден приехать только на один день и не мог остаться на праздничную ночь – никому из офицеров корабля не разрешалось ночевать на берегу. Он добавил, что не ожидают опасности от фениев, но правительство считает необходимым быть готовым ко всему. Именно поэтому «Уорриор» и прислали.
Прочитав письмо Кокрейна, мы с сестрой и моим слугой Коном, родом из Уайтчепела, в должное время добрались до охотничьего домика. Как я уже говорил, он находится в шести милях от дома отца – шесть миль по прямой, но по горным дорогам приходилось преодолевать все десять.
