пор его не сожрало, не оттяпало руки, не разодрало когтями ноги, то… И Гарри отмахнулся от возникшей было мимолетной паники и спокойно продолжил поглаживать лошадь-невидимку, которая, оказывается, называется «фестрал». Ну фестрал и фестрал, ему это слово ни о чем не говорит, главное, не кусается, дается в руки, телегу вон возит… в смысле, карету, а значит, домашняя животинка. Невилл же, видя, что фестрал стоит смирно и никаких фокусов не выкидывает, тоже осмелел и, подойдя поближе, робко коснулся черной блестящей шкуры, а когда его пальцы ощутили то же, что и Гарри, он от удивления вытаращил глаза.
— Ух ты!.. Такой мягкий.
— А то! — довольно согласился Гарри. Нащупав что-то длинное, спросил: — А это что?
— Грива, — ответил Невилл, с интересом наблюдая, как Гарри пропускает сквозь пальцы длинные вороные пряди фестральей гривы.
— Вау! Невилл, потрогай, они — как женские волосы!
В общем, их с трудом оторвали от фестрала и еле-еле уговорили сесть в карету. Впрочем, помог дождь, внезапно начался сильный ливень, который и загнал всех в кареты. Мест в карете оказалось четыре, два широких диванчика напротив друг друга, ну да второкурсники — не Гераклы с Аполлонами. Там, где разместятся четверо взрослых, с таким же комфортом разместятся и шестеро ребят. Вот и забрались в одну карету Гарри, Невилл с Гермионой и Драко с Панси и Милли. Рон поехал с братьями в другой карете, причем разместились как раз вчетвером, старшие доросли до размеров взрослых…
На распределении Гарри с интересом смотрел на шеренгу первокурсников и тихо офигевал от МакГонагалл и прочих взрослых — дети стояли насквозь промокшие, кое-кто даже почихивал — а те и не почешутся, ну хоть бы один позаботился о том, чтоб хотя бы мантию высушить…
— Лавгуд, Полумна!
О Боже! Мокрая-премокрая, жалкая и несчастная, маленькая, беззащитная Полумна, спотыкаясь, побрела к табурету, села. МакГонагалл опустила ей на голову Шляпу, девочка звонко чихнула. Шляпа скривилась и выкрикнула:
— Когтевран!
МакГонагалл кивнула, сняла Шляпу, Полумна встала и направилась к своему столу, а деканша вызвала следующего:
— Криви, Колин!
Из шеренги выскочил серенький мышонок, так, во всяком случае, можно было описать этого мелкого шустрого мальчонку с серыми глазами, серыми, пепельными кудряшками, слипшимися от воды. Его Шляпа направила в Гриффиндор, как и Джинни Уизли спустя сколько-то детей. Заметив, как она нацелилась на место рядом с ним, Гарри тут же постарался передвинуться так, чтобы у Джинни не было возможности усесться рядом — Гарри тесненько втиснулся между Невиллом и Шеймусом. Фиг ей, а не объект обожания! Перебьется…
Дальнейшая неделя состояла из коротких перебежек от угла до угла и от класса до класса. Мелкие Колин Криви и Джинни Уизли оказались те ещё фанаты… они упорно преследовали бедного Гарри повсюду и с поразительным постоянством, вцепились в него почище бультерьеров. Колин нападал внезапно из-за угла и ослеплял Гарри магниевой вспышкой старенькой маггловской фотокамеры, а Джинни заживо пожирала его голодными глазками и заваливала самодельными открытками, которые при малейшей возможности раскрывались и начинали вопить поздравления и пожелания тоненьким и крайне визгливым голоском. Так что Гарри на уроках от них и спасался.
Кстати, об уроках… На первом же уроке Травологии учеников познакомили с мандрагорой. Войдя в теплицу номер три, они выслушали краткую инструкцию мадам Стебль, затем коротенький доклад Гермионы, после чего, разобрав наушники, приступили непосредственно к уроку. Поглазев на толстый пучок темно-зеленых мясистых листиков, Гарри, повздыхав, осторожно обхватил его одной ладонью, кулаком второй руки аккуратно обстучал стенки горшка. Эти манипуляции привели к тому, что растение чуть ли не само вылезло наружу и в кулаке Гарри повисла довольно-таки толстенькая мандрагора. Шокированный мальчик в крайнем изумлении вытаращился на неё — грязная, покрытая компостом желто-бурая шишковатая… вернее, шишковатый клубень с корешками, расположенными там, где положено находиться рукам и ногам. Эти корешки вяло подергивались, а нечто, напоминающее рот, открывалось и закрывалось — судя по всему, мандрагора очень громко вопила, это было слышно даже через наушники. Опомнившись, Гарри поспешно засунул её в другой горшок, побольше, и, придерживая за зеленую макушку, начал обкладывать растение свежим компостом. Б-бррр-р-р… Ну до чего странный мир! Сперва фестралы эти, теперь вот мандрагоры, как их вообще используют? Их же резать надо, ой…
На урок Защиты от Темных Искусств Гарри шел, как в кабинет к дантисту: точно зная, чем занимается этот врач, и в то же время не зная, будет ли он сверлить больной зуб. Бормашину все боятся.
Ученики, нервно оглядываясь, заняли свои места, выложили перед собой на парты учебники, а некоторые девочки и по паре книг Локонса достали, чем вызвали здоровое недоумение у остальных. Словно танцуя, в класс впорхнул новый преподаватель, грациозным «па» скользнул к столу, раскрыл журнал и начал знакомство с классом. Каждому откликнувшемуся ученику профессор Локонс ослепительно и радостно улыбался, а на имени Гарри Поттера его улыбка стала прямо-таки дебильной, как у участницы шоу, которой сообщили, что она выиграла набор кухонной посуды, такая же приклеенная и ненастоящая. Закончив со знакомством, он широким жестом обвел кабинет рукой, указывая на висящие повсюду портреты с его подмигивающим изображением, и с гордостью сообщил:
— Это я, — подмигнул классу и с пафосом продолжил: — Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги от темных сил и пятикратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой!
Златопуст замолчал, ожидая смеха, но в ответ была тишина и кислые улыбки настороженных детей. Гарри тоже кисло-криво улыбнулся, вспоминая слова мудрой тёти Петуньи. И правда пустозвон, локон пустозавитой! Не дождавшись сколько-нибудь положительных эмоций, профессор грустно вздохнул, оперся о стол и заговорил:
— Ну что ж, начнем, пожалуй, с вопросов. Тема сегодняшнего урока — мелкие вредители, если вы во мне сомневаетесь, то задайте мне такой вопрос, на который вы точно знаете ответ.
И он выжидательно умолк, внимательно глядя на детей, те растерянно запереглядывались и начали перепихиваться локтями, кивая друг другу и на учителя. Гарри тоже подрастерялся, он-то уже составил свое личное мнение об этом павлине и никак не ожидал, что он вдруг, ни с того ни с сего превратится в ученого и мудрого врана. После недолгой паузы руку поднял Рон:
— У нас в саду много расплодилось садовых гномов. Расскажете нам, как обезгномить сад, сэр?
Челюсть Гарри резко пошла вниз, никогда в жизни он не слышал такого слова «обезгномить»! Учитель же лукаво подмигнул Рону:
— Думаю,
