— Успел уже! — сердито сказала маркиза. — Как несмышлёный ребёнок — ни на минуту нельзя отпускать!
Генерал и солдат вытянулись перед королевой.
— Ваше величество! — сказал генерал, слегка покачиваясь. — Не обращайте внимания на то, что она ворчит… Ну какая женщина не ворчит, если видит такое? Но мы выпили, ваше величество, от страха! Ей-богу, от страха! Графиня вопит за этой дверью, что её и герцога замучили привидения!
Маркиза вскрикнула и закрыла ладонью рот.
Королева с любопытством посмотрела на тяжёлую дубовую дверь.
— Это интересно, я видела привидения только в кино и всегда была уверена, что на самом деле никаких привидений не существует!
— Не гневите Господа, ваше величество! — быстро сказала маркиза. — Да кто же не знает, что во дворцах и старых замках по ночам очень часто разгуливают привидения?
Королева с улыбкой взглянула на премьер-министра, но тот только развёл руками.
— Откройте дверь и отпустите арестованных домой, — распорядилась она.
Генерал зазвенел ключом и распахнул дверь. Раздался стон, на пороге появилась графиня. Она судорожно хватала неповинующимися руками дверную раму. Следом за ней двигался герцог, он тоже казался испуганным и бледным.
Премьер-министр быстрым движением поддержал графиню, почти свалившуюся на его руки, и повелительно сказал:
— Воды!
Зубы графини стучали о стакан.
— Боже мой! — наконец выдохнула она. — Боже мой, какой это был ужас! Я видела и слышала каких-то людей в белых саванах.
Графиня медленно приходила в себя, но она всё ещё дышала тяжело и часто, и даже при слабом свете свечи было видно, как вздрагивают пальцы на её бессильно опущенных руках.
«Зачем она устраивает этот спектакль? — подумала королева. — Неужели она считает нас полными дураками? Впрочем, Марго, кажется, ей верит… А может быть, графиня сошла с ума?»
Словно угадав её мысли, графиня прошептала:
— Сначала я решила, что схожу с ума… Но герцог видел и слышал то же, что и я…
Королева посмотрела на герцога де Моллюска. Он стоял, прислонившись к стене, не двигаясь, полузакрыв глаза. Однако герцог почувствовал обращённый на него взгляд королевы, поднял веки и тихо проговорил:
— Это действительно так, ваше величество…
Тут даже Оксане стало чуточку не по себе, несмотря на то что она никогда не верила ни в какую чертовщину. Она понимала, что герцог и графиня не могли сговориться — слишком они ненавидели друг друга. Но в таком случае, кого они видели?
— Посветите мне, генерал, — сказала она и переступила порог.
В крошечном помещении, похожем на кладовку, было ещё более душно. В гранитных стенах, сложенных, должно быть, столетия назад, торчали кольца с проржавевшими цепями, которые свешивались на пол и, свернувшись змеями, лежали на каменных плитах. Оксана сделала шаг, споткнулась во мраке о цепи и услышала, как они издали короткий суровый звон. Может быть, кто-нибудь годами томился в этой страшной темнице, не видя света.
— Генерал, — сказала королева виноватым голосом, — вы не должны были сажать их в этот отвратительный погреб…
— А куда же мне их сажать, ваше величество? — обиженно пробормотал генерал. — Другой гауптвахты во дворце днём с огнём не отыскать… Спросите хотя бы этого солдата. Мы с ним всё подземелье облазили…
— Так точно, ваше величество! — подтвердил солдат, выкатывая осоловевшие глаза так старательно, что ей стало смешно, и все её страхи сразу кончились.
— Но я не вижу белых саванов, — сказала она, улыбаясь.
— О, — простонала графиня, — один из них вышел вот из этого угла… А другой… другой наполовину высунулся вот из этой стены…
— И из этой… — тихо прибавил герцог.
— Спаси и защити, Пресвятая Дева! — пролепетала насмерть перепуганная маркиза де Шарман, осеняя себя крестным знамением.
— Аминь, — в тон ей проговорил генерал де Грананж и тоже перекрестился.
— Что же говорили эти саваны?
— Они ничего не говорили, ваше величество! — воскликнула графиня. — Они хохотали!
— Хохотали?
— Дико хохотали, ваше величество! До сих пор мороз продирает меня по коже!
— Странно, — пожала плечами королева.
— Слово герцога, ваше величество! — с достоинством проговорил де Моллюск, видя, что она всё ещё сомневается.
— Но почему же эти привидения больше не появляются?
— Э-э, ваше величество, — пробасил генерал, — привидения никогда не появляются, когда много народа! А мой кузен как-то ночью шёл через кладбище и видел их собственными глазами! Мой кузен выпил самую малость в кабачке «Веселый жираф», что стоит на развилке шоссе, и подумал: «Дай-ка пойду в деревню прямиком через кладбище…»
— Не болтайте глупости, генерал! — вдруг рассердилась королева. — Наверно, ваш кузен выпил не такую уж малость…
Она повернулась и увидела, что премьер-министр шепчется с герцогом и графиней.
Глава королевского правительства перехватил её взгляд, поспешно выпрямился и вздохнул:
— Я позволил себе, ваше величество, заметить, что даже в наш чрезвычайно просвещённый век жизнь содержит ещё очень много непонятного и таинственного…
— Возможно, — сказала она, — но признайтесь, господин премьер-министр, вы сами не бывали в «Весёлом жирафе»?
— Я отдаю должное остроумию вашего величества. Однако что вы думаете об этом?
И он указал на большую расщелину между плитами пола, в которой похолодевшая королева отчетливо увидела человеческие кости.
Маркиза де Шарман снова вскрикнула и закрестилась.
— Я не знаю… — перевела дыхание королева.
— Если верить легенде, триста лет назад в этом подвале были заточены смертельные враги трона, — продолжал премьер-министр, — они умерли без церковного покаяния. Я ничего не утверждаю, ваше величество, но не кажется ли вам особым знамением то обстоятельство, что герцог и графиня именно здесь увидели привидения? Кстати, некоторые дворцовые служащие давно заметили, что фигуры в белых саванах иногда поднимаются из этого подвала и разгуливают по ночам по всему дворцу!
— О, да, я тоже припоминаю, — простонала графиня де Пфук, — но это случалось давно, когда её величество была совсем крошкой… А после вашего отъезда в Америку привидений никто не видел… И вот теперь всё началось снова! Уйдёмте отсюда, ваше величество!
— Уйдёмте! — хрипло проговорила маркиза де Шарман. — Умоляю, ваше величество, уйдёмте!
Маркиза вцепилась в руку её величества, и пока они поднимались из подвала, королева всё время чувствовала, как дрожит её новая фрейлина. И дрожь Марго невольно передалась Оксане.
Академик Флокс встретил королеву у входа в спальню.
— Господин доктор, — сказала она, — не надо считать мой пульс, я устала и хочу спать.
— Но, ваше величество… — прошамкал старик, тряся бородкой.
— Не надо, — повторила она настойчиво и прибавила с ласковой улыбкой: — Отправляйтесь и вы спать, дедушка!
Он изумлённо заморгал светлыми старческими глазами.
— Но вы ещё не выпили кефир, ваше величество…
— Хорошо, я выпью, спокойной ночи!
Наконец-то Оксана осталась одна! Она лежала в своей гигантской кровати и лихорадочно соображала: как ей сбежать из дворца? Раз друзья до сих пор не освободили её, она сама позаботится о себе. Путь только один — через парк и дальше, у домика садовника, через ограду. Это будет нелегко, но ведь научился же Поль приходить таким путём к своей невесте! Они, конечно, помогут ей… Впрочем, кто знает, как Поль поведёт себя теперь, когда стал генералом. Уж очень, кажется, понравилось ему носить эполеты и аксельбанты. А она-то ещё хотела поручить ему разыскать наших спортсменов…
Она выскользнула из-под одеяла и подкралась к двери. Да, Марго и Поль здесь. Вон она устало дремлет, склонив голову на его плечо, а он осторожно, чтобы не разбудить её, разглядывает себя в зеркале и прихорашивается, как женщина. Пламя свечи колеблется перед ним на мраморном столике.
Оксана решительно выпрямилась. Пора! Надо побыстрее одеться и бежать!
Тут она случайно взглянула на окна и вздрогнула. Могучий косой ливень неслышно хлестал по толстым стеклам, не пропускающим в спальню ни одного звука. Потоки воды пузырились и скользили вниз. В сером сумраке было видно, как под ветром бешено кренятся деревья и машут ветками в огромные дворцовые окна.
Это был не ливень, а водопад, и в другое время Оксана залюбовалась бы им, но сейчас он только огорчил её. Одна за другой блеснули молнии, наполняя спальню слепящим фиолетовым светом, потом неясно и глухо, словно за тридевять земель, прогудел гром.
Она вздохнула, юркнула под одеяло и задула на тумбочке свечу.
Девушка проснулась от какого-то неопределённого шороха и открыла глаза. Она лежала не шевелясь, парализованная вдруг нахлынувшим на неё противным страхом, сделавшим всё её тело липким и непослушным. Она хотела закричать и не смогла.
