шашечки – раз-два и пирамидон.
– Можно в шашки, – согласился Гена.
Настя вышла из-за перегородки и подсела к ним.
– За фук берем? – спросил Пашка.
– Как это? – не понял Гена.
– А это когда игрок прозевает бить, берут штрафную шашку, – пояснила Настя.
– А-а… Можно брать. Берем.
Пашка быстренько расставил шашки. Взял две, спрятал в кулаки за спиной.
– В какой?
– В левой.
– Ваша не пляшет. – Белыми играл Пашка.
– Сделаем так, – начал он игру, устраиваясь удобнее на стуле; выражение его лица было довольное и хитрое. – Здесь курить, конечно, нельзя? – спросил он Настю.
– Нет, конечно.
– Нельзя, так нельзя… – Пашка пошел второй шашкой. – Сделаем некоторый пирамидон, как говорят французы.
Инженер играл слабо, это было видно сразу. Настя стала ему подсказывать. Он возражал:
– Погоди! Ну так же нельзя, слушай… зачем же подсказывать?
– Ты же неверно ходишь.
– Ну и что? Играю-то я.
– Учиться надо.
Пашка улыбнулся. Он ходил уверенно, быстро и с толком.
– Вон той, Гена, крайней, – снова не выдержала Настя.
– Нет, я не могу так! – закипятился Гена. – Я сам только что хотел этой, а теперь не пойду принципиально.
– А чего ты волнуешься! Вот чудак!
– Как же мне не волноваться?
– Волноваться вредно, – вмешался в спор Пашка и подмигнул Насте. Та покраснела и засмеялась.
– Ну и проиграешь сейчас. Принципиально.
– Нет, зачем? – снисходительно сказал Пашка. – Тут еще полно шансов меня сфотографировать… Между прочим, у меня дамка. Прошу ходить.
– Теперь проиграл, – с досадой сказала Настя.
– Занимайся своим делом! – обиделся Гена по-настоящему. – Нельзя же так, в самом деле. Отойди!
– А еще инженер. – Настя встала.
– Это уже… не остроумно. При чем тут «инженер»?
– «Боюсь ему понравиться-а…». – запела Настя и ушла в глубь библиотеки.
– Женский пол, – снисходительно заметил Пашка.
Инженер смешал шашки, сказал чуть охрипшим голосом:
– Я проиграл.
– Выйдем покурим? – предложил Пашка.
– Пойдем.
На крыльце, закуривая, инженер пожаловался:
– Не понимаю, что за натура? Во все обязательно вмешается.
– Ничего, – сказал Пашка. – Пройдет… Давно здесь?
– Что?
– Давно здесь живешь?
– Живу-то? Второй месяц.
– Жениться хочешь?
Инженер с удивлением глянул на Пашку. Пашкин взгляд был прям и серьезен.
– На ней? Да. А что?
– Правильно. Хорошая девушка. Она любит тебя?
Инженер вконец растерялся.
– Любит?.. По-моему, да.
Пашка курил и сосредоточенно рассматривал сигарету. Инженер хмыкнул и спросил:
– Ты «Капитал» действительно читаешь?
– Нет, конечно. – Тут Пашка увидел на улице автобус – «Моды в село». – Пойдем посмотрим, – предложил он.
– А что там? – спросил Гена.
– Костюмы показывают.
– «Дом моделей»? – с удивлением прочитал Гена.
– Сходим вечерком, посмотрим? – Пашка повернулся к Гене. – Музыка играет…
– Здравствуйте, дорогие друзья! – сказала приветливая женщина. – Мы показываем вам моды осенне-зимнего сезона. Обратите внимание на удобство, простоту и красоту наших моделей. Мы показываем вам не только выходную одежду, но и рабочую… Машенька, пожалуйста!
Музыканты, стоявшие в глубине клубной сцены, заиграли что-то очень трогательное. На сцену вышла миленькая девушка в платьице с передничком и стала плавно ходить туда-сюда.
– Это – Маша-птичница! – пояснила приветливая женщина. – Маша не только птичница, она учится заочно в сельскохозяйственном техникуме.
Маша-птичница улыбнулась в зал.
– На переднике, с правой стороны, предусмотрен карман, куда Маша кладет книжку.
Маша вынула из кармана книжку и показала, как это удобно.
– Читать ее Маша может тогда, когда кормит своих маленьких пушистых друзей. Маленькие пушистые друзья очень любят Машу и, едва завидев ее в этом простом красивом платьице, толпой бегут к ней навстречу. Им нисколько не мешает, что Маша читает книжку, когда они клюют свои зернышки.
Настя, Гена и Пашка сидят в зале. Пашку меньше всего интересует Маша-птичница и ее маленькие пушистые друзья. Его интересует Настя. Он осторожненько взял ее за руку. Настя силой отняла руку, чуть наклонилась к Пашке и негромко сказала:
– Если ты будешь распускать руки, я опозорю тебя на весь клуб.
Пашка отодвинулся от нее.
– А вот костюм для полевых работ! – возвестила стареющая женщина.
На сцену, под музыку (музыка уже другая – быстрая, игривая), вышла другая девушка – в брюках, в сапожках и в курточке. Вся она сильно смахивает на девицу с улицы Горького.
– Это – Наташа, – стала пояснять женщина. – Наташа – ударник коммунистического труда, член полеводческой бригады. Я говорю условно, товарищи, вы меня, конечно, понимаете. – Женщина обаятельно улыбнулась. – Здесь традиционную фуфайку заменяет удобная современная куртка, – продолжает она рассказывать. – Подул холодный осенний ветер…
Наташа увлеклась ходьбой под музыку – не среагировала на последние слова.
– Наташа! – Женщина строго и вместе с тем ласково посмотрела на девушку. – Подул ветер!
Наташа подняла воротник.
– Подул холодный осенний ветер – у куртки имеется глухой воротник.
Музыканты играют, притопывают ногами. Особенно старается ударник.
– Наташа передовая не только в труде, но и в быту. Поэтому все на ней опрятно и красиво.
Наташа улыбнулась в зал, как будто несколько извиняясь за то, что она такая передовая в быту.
– Спасибо, Наташенька.
Наташа ушла со сцены и стала переодеваться в очередное, вечернее платье. А женщина стала рассказывать, как надо красиво одеваться, чтобы не было крикливо и в то же время модно. Упрекнула «некоторых молодых людей», которые любят одеваться крикливо (ей очень нравилось это слово – «крикливо»).
…Пашка склонился к Насте и сказал:
– Я уже вторые сутки страдаю – так? – а вы мне – ни бэ, ни мэ, ни кукареку.
Настя повернулась к Гене.
– Ген, дай я на твое место сяду.
Пашка засуетился громко.
– Загораживают, да? – спросил он Настю и постучал пальцем по голове впереди сидящего товарища. – Эй, товарищ! Убери свою голову.
Товарищ «убрал» голову.
Настя осталась сидеть на месте.
– …Вот – вечернее строгое платье простых линий. Оно дополнено шарфом на белой подкладке. Как видите, красиво, просто и ничего лишнего. Каждой девушке приятно будет пойти в таком платье в театр, на банкет, на танцы… В этом сезоне очень модно сочетание цветов черного с белым.
Пашка потянул к себе кофту, которая была у Насти на руке, как бы желая проверить, в каком отношении здесь цвета черный и белый…
– Гена, сядь на мое место, – попросила Настя. Гена с готовностью сел на место Насти. Пашка заскучал.
А на сцене в это время демонстрировался «костюм для пляжа из трех деталей».
– Платье-халат. Спереди на кнопках.
Кто-то из зрителей громко хохотнул. На него зашикали.
– Очень удобно, не правда ли? – спросила женщина.
…Пашка встал и пошел из клуба.
Опять сорвалось.
Дома он не раздеваясь прилег на кровать.
– Ты чего такой грустный? – спросил Прохоров.
– Да так… – отозвался Пашка. Полежал несколько минут и вдруг спросил: – Интересно, сейчас женщин воруют или нет?
