…Очнулся Алексей Павлович лежа на спине. Над ним хлопотал Громов. Главный инженер страшно обрадовался, когда гость открыл глаза.
– Ну славу богу… Кто же так делает… Сразу из двух стволов… Пощупайте, зубы целы?
– Убил? – шевельнул спекшимися губами гость.
– Зубы, зубы проверьте.
Боровик пощупал челюсть.
– Целы…
– Ну и напугали вы нас!
– Лось где… Попал я?
– Попал, попал. Но только не в сердце, а в бок. Рванул через заросли. Но далеко не уйдет. Лесник пошел по следу. Кровищи… Мы сейчас пойдем к костру коньячку выпить, а Юра принесет мясо.
– А рога? – забеспокоился Алексей Павлович.
– И рога. Он их сразу набьет на колодку. Колодка уже готова.
Охотник с трудом поднялся на ноги.
– Хочу посмотреть… место, где он стоял,
– Пойдемте, если хотите.
Они пересекли поляну. Евгений Семенович посветил фонариком. Кусты и трава были залиты кровью.
– Меткий выстрел, – похвалил Громов, – Рана смертельная.
– Какой же меткий, если в сердце не попал, – возразил Боровик.
– Расстояние какое… Да и темно. Я бы даже в бок не попал.
– Правда? – обрадовался Алексей Павлович.
– Честное слово.
Охотник приосанился.
– Я целился прямо под рога, – сказал он. – Но, наверно, лось сдвинулся.
– Конечно, сдвинулся. Вы не сильно ушиблись?
– Ничего… Ухо немного побаливает… В ухо угодило.
– Хорошо хоть в ухо отдача пошла. Если бы в зубы – прощай зубы. Но выстрел был мастерский – ничего не скажешь.
– Я решил сразу из двух, чтобы наверняка, – бахвалился Алексей Павлович.
Костер уже пылал вовсю. На разостланном брезенте красновато поблескивали бутылки и стаканы, горой высились помидоры, беспорядочной стайкой вокруг бруска сала, похожего на глыбу льда, сбились яйца. Шофер Толя резал белый хлеб, прижимая к себе буханку. Румяная корочка пускала зайчики.
– Удачно? – спросил он. – Выстрел был жуткий.
– Почти наповал, – сказал радостно Евгений Семенович.
Он сбросил туфли и залез на брезент. Гость сделал то же самое. Брезент был теплый от костра и чуть влажноватый от ночной росы.
– За снайперский выстрел! – поднял тост главный инженер.
– Какой уж там, – засмущался гость. – Первый в жизни. Но в следующий раз…
– В следующий раз на медведя пойдем, – сказал Евгений Семенович.
– На медведя? – поразился охотник. – Где же мы его возьмем?
– Ходят слухи… сохранились еще в Пещерах. У нас тут ко всему прочему есть Дивные пещеры. Пять тысяч километров… До самого моря тянутся…
И Громов принялся рассказывать про Дивные пещеры, чередуя реальность с легендами. Рассказал он и про Старика с его кладом, и про скелеты, и про человека, который вышел из Пещер и спросил, не опаздывает ли он на санкт-петербургский поезд.
Гостя очень заинтересовали Пещеры, и он попросил сводить его туда. Евгений Семенович пообещал когда-нибудь потом.
Послышались шаги. Вернулся лесник Юра. В руках лесник держал длинный нож и большой кусок мяса. За лесником бежала, принюхиваясь, Тамара. Все привстали с брезента.
– Добил? – спросил Громов.
– Там и добивать было нечего, – ответил Юра, бросая мясо на брезент. – Он уже дух испускал. Всего с километр и пробежал. Сильный был выстрел. Новичкам всегда везет. Надо же – с первого выстрела такую махину свалить.
Гость встрепенулся.
– Пойдемте посмотрим на тушу.
– Далеко… Да я и не найду теперь уже. Завтра буду разделывать.
– А рога? Почему вы не сняли рога?
– Рога… Крепкие оказались… Ножовка нужна. Которая по металлу. Завтра рога вам в номер доставим, не беспокойтесь, рога ваши, законные.
Боровик потрогал мясо и удивился.
– Чего это оно такое холодное?
– Остыло уже. Я его в озерце сполоснул. А там вода ледяная. Толя… давай специи.. Шашлыки жарить будем.
Вскоре поляну затянуло синим пахучим дымом. Деревья в свете костра казались обмотанными кольцами газового шарфика. Мясо потрескивало, шипело, пускало на угли сок. Все расположились вокруг, смотрели и облизывались, как коты.
– Вы к нам надолго? – спросил Евгений Семенович гостя. – Я это к тому, что, может быть, еще чего-нибудь организовать. Рыбалку, например…
– Я думаю, мы долго здесь не задержимся, – сказал гость.
– Вопрос ясный?
Алексей Павлович не успел ответить. В кустах возле костра послышались движение, треск сучьев, тяжелое дыхание. Отчаянно залаяла Тамара. Охотники замерли. Лишь один лесник не растерялся, быстрым движением он схватил лежащее в траве ружье и полез в карман за патроном. Но зарядить ружье он не успел.
Кусты раздвинулись, к костру вышло животное.
Это было очень странное животное. Широкая добрая морда с грустными глазами, короткие рожки, четыре выпачканные в грязи ноги, хвост в репейниках… пегие уши… Но странность была не в этом. Странность была в том, что на боку животного висели огромные оленьи рога на деревянной колодке. От шеи и рожек животного тянулись веревки»..
Животное добро похлопало глазами, вытянуло в сторону костра морду и издало знакомый каждому человеку на земле звук:
– М-у-м-у-у-у…
Тамара перестала лаять, подбежала к животному, лизнула его в морду.
Первым опомнился Евгений Семенович.
– Пошел! Пошел! Пошел отсюда! – закричал он, вскакивая и замахиваясь на животное.
– Подождите… – Гость поднялся на колени. – Это… это же теленок… – сказал он неуверенно. – Но при чем здесь оленьи рога?
Алексей Павлович подошел к теленку и потрогал рога. Теленок повернул голову и лизнул ему руку. Лицо гостя отражало мучительную работу мысли. Вдруг оно прояснилось.
– А… понял, – сказал он. – Значит, я стрелял в теленка. И, конечно, холостыми… И сейчас мы жарим магазинное мясо. То-то мне сразу показалось странным, что оно такое холодное. У вас есть холодильник? – спросил Боровик лесника.
– Есть, – пробормотал Юра Дымов.
– Понятно… А кровь? Откуда взялась кровь на кустах?
Все молчали.
– Настоящая… Липкая такая. Еле руки отмыл… Догадался… Это тушь… Красная тушь…
Опять наступило молчание. Все, в том числе и теленок, смотрели на костер, машинально следя, как шофер Толя жарит.
– Это ваш теленок? – спросил наконец Алексей Павлович лесника.
– Да…
– Отвели бы домой. Он, наверно, спать хочет.
– Телята днем спят. Во время обеда, – машинально заметил лесник.
– Все равно… Перепугали беднягу… Рога привязывали… Я из двухстволки шарахнул… Большая эмоциональная нагрузка…
– Это верно, – согласился лесник. – Сейчас я его отведу.
Юра встал, подошел к теленку, отвязал рога.
– Может быть, возьмете? Так сказать… на память?
– Нет уж, спасибо… – вздохнул Алексей Павлович. – Может, еще когда повезет… Невезучий я какой-то…
Юра увел теленка, похлестывая его хворостиной.
Опять стало тихо. Лишь было слышно, как в лесу шумит теплый ветер да потрескивают на костре шашлыки.
– Почти готовы, – нарушил молчание шофер Толя.
– Вы понимаете, – сказал главный инженер, беря палку и вороша ею угли в костре. – У нас в лесах не осталось почти никакой живности, не говоря уже о лосях. А хотелось вас как-то развлечь… Ну вот мы и придумали… От чистого сердца…
Гость молчал. Всем было очень неловко.
Громов решил осторожно продолжить так некстати прерванный появлением глупого животного деловой разговор.
– Так долго вы пробудете у нас, Алексей Павлович?
– Нет, недолго. Если вы и дальше станете со мной такие шуточки откалывать…
– Ну что вы, Алексей Павлович… Мы вам рыбалку можем организовать. Рыбалка у нас натуральная. Сом, например…
– А на самом деле это не сом, а треска из магазина!
– Ни в коем случае! Живой, натуральный сом! С усами! – воскликнул Евгений Семенович.
– Нет уж, благодарю… Собственно говоря, нам здесь нечего делать. Я даже не знаю, зачем нас сюда послали. Ясно как божий день, что завод надо свертывать: производственные площади, оборудование петровских времен, рабочей силы мало. Мое мнение: завод надо перевести на производство гаек и болтов, а освободившийся народ передать на консервный и кожевенный заводы, там его тоже не хватает.
Евгений Семенович продолжал ворошить угли в костре.
– Ваш коллега тоже так думает?
– Так.
– Готовы, – сказал шофер Толя.
Подошел лесник.
– Запах за три километра!
Он помог разложить шашлыки на бумаге.
– Прошу к столу!
Все взяли по шампуру.
– Что ж, все правильно, – сказал главный инженер, продолжая прерванный разговор. – Действительно здесь трудно развернуть большое производство.
– Вот! Отлично! Хорошо, что нас понимают и сами петровцы! Так я и доложу в министерстве, – обрадовался Боровик.
Он выпил почти полный стакан коньяку. Только тут спиртное начало оказывать действие на столичного гостя.
– А я бы еще поохотился! Ей-богу! – воскликнул Алексей Павлович. – Врезал бы в кого-нибудь из двухстволки. Поехали на медведя… в эти самые ваши Пещеры. Или это тоже «утка»? Медвежья «утка»!
