Владимир Козлов
CCCР: Дневник пацана с окраины
Я шел за родителями вдоль вагонов, старался не отстать в толпе пассажиров. Папа нес чемодан, мама – сумку, я – пакет с остатками еды, которую брали в поезд. Ночь была теплой. Пахло каким-то южным цветком или деревом – у нас такие не росли.
В конце перрона рельсы кончились. Перед каждым путем стояла бетонная тумба с цветами. Над вокзалом светилась надпись «Город-герой Одесса». До нашей электрички оставалось три часа.
По обеим сторонам улицы росли каштаны с толстыми стволами. Неярко светили фонари, закрытые листьями. В мусорных баках копошились коты. Некоторые балконы были завешены одеялами – от жары.
Мы подошли к длинной лестнице – она вела вниз, к морю и к зданию с буквами «Морской вокзал». По обе стороны морского вокзала, у причалов стояли пароходы. Из-за облака выплыло красное солнце. Я расстегнул черный кожаный чехол «Смены-8м», вынул аппарат, установил расстояние «бесконечность» и выдержку «солнце». В кадр попал кусок неба с солнцем и половина причала. Я нажал на рычажок спуска.
* * *
Я и мама ждали у двери с табличкой «Администрация». Над дверью было написано через трафарет: «До Минска 1136 км». В покрашенных белой краской покрышках от «МАЗа» росли желтые цветы. У забора тарахтел снятый с колес холодильник-рефрижератор. Рядом стоял деревянный барак с надписью «Столовая», за ним – еще такие же бараки. К воротам была прибита белая вывеска с красными буквами «База отдыха “ЛИДА”». Папа говорил, что база называлась так не в честь какой-то девушки, а из-за города Лида. В этом городе есть завод электроизделий, и он построил эту базу отдыха.
Дверь «Администрации» открылась, вышел папа.
– Значится так… Придется нам жить с соседом…
– Как – с соседом? – спросила мама.
– Здесь нет трехместных номеров, одни четырехместные.
– Так что, нам кого-то подселят?
– Уже подселили.
На кровати в углу сидел невысокий парень в шортах и майке с короной «adidas». Он встал, посмотрел на нас, улыбнулся.
– Вы извините, что так получилось, ладно? Мне и самому неудобно – вот так вот подселяться к семье…
– Да ладно, ничего, как-нибудь проживем эти двенадцать дней, – сказала мама. – Раз уж у них здесь такие порядки – комнаты только на четверых. – Она повернулась к папе. – Тебе в профкоме про это сказали?
– Ничего они не сказали. И в путевке ничего не говорится про это…
– Вообще, здесь не только четырехместные, – сказал парень. – Есть и двухместные. Но туда – только по блату. Не для простых смертных, вроде нас с вами…
– А чем вы вообще занимаетесь? Учитесь? – спросила мама.
– Отучился уже. В этом году закончил гродненский университет, филфак. Сам я из города Мосты. Может, слышали? В Гродненской области… К себе и распределился. Практику проходил в своей бывшей школе… – Он улыбнулся. – Натворил там дел – медалистам «четверок» понаставил. Думал – выгонят и практику не зачтут… Но потом все нормально получилось…
– Вот ведь какое совпадение, – сказала мама. – Мы коллеги с вами. Я веду русский язык. В Могилеве…
– Надо же, действительно совпадение… А вы, наверно, тоже учитель?
– Нет, я технолог, – сказал папа. – Работаю в техотделе на лифтовом.
– Да, прошу прощения, я не представился. Саша. Но некоторые зовут меня Шурик, и я не обижаюсь… Люблю «Операцию “Ы”». Хорошее кино, веселое…
* * *
На деревянном дельфине с облупившейся краской и надписью «Каролино-Бугаз-1984» сидела толстая тетка в черном купальнике. Фотограф присел перед ней на корточки, крутил объектив.
Рядом с нами загорала семья из пятнадцатой комнаты – родители и пацан, коротко стриженный, со свежим шрамом от царапины на щеке. По возрасту вроде такой, как я. Он листал журнал с картинками: пароходы, самолеты, машины.
– Это – «Моделист-конструктор». – Пацан пододвинул журнал ко мне. – Посмотри, если хочешь.
На странице была фотография военного самолета и его чертеж. Я спросил:
– Его можно сделать самому?
– Да, только не дома, а в кружке. Я хожу в авиамодельный. У себя, в Минске. И собираю модели самолетов.
Я кивнул. Он сказал:
– Меня зовут Руслан. А тебя?
– Игорь.
– А откуда ты?
– Из Могилева. У меня тоже есть самолеты, но мало. В основном – модели машин.
– А самолеты какие?
– «Тридент»…
– «Трайдент».
– …сверхзвуковой истребитель-перехватчик…
– Знаю такой, это на самом деле – «МиГ-21». Просто на коробке не написали. Названия военных самолетов писать нельзя…
– Почему нельзя?
– Чтобы враг, если увидит модель, не знал, что есть такой настоящий самолет. Чтобы думал, что это просто так, игрушка…
– Какой враг?
– Например, агент ЦРУ. Знаешь, что такое ЦРУ?
– Знаю. А что, их разве много?
– Кого?
– Агентов ЦРУ?
– Вряд ли. У вас в Могилеве, может, нет ни одного. Но в Минске точно есть. Минск – столица республики.
* * *
Мама намазывала мне спину кефиром – я сегодня сгорел. Дверь комнаты была приоткрыта. Папа курил и разговаривал с дядькой из соседнего номера.
– Папробавау я ихния шпроты, – говорил дядька. – У том магазине – если идти тудэма. – Он показал рукой. – И что-то не дужа и укусныя. Думау, что мора близка, далжны быть харошые.
Папа кивнул, выбросил окурок и вернулся в комнату.
– Он что, из деревни? – спросил я. – Почему он так говорит по-колхозному?
– Тише ты! – сказала мама. – Вдруг услышит…
Папа захлопнул дверь.
– Да, из деревни. Директор совхоза… В нашей области притом, в Могилевской… В Шкловском районе.
– Зато живет с женой в двухместной комнате… – сказала мама.
– Я сразу не понял, про что это он говорит, про какие шпроты, – сказал папа. – Мы ж в тот магазин три раза заходили, и нет там никаких шпротов. А потом понял, что у него любые консервы в масле – это шпроты.
Мы все трое засмеялись.
Я спросил:
– А ты, папа, мог бы быть директором совхоза?
– Что значит – мог бы? Зачем?
– Ну, вообще… Нам тогда бы дали двухместный номер, а мне – третью кровать…
– Дело не в этом. Я к совхозам отношения не имею. Я – инженер…
– Ну а директором завода?
– Теоретически мог бы…
– Неужели? – спросила мама. – И когда это может произойти? Сколько нам еще ждать?..
– Спроси что полегче.
* * *
Я и Руслан шли вдоль моря, мимо деревянных бараков – баз отдыха. Впереди был мост и стояли портовые краны.
Что-то засвистело, зашумело, над пляжем пронеслись три военных самолета.
– Здесь граница недалеко, – сказал Руслан. – Поэтому и летают.
– С кем граница?
– С Турцией. Ты что, географию в школе не учил?
– Учил.
– А знаешь, какая страна, с которой СССР граничит, – самая опасная?
– Не знаю. Китай?
– Почему – Китай?
– Ну, я помню, когда Китай напал на Вьетнам, Брежнев сказал, что мы их сотрем с лица земли, если они не уйдут…
– Нет, я про это не знаю. А самый опасный сосед – Норвегия. Потому что она входит в НАТО. Знаешь, что такое НАТО?
– Знаю. А кто тебе сказал, что они самые опасные?
– Географ в школе.
– Ты что, любишь географию?
– Так, более или менее…
– А у меня дядя – учитель географии… Ты хорошо учишься?
– Да, в основном – на «пятерки», только по русскому и белорусскому «четверки». А ты?
– У меня пополам примерно – половина «пятерок», половина «четверок».
– А в Минске ты был?
– Один раз. Папа ездил от завода на хоккей болеть за минское «Динамо» и брал меня с собой.
– Не, хоккеем я не увлекаюсь, и футболом тоже.
– И я не увлекаюсь. Мы и не пошли тогда на хоккей. Другие дядьки с завода пошли, а мы ходили в музей истории войны, а потом – по магазинам. Колбасу покупали, конфеты…
– У вас что, нет колбасы?
– Бывает, но редко.
– И конфет тоже нет?
– Нет, конфеты есть – карамель всякая, ирис, «Золотистые», «Дюшес», шоколадные тоже – «Осенние», «Лимонные», «Черемушки»… А в Минске мы покупали большие, «Столичные». Знаешь? И еще – «Трюфели». Таких у нас нет. А раньше, давно – я еще в сад ходил – папа привозил из Минска шоколадные бутылочки с ликером. Коробка такая, как обычные конфеты, а в ней – маленькие бутылочки в фольге… Ты ел такие когда-нибудь?
– Да.
– И сейчас они есть в магазинах?
– Бывают, но я давно не видел.
Базы отдыха кончились. Мы подошли к мосту через пролив между морем и лиманом. Перед мостом в будке стоял солдат с автоматом. Рядом был грузовой порт с тремя кранами «Ganz». Краны не работали.
– Через сколько поднимут мост? – спросил Руслан у солдата.
– Минут через пять. Сигареты есть?
Руслан покрутил головой.
– А у тебя? – Солдат посмотрел на меня.
– Нет.
По лиману плыл к мосту буксир. Он тянул за собой большущую баржу с песком.
– А пепси-кола у вас продается? – спросил Руслан.
– Не-а. Бывает, но редко. А где ты в Минске живешь, в каком районе?
– Ты что, знаешь в Минске районы?
