Владимир Нестеренко - Огненное погребение

Те запрыгивают на капот, перекатываются и спрыгивают, потом делают то же самое, но запрыгивают на крышу машины, пытаются достать пистолет, находясь на крыше, и произвести несколько выстрелов по водителю.

Утро, поляна перед вагончиком.

Герои отрабатывают захват выходящего из машины человека.

Китай и Кабан нападают на Андрея, Гитлер за рулем.

Андрей засовывает левую руку в карман робы, внезапно у него в руке оказывается пистолет, который он носил за поясом.

АНДРЕЙ: Как фокус?

КИТАЙ: Полезный прикол. Надо и себе карман распороть.

АНДРЕЙ: Дело в другом. Вы копаетесь, а делать надо так, чтобы не успел не то что в карман, чтоб подумал только – а уже в торбе.

Утро, поляна перед вагончиком.

Китай и Кабан захватывают Андрея, Китай от старания бьет его так, что Андрей падает в нокдауне, затем сидит, растирая уши.

Смеются.

Утро, поляна перед вагончиком. Герои отрабатывают захват прохожего и погрузку его в машину. В роли прохожего Китай.

Вырываясь, он разбивает ногой боковое стекло.

День, вершина горы.

Разбившись на пары, герои отрабатывают приемы рукопашного боя.

День, вершина горы.

Бои без правил. Дерутся один на один, два на два. Двое на одного, трое на одного. Все в крови.

Вечер, вершина горы.

Герои отрабатывают захват. Один с пистолетом против троих безоружных.

Захват всегда осуществляют двое, третий в схватку не вмешивается, осуществляя наблюдение и прикрытие.

Вечер, вершина горы.

АНДРЕЙ (рассматривая что-то у себя на ладони): А это откуда?

ГИТЛЕР (поглядев на ладонь Андрея, на ней – ржавая гильза от АК-47): От чеченов осталась. Каждую ночь стрельба была.

АНДРЕЙ: Красиво жили. Не знаешь, где можно пару магазинов к «калашу» найти?

КИТАЙ: В Симферополе. Там напротив зоны военная часть, морпехи. Склады какие-то.

АНДРЕЙ (с интересом): Да ну? Можно что-нибудь со складов купить?

КИТАЙ: Взять можно. Часовые спят и днем и ночью.

АНДРЕЙ: Уверен, что спят?

КИТАЙ: Я на той зоне висел. На крышу вылезешь – все видно.

Ночь. Тропинка в лесу. Герои бегут.

Они уже не натыкаются на деревья, бегут легко.

Вагончик, ночь.

Все укладываются спать, Люба ложится рядом с Андреем.

АНДРЕЙ (шепотом, весело): Люба, ты меня в следующий раз двумя руками не держи. Чуть не зарезала какая-то вошь бройлерная.

ЛЮБА: Вчера?

АНДРЕЙ: Ну да. Сон приснился.

ЛЮБА (серьезно): Хорошо, не буду.

АНДРЕЙ (весело): А одной рукой – можно.

КАБАН: И не за руку.

Смеются.

Утро, поляна в лесу.

Сделав из веток большую раму, в размер обычного окна, и меньшую, в размер окна автомобиля, герои тренируются, бросают камни на бегу, стоя спиной, с поворотом, в прыжке.

День, поляна в лесу.

Герои вооружились вырезанными из веток «ножами» и отрабатывают ножевой бой.

В боях выигрывают Гитлер и Андрей, затем дерутся друг с другом. Андрей атакует, Гитлер приседает и, сделав длинный выпад в присяде, бьет Андрея «ножом» в пах, Андрей прыгает на месте от боли.

АНДРЕЙ: Блядь, Вася, ты где так?

ГИТЛЕР: На строгом, сидел там с одним. Он в кабаке, по синьке, подрезал сборную по регби.

КАБАН: Всю?

ГИТЛЕР: Девять потерпевших. За каждого по году срока наваляли.

Вечер, поляна перед вагончиком.

Китай и Андрей учат остальных ставить растяжки, минировать машины, используя для этого боевые гранаты. Прижимают рычаг Ф-1 к корпусу гранаты широкой матерчатой лентой, затем зажимают концы ленты в дверях машины, обрезая торчащие лоскуты, чтобы их не было видно. Укрепляют гранату под машиной, привязывая шнурок к кольцу, а другим концом – к колесному диску, с тем чтобы при движении шнурок намотало на ось и кольцо выдернулось.

КИТАЙ: Надо детонаторов достать.

АНДРЕЙ: Есть где?

КИТАЙ: У нас нет, может, в Донецк заедем, на шахты?

АНДРЕЙ: Времени нет.

Поляна в лесу, утро.

Кабан, Гитлер и Китай тренируются в ножевом бое, Андрей и Люба в стороне стреляют из пневматика по мишеням.

АНДРЕЙ: А люди тоже по цвету различаются?

ЛЮБА: Нет, люди по теням. За каждым тень видна, кто он есть.

АНДРЕЙ (мотает головой в сторону тренирующихся): За Саней какая тень?

ЛЮБА: Не скажу. Хорошая тень, у вас у всех тени хорошие.

АНДРЕЙ: Ну скажи…

ЛЮБА: Нельзя. Про твою могу сказать.

АНДРЕЙ: Ну?

ЛЮБА: Знаешь, статуя такая есть, солдат с ребенком?

АНДРЕЙ: Знаю.

ЛЮБА: Вот такая. У тебя дети есть?

АНДРЕЙ: Нет. Не успел завести, когда богатый был, а сейчас, на муки, и не хочу.

Поляна в лесу, день.

Андрей с наганом в руках стоит на поляне, Кабан, Гитлер, Китай и Люба по очереди перебегают поляну, Андрей стреляет, по разу в каждого, пули поднимают фонтанчики земли у самых ног.

Поляна перед вагончиком, вечер.

Все сидят за столом, ужинают. Раздается телефонный звонок, Люба достает телефон, смотрит на экран, затем встает из-за стола и уходит за вагончик.

Люба разговаривает по телефону, при этом уходит все дальше от поляны в лес.

ЛЮБА: Алло! Мама, привет!

ЦЫГАНКА: Ты почему не звонишь?

ЛЮБА: Да ничего не происходит. Мы в горах живем.

ЦЫГАНКА: В каких горах?

ЛЮБА: В крымских.

ЦЫГАНКА: С кем? С этим, красивым?

ЛЮБА: И еще трое.

ЦЫГАНКА: Кто они?

ЛЮБА: Солдаты.

ЦЫГАНКА: Он не видит?

ЛЮБА: Нет. Сам не видит, со мной только.

ЦЫГАНКА: Что ты там делаешь?

ЛЮБА: Варю, убираю, мою.

ЦЫГАНКА: Долго будешь там сидеть?

ЛЮБА: Скоро уедем. Я сегодня стрелять училась. Он меня на машине научил ездить!

ЦЫГАНКА: Бросай их, возвращайся!

ЛЮБА: Как это – «возвращайся»?

ЦЫГАНКА: Нечего тебе там делать. Сами пусть стреляют. Возвращайся!

ЛЮБА: Мама, они хорошие!

ЦЫГАНКА (зло): Я кому сказала! Ты еще с ними выспись! Или уже?!

ЛЮБА: Нет… Мама, он не наш, но не простой. С ним как с тобой, как дома.

ЦЫГАНКА: Сука, если не вернешься, я тебе сделаю! Кровью заплачешь!

ЛЮБА: Мама, я с ним вернусь.

ЦЫГАНКА (плача): Люба, доченька! Ты у меня одна, никого больше! Вернись! Не нужны тебе солдаты, не нужно стрелять! Вернись, Люба, солнце мое, прошу!

ЛЮБА: Мама, я вернусь с ним и с деньгами.

ЦЫГАНКА: Да не нужны эти деньги, все равно не наши! (Плачет.) Люба, прости меня, я злая была! Вернись!

ЛЮБА: Мама, не плачь! Я сама плачу. (Плачет.) Не могу.

ЦЫГАНКА: Почему?

ЛЮБА: Я люблю его.

ЦЫГАНКА (перестав плакать, другим тоном): Он знает?

ЛЮБА: Нет.

ЦЫГАНКА (зло): Пусть не знает!

Цыганка кладет трубку, гудки.

Утро, поляна перед вагончиком.

Герои стоят возле машины Андрея. Она порядком помята, капот продавлен, лобовое стекло треснуло. Прошло несколько дней, герои изменились. Кабан похудел, подтянулся, все они помолодели на пять-семь лет.

АНДРЕЙ: Хорошая машина. Загрузить мешков пять селитры да подорвать в людном месте. Чтобы мир содрогнулся.

КАБАН: Да чего… Я б и от такой не отказался. Рихтануть немного, стекло поменять…

ГИТЛЕР: Движок.

КИТАЙ: Коробку.

АНДРЕЙ: Подвеску.

КАБАН: Селитра поярче, конечно.

АНДРЕЙ: Вроде готовы. Можем ехать.

ГИТЛЕР: Урожай собрать надо. Босота на лагерях урожая дожидается.

АНДРЕЙ: А поле ваше где?

ГИТЛЕР: Вот оно (показывает рукой на верхушку ближайшего дерева).

Видно, что к стволам деревьев, ближе к верхушке, привязаны пластиковые ведра, в каждом из которых растет куст марихуаны.

АНДРЕЙ: В жизни бы не допер. Сам придумал?

ГИТЛЕР: Н у… С братаном (машет головой в сторону Китая) посидели, подумали, чайку попили…

Все смеются.

АНДРЕЙ: На что только человек не пойдет, чтобы закон нарушить.

Лес, день.

Гитлер и Китай лазают по деревьям, срезая и бросая вниз кусты марихуаны, Кабан собирает и уносит в вагончик.

Вагончик, день.

В вагончике Гитлер и Китай разбирают кусты на составляющие, ссыпая в пластиковые ведра сырые листья, Люба собирает на стол.

ГИТЛЕР: Люба, потом со жратвой, помоги нам.

Люба подходит.

ГИТЛЕР: Видишь, шишки? Шишки отдельно. Листья тоже отдельно.

ЛЮБА (садится рядом с Гитлером и Китаем обдирать траву): У нас такое не растет.

ГИТЛЕР: Где это – у вас?

ЛЮБА: В России. Во Владимире.

ГИТЛЕР: Ох, блядь… Точно, не растет.

КИТАЙ: А что у вас растет?

ЛЮБА: Грибы в лесу растут. Мухоморы и другие, мелкие.

КИТАЙ: И чего, народ собирает?

ЛЮБА: Собирают, а как же. Бывает, так насобирают, что через неделю из лесу выходят – страшные, черные все, волосы дыбом, бороды клочьями. (Внезапно поднимает руки к лицу, растопырив пальцы.) Бу-у-у!

Китай отшатывается и едва не падает с табурета.

ЛЮБА: Во какие выходят!