- Да не тяни ты резину! - Иван, не в силах более терпеть, вскочил, отчего стул рухнул на пол. - Неужто и впрямь Маргелыч?
Антон вздрогнул. Феликс снисходительно углом рта улыбнулся, достал из сигарного ящика сигару, смачно срезал головку, неспешно, с чувством раскурил. Приглашающе придвинул сигарный ящик Листопаду.
- Э-э, - пренебрежительно промычал тот, плюхаясь на соседний, жалобно скрипнувший стул. - Говори, наконец!..
- Виталик, в смысле киллер, напрямую "крота" не знает. Тот сам ему звонил, когда появлялась информация...Кстати, сегодня, оказывается, третья попытка была. Дважды срывалось.
Иван отёр пот.
- Так шо насчет Маргелыча? - упрямо напомнил он. - Может, все-таки спонтила твоя братва?
- Сам погляди.
Феликс в неспешной своей манере, особенно вальяжной на фоне мятущегося Листопада, поднял исписанный лист бумаги, сверился с текстом, усмехнулся в сторону Антона:
- Можете считать это явкой с повинной.
Губы схватившего лист Ивана, едва он начал читать, побелели. К концу чтения превратились в узенькую полоску.
Дочитав, он прикрыл глаза и с отвращением отпихнул лист к нетерпеливо поджидающему Антону:
- Прочти. Вслух.
"В первой декаде августа, - начал читать Антон, не без труда разбирая корявый, прерывистый почерк, - возле дома меня перехватили какие-то люди и привезли на встречу с Рапоновым".
Антон вопросительно поднял голову.
- Гэбьё, - отреагировал Феликс. - Генерал. Сейчас в Балахнинских холуях.
- Возглавляет службу безопасности, - не открывая глаз, уточнил Иван.
"Рапонов предложил мне помочь убрать Листопада. Я согласился..."
- Па-адаль, - прорычал Иван.
"Мне дали телефон какого-то Виталика, которому я должен был звонить и сообщать о передвижениях Листопада. Всего звонил три раза. В первый..."
- Виталик тоже подтвердил по трем звонкам, - включился Феликс. - По ним мы Маргелова и вычислили. Сопоставили, когда кто и о чем в курсе был. По всем трем случаям знали трое. Девок-секретарш для начала отмели...
- И что, он на этом вот так сразу "раскололся"? - недоверчиво уточнил Антон. - Прямых-то доказательств...
- А мы не ментура. С нами, когда попросим по-хорошему, делятся. Или не по-хорошему, - Феликс со зловещей издевкой пыхнул сигарным дымом.
Взгляды бывшего мента и бывшего зэка непримиримо схлестнулись.
- Где эта гнида?! - Листопад вскочил, опрокинув и второй стул. - Веди.
Феликс насмешливо оглядел вышедшего из себя нанимателя, неспешно убрал назад в стол бумаги. - Пошли.
Они спустились в подвал, в глубине которого уперлись в металлическую дверь с приваренной надписью "Складское помещение".
При их приближении дверь беззвучно раскрылась. Внутри за пультом сидел охранник.
Пространство сзади него было завалено штабелями пакетов, коробок и ящиков. По узенькому проходу Феликс провел гостей к стене, в которой вдруг, сама собой, открылась невидимая дверь. В этот раз у пульта восседал типичный "браток" с могучей, переходящей в загривок шеей.
За его спиной тянулся короткий, освещенный бледными лампами коридор. Выходящие в него металлические двери были снабжены решетчатыми окошками.
По знаку Феликса им открыли один из кабинетов с прикрученными к цементному полу столом и табуретами. - Прямо следственный изолятор, - неприязненно пробормотал Антон.
- С кем поведешься... - отбрил Феликс. - У нас тут своё следствие. Хотя есть и ноу-хау. Очень располагает к откровенности.
Он кивнул на покрытый темной пленкой столик в углу. Под тоненькой пленкой угадывался разложенный инструмент. На полу у ножки расплылось накапавшее сверху бурое пятно.
Антона зябко передернуло.
- Когда их привезли, кто-то видел? - нацеленно спросил Иван.
- Обижаешь. Сюда есть проход из подвала соседнего здания. Так что...
Дверь со скрипом открылась, и в нее ввели Маргелова. Избитого, в рваной рубахе, с полными ужаса глазами. При виде Листопада он закаменел.
Иван подошел вплотную, навис сверху:
- Сколько тебе дали?
Маргелов дернулся, собираясь соврать. Феликс предупреждающе кашлянул.
- Двадцать тысяч пообещали, - опустив голову, пробормотал Маргелов.
- И только?! - поразился Листопад, отчего-то уязвленный. - Ну, ты прямо Шура Балаганов.
Маргелов оскорбленно насупился.
- Но почему?! - взревел Иван. - Только одно - почему?! Я ж тебя из ничего поднял. Шесть лет за собой тащу. Сколько раз из разборок вызволял? От сифилисов лечил. Квартира. Машина. По пять тыщ баксов в месяц отстегиваю. Я единственный на этом шаре, кому ты вообще нужен! К кому ты в беде прислониться мог! Па-че-му?! На чем тебя купили? В глаза мне!
Маргелов с усилием вскинул глаза, и Листопад едва не отшатнулся, - в них была ненависть. - На чем, на чем? Да ни на чем! - выдавил Маргелов. - Тоже благодетель нашелся, - пять тыщонок жалких он мне с барского плеча кинул. А сами-то лопатой гребете! Разве ж это по справедливости?
Опешивший Иван хихикнул.
- Так это моя лопата! - напомнил он. - Я ее сделал. Ты ж копейки прибыли не принес. Одни убытки. Кто ты без меня?! - Холуй, - ответил за Маргелова Антон. Маргелов посерел:
- Во-во, и подголоски туда же. Только и знаете, что унижать. Я-то для Вас в лепешку расшибался. Всё сносил. И по морде даже. Думал, хоть на должность заступлю, уважения прибавится. Как же! Опять всё то же. При женщинах - пердуном и засранцем. "Маргелыч у нас талант. Человек- оркестр! - пытаясь изобразить Листопада, протянул он. - Жопой рулады выводит. Ну-ка, подай звук!" Вытянулся в наигранном раже: "Слушаюсь, Иван Андреевич! Рулада номер один - озорная". То-то гоготу! А у человека, может, несварение желудка? Может, мне это при женщинах позорно? Хотя какой я для Вас человек? Так, ошметок. Глаза ёрничающего среди глубокого молчания Маргелыча воткнулись в таинственный столик в углу. Опамятов, он посерел.
- Заберите меня, Иван Андреевич, - слабо попросил он. - Я ведь всё подписал. Пожалуйста! Мне же больно. Потом - обошлось же.
Иван отвернулся. Маргелова увели.
- Надо бы их показания на видео записать, - предложил Антон. - Для суда.
Услышав про суд, Феликс перевел недоуменный взгляд на Листопада.
- Антон, ты подожди в коридоре. Я следом, - заторможено попросил Иван. Он всё не мог отойти от услышанного.
Бандит и бизнесмен остались вдвоем.
- А ты, гляжу, и впрямь думал, что тебя за твои деньги любить должны, - посочувствовал Феликс. - Человек подл. Кому обязан, того и ненавидит. Говори, чего делать?
- На видео записать действительно надо.
- Дальше. В сущности мы его выпотрошили.
Раздраженный взгляд Ивана уткнулся в желтые зрачки страшного помощника:
- Прилип, как банный лист, - шо делать, шо делать. А шо в войну с перебежчиками делали?! - Как скажете, Ваше благородие, - Феликс с насмешливой покорностью поклонился.
* В машине на заднем сидении Иван молча забился в угол.
Антон не досаждал ему. Потрясенный случившимся, он опустошенно глядел на дорогу. "Мерседес", сопровождаемый джипом охраны, отгонял с крайней полосы одну легковушку за другой. Поспешно уступили дорогу "шестой" "Жигуль", старенький "Фольксваген", "девятка", неохотно подал вправо опель. Неуступчивый массивный форд "Скорпио" и вовсе пришлось поджать, - Москва начала стремительно наполняться подержанными иномарками. У светофоров процветал невиданный прежде бизнес. На остановившиеся машины, будто флибустьеры на торговые суда, налетали подростки. Не давая водителям опомниться, с ходу обрызгивали лобовые стекла пеной и принимались энергично размазывать грязь. Водители вздыхали, чертыхались, но чаще платили. Что делать? Каждый приспосабливается к рыночной экономике как может, - всё лучше, чем попрошайничать. (За этим, кстати, тоже не заржавело, - через год-два расцвел нищенский бизнес. И те же перекрестки оккупировали инвалиды - афганцы и малолетние попрошайки).
- Вот так-то. А ты говоришь - Осинцев, - в никуда выдавил вдруг Листопад.
"Посеявший ветер, пожнет бурю", - хотелось съязвить Антону, но, поглядев на нахохлившегося обиженным вороном приятеля, лишь спросил:
- Что думаешь теперь делать?
- Встречусь с Балахниным. Полагаю, с такой-то компрой заставлю отступиться. А дальше...Тайка с Андрюшкой сейчас в Испании отдыхают. Там и останутся. А то мало ли что?
- Мне вчера дозвонился Тарабан, - припомнил Антон. - На мясокомбинате какие-то люди с доверенностью от тебя появились. Ходят, осматривают цеха, склады. Тарабан говорит, ведут себя хозяевами. Ты что, Иван, в самом деле решил всё распродать?
Не ответив, Листопад раздраженно отвернулся к окну.
* Стремясь предотвратить новое покушение, Листопад немедленно довел до сведения службы безопасности "Конверсии", что пойманы киллер и наводчик, готовые дать публичные признательные показания.
Балахнин тотчас выразил сожаление, что два старых друга столь далеко зашли в своих пустяковых в сущности разногласиях. Примирительную встречу назначили на двадцать третье сентября.
