— Об этом я уже догадался. Что вам от нее нужно? О чем вы говорили?
— Я попросил ее стать женой… — при последнем слове Алика даже передернуло, — стать женой моего сына.
— Что?
— Она отказалась, и тогда я дал ей неделю на размышление, сказав, что все равно будет по-моему.
— Какого еще сына? — закричал Алик.
— Тебя. Ты — мой сын, — он убрал ладонь, которой все это время прикрывал глаза. Они были влажными он набежавших слез.
* * *
Таня стояла по колено в воде. Маленькая горная речушка Тиса даже в самый сильный зной была прохладной. Здесь, на берегу этой живописной реки, в окружении Карпат разместился уютный городок Хуст. Вернее сказать, что в бассейне реки Тисы — не совсем горы, а Закарпатская низменность. Но горы действительно есть, невысокие и пологие, сплошь покрытые дубовыми и черноольховыми лесами. Она не была здесь уже лет пятнадцать. Тут у нее жила двоюродная тетка по маминой линии, и будучи еще школьницей, она часто гостила у этой радушной женщины. Решение поехать именно сюда Таня приняла утром, так и не сумев заснуть после странного сна. Она подумала, что сможет погостить здесь две недели, пока вернется Алик. А потом она нашла бы способ сообщить ему, что у нее все в порядке. О Яне Олеговиче она старалась не думать. В конце концов, он не Интерпол, хотя в его могуществе она не сомневалась.
Выйдя из воды, она уселась на берегу и стала наблюдать за быстрым течением речки. Года три подряд, когда ей было лет семнадцать и больше, она приезжала сюда по туристическим путевкам, а когда они заканчивались, оставалась еще на недельку у тетки Гани. С туристической группой она исходила всю Западную Украину вдоль и поперек. Были тут и восхождения на горы, и плаванье на байдарках, и посещение старинных полуразвалившихся замков в Мукачеве и где-то еще, она уже не помнила. Как это было здорово и весело. Сколько у нее всегда было новых впечатлений и поклонников! Вечерами они пели у костра под гитару и ночевали в палатке. Какая-то у них песня забавная была на мотив "В нашем доме поселился замечательный сосед". Таня зажмурилась от солнечных бликов на воде, сейчас она вспомнит, как-то так:
Я стою у ресторана На подъемах и на спусках,
Замуж поздно, Вытирая пот с ушей,
Сдохнуть рано, От такой большой нагрузки
Не пойти ли в турпоход, Не споешь, как соловей…
Может, кто и подберет.
Больше не помнила. Таня засмеялась, подумав, какая актуальная для нее песенка. Полжизни прожила, и никакого толка. Если через неделю ничего не изменится, значит… Что? Ну что она сделает? Таня задумалась. Или вернется и примет предложение Яна, чего она делать не хочет, или спрыгнет с моста в Тису. К слову, о Тисе. Она, как подобает всем горным речкам, узкая, быстрая и мелководная, в некоторых местах можно перейти вброд. Но если выдалось дождливое лето — все менялось, собственно, как и по весне, когда в горах таял снег. Посередине река достаточно глубокая, со множеством водоворотов. Когда вода высокая, то не такая уж безобидная эта Тиса, особенно для таких пловцов, как Таня.
Она поднялась и пошла в сторону города, скоро вернется тетка, нужно ей помочь с ужином.
* * *
После всех известий, которые свалились на Алика, он был в не себе. Мужчина сел на скамейку и закрыл глаза. Ян Олегович молчал, боясь нарушить тишину.
Не так он представлял себе этот момент. Ой, не так. Но что случилось, то случилось.
Минут через десять Алик открыл глаза и спросил:
— Значит, я не Олег Яковлевич, а Янович? — почему-то зло посмотрел на новоявленного отца.
— Да, Янович, — кратко ответил тот.
— Теперь многое понятно. И откуда у матери были деньги на учебу, и мое продвижение по службе, и ваша благосклонность, — Алик нервно засмеялся. — Скажите, папа, отчего же вы ждали, пока мне исполнится тридцать три? Почему не открылись раньше?
— Пока ты был маленьким, у меня была семья. Я не мог всем заявить о твоем существовании. А когда ты стал постарше, а потом и вовсе взрослым, я боялся, что ты будешь презирать меня.
— А как это все вышло?
— Спроси у матери.
— Ладно, с этим я позже разберусь, — Алик потер виски. — Я другого не пойму: как вам пришло в голову, опережая события, просить Таню выйти за меня замуж? Кстати, она знает, что я ваш сын?
— Нет. Поэтому, наверное, так яростно отказалась. А ведь я ей предложил очень выгодные условия.
— Зачем? Объясните мне, бестолковому! Зачем? Ведь она даже не знает о том, что я ее люблю! — Алик опять пришел в бешенство.
— Все это время я знал о каждом твоем шаге. Я знал, что Владик попросил тебя о сюрпризе для своей женщины, и ты взялся наблюдать за ней, чтобы понять характер. Ты же такой педант. Это мне Влад рассказал. А я наблюдал за тобой, и когда понял, что ты влюблен, решил тебе поспособствовать, вот и все.
— Ага, вы еще скажите, что подорвали самолет, на котором летел Влад. Не вижу логики.
— Самолет разбился сам.
— А-я-яй, как же вам повезло! Нет, но это какой-то ужас. Это немыслимо! Я — взрослый мужчина, и со своими женщинами разберусь сам. В конце концов, я могу просто получить от нее отказ. И что тогда?
— Вот на этот случай я и предложил ей сделку. Ты — единственное, что у меня осталось на этом свете. Я хотел, чтобы ты был счастлив.
— Это невероятно! Я просто не могу объяснить ваши поступки. Насильно сделать человека счастливым невозможно. Поэтому, я спрашиваю — зачем?
— Затем, сын мой, что однажды я уже допустил одну оплошность.
— То есть?
— Дело в том, что я, хоть и косвенно, виновен в смерти твоей невесты Лены. Прости.
Алик побледнел.
— Я ухожу…
Ян Олегович посмотрел на него с тревогой и грустью… Он не знал, что ему сказать.
Алик сделал несколько шагов, остановился и развернувшись, тихо произнес:
— Если к завтрашнему вечеру вы не скажете мне, где моя Таня, пеняйте на себя…
* * *
После ухода Алика Ян Олегович позвал к себе людей. Распоряжения были краткими и четкими. Нужно было убедиться, что Тани действительно нет в городе, и если это так, то выяснить, куда она могла уехать. После трех часов кропотливой работы в квартире Татьяны без труда отыскали письма от ее мамы, которая проживала в Черновцах. Это уже что-то. Туда отправились незамедлительно.
На следующий день ровно в семь вечера Алик перешагнул порог отцовского дома.
— Слушаю, владыка, — вместо приветствия сказал Алик.
— Не надо со мной так, Олег. Лучше присядь.
Ян Олегович был невозмутим, по внешнему виду даже не скажешь, что к нему сегодня ночью дважды приезжал врач.
— Ладно, извините.
— Все в порядке с твоей Татьяной, она в Хусте у тетки. Сбежать от меня решила. Сам поедешь или привезти?
— Вы ее нашли? Не может быть! Хуст, это где? Западная Украина? Туда тысячи две километров, если не больше! — Алик смотрел на отца широко открытыми глазами. — Я сам поеду.
— Хорошо, только поедешь на моей машине и с двумя водителями, — повелительным тоном сказал Ян Олегович.
— Хм. А мне это уже начинает нравиться, — усмехнувшись, ответил Алик. — Спасибо.
* * *
Таня поднималась все выше и выше к вершине горы. Это было не трудно. Склон, по которому она шла, был давно приспособлен под тропу для туристов. На вершине горы находилась турбаза, туда она и направлялась. Соседка тетки Гани, работала там в администрации. Она и пригласила гостью на день открытия нового заезда. Вначале Таня не хотела идти. Что она там будет делать? Но тетка уломала Таню сходить. Побыв часа два, Таня ужасно заскучала и решила вернуться домой, пока не совсем стемнело. За ней увязались два подвыпивших молодых человека. Она было подумала: "Да, пусть себе идут, путь не близкий, мало ли что". Молодые люди тут же начали рассказывать курьезные истории, которые они пережили на турбазе в первые дни. Говорили громко, сами же и смеялись, а Таня просто шла рядом. Пока сошли вниз, стало темно, хоть глаза выколи. Фонарей в горах еще не устанавливают. Таня ускорила шаг, оставив позади болтающих кавалеров. Метров через сто уже начинался асфальт, и там горел свет. Неожиданно она зацепилась не то за корень, не то за корягу и со всего маху плашмя упала на землю. Даже крикнуть не успела. Молодые люди, которые ее провожали, благополучно прошли мимо. Таня посмотрела им вслед и подумала: "Отряд не заметил потери бойца". А потом не удержалась и начала хохотать. Хорошо, что была в джинсах. А вот локтям досталось, и ребра дали о себе знать. "Ну что? Отдохнула? Пора подниматься?" Рядом на корточки присел какой-то мужчина:
— Помочь? — шепотом спросил он.
— Да нет, спасибо, сама управлюсь, — Таня начала вставать. Но мужчина все равно поддержал ее. — Я же сказала, что управлюсь и без вас, — она нервно оттолкнула его руку и побежала к свету. Мужчина пошел за ней.
До первого фонаря оставалось десять метров, там уже и машины стояли, а значит — были люди.
