В общем, да. Одно дело бродить в голом виде по участку, другое – по коридорам отеля, могут и не понять. Опять-таки если при этом еще и постоянно пить…
Ближайший кабак мы нашли прямо на Виноградной улице, в двух шагах от домика. Свежая жареная форель – вполне пристойное блюдо, а понты и впрямь необязательны. С вином оказалось еще проще: хозяйка стабильно выкатывала по трехлитровой банке в день.
На второй день Макс заныл, что скучает без женского общества.
– Максик, ну ты же сам говоришь – «конкурс коротких ног»!
Изыскания в части прекрасного пола за первые сутки и впрямь удручили. До пляжа мы так и не добрались, а в городе попадались все больше какие-то клуши. Мы быстренько провели этот самый конкурс, но пришлось признать, что победили сразу все. Нет, одно исключение все же встретилось – но стройная брюнетка была настолько хорошо упакована, что стало понятно: это не наш вариант. Тем более вышла она как раз из «Жемчужины», а это «совсем другой уровень».
– И тем не менее, – продолжал Доктор. – Что это за отдых без баб?! Тем более что… а ну-ка посмотри вон туда!..
Мы стояли на центральной площади и прямо из горла похмелялись красным шампанским: ментов боятся только трусы. Максова рука указывала на двух симпатичных загорелых девиц, рассматривавших большую карту города.
– Ноги, заметь, совсем не короткие! – отметил мой товарищ, и это было чистой правдой. – А попробуй-ка ты их попутать!
– А почему я-то?
– Потому что я… стесняюсь! – Доктор похабно ухмыльнулся.
– Ты? Стесняешься?!.. Это что-то новое.
– Ну вот – стесняюсь, и все. Чужой город, девки незнакомые.
Стеснялся, на самом деле, скорее я: Макс вообще не страдал особыми комплексами. У меня же опыт знакомства с женщинами на улице был практически нулевой.
– И как мне их прикажешь путать?..
– Ну, придумаешь чего-нибудь. На вот тебе бутылку для храбрости!
Похмельный, небритый-нечесаный, с початой бутылкой наперевес я неуверенно направился к углубившимся в изучение карты девушкам.
– Доброе утро, милые барышни! – икнув, неуверенно начал я.
Девушки не без изумления воззрились на странного незнакомца – впрочем, без неприязни, скорее с любопытством. Черт, надо что-то говорить дальше, а голова не соображает! На что же их, блин, путать?..
– Милые барышни… – Ну же, рожай чего-нибудь! – А можно я вас… эээ… попутаю?..
– А это как?..
Еще раз повторюсь: в 91-м году никаких пикаперов в стране и в помине не было, да и про НЛП понаслышке знали считанные единицы. То, что произошел эффект, называемый «разрывом шаблона», не догадывались обе стороны. Можно сказать, что дамы от удивления просто «слегка расслабились». Ненадолго – но этого хватило.
– Как?.. – Меня потихоньку несло в сторону красноречия. – Ну, как вам сказать… Знаете что, наверное, это следовало бы обсудить подробнее. Как вы посмотрите на то, чтобы разделить трапезу в компании меня и моего приятеля – вон он, через дорогу стоит…
То ли от удивления, то ли от скуки барышни на предложение согласилсь. И уже через полчаса мы с Максом заливались соловьями в ближайшей кафешке, активно подливая новым знакомым сухое вино. Ближе к вечеру банкет продолжился уже в каком-то пафосном загородном кабаке – море спиртного, горы шашлыка, экзотические танцы… Кажется, именно там некурящий Доктор ввел сомнительную практику давать мне прикурить от зажженных купюр. Дешевый эффект, кто бы спорил: червонец – всяко не сто долларов. Но все же эффект – и для неизбалованных «новорусскими» выходками провинциалок (девушки, как выяснилось, приехали на отдых из Пензы) – весьма впечатляющий.
Утром, само собой, похмелье. Проснулись вдвоем.
– А где девки? – удивился Макс.
– Как где? Мы их домой отвезли.
– О как! Странно, по моим прикидкам они должны были быть где-то тут. А почему домой, а не к нам?..
– Потому что пить меньше надо, Доктор, – тогда и провалов не будет. Мы их, понимаешь ли, поделили неправильно.
Психологические навыки накануне действительно дали сбой: барышень распределили с точностью до наоборот – даром, что единогласно. В результате получилось не совсем ловко, хотя и договорились встретиться на следующий день.
– Ну, как поделили – так и переделим, – меланхолично констатировал Макс, доставая из загашника банку вина. – Меня лично обе устраивают. Благо что тезки – по крайней мере с именами косяков не будет.
Что правда то правда. И высокая стройная хохотушка, и ее более серьезная миниатюрная подруга звались Иринами – ошибиться было сложно. А путаница – штука опасная: иная на неправильное имя может крепко обидеться. Доктор с какого-то момента вообще всех своих баб предпочитал именовать «солнышками»: оно и даме приятно, и ошибка исключена.
После «смены партнерш» дела пошли успешнее, и к концу недели роман «2+2» уже вовсю расцветал, включая и половую жизнь. Довольно, впрочем, неловкую: девушки оказались очень стеснительными. Провинция, что ж вы хотите, – и, что существеннее, обе еще ни разу не изменяли мужьям. Да и в Сочи вроде бы ехали совсем не за этим: кто ж знал, что на горизонте объявятся столь импозантные москвичи, которые к тому же от купюр прикуривают.
Все развивалось настолько идиллически, что мы едва не утащили девиц с собой в Москву: к моменту нашего отъезда у них еще оставалось дня три от отпуска. Правда, в Адлере приключился неприятный инцидент.
Банальный расклад, такое и сейчас, полагаю, случается. Оставляем барышень с вещами в сквере напротив аэропорта и идем в кассы за билетами. На дам билеты нам продавать отказываются, требуют паспорта (тогда это еще не было общим жестким правилом). Возвращаемся в сквер…
…И видим милых барышень в окружении пятка сомнительного вида лиц кавказской национальности (как выяснилось в процессе разговора, армян). Ирины мнутся, опустив глаза.
– Какие замесы? – Макс распрямил плечи; кавказцы были ниже его где-то на голову. Но пятеро.
– Слюшай, это, типа, жены ваши?
– С какой целью интересуешься?
– Ну, кароче, ми их пригласыли с нами в горы, они вродэ нэ протыв.
– Ребят, это с нами девушки, – вступил я.
– Ну как так?! Ми уже дагаварылыс, машыну зарядили!
– Девушки с нами, и мы за них отвечаем! – Ну, нарываться так нарываться. В конце концов, место людное – резать вряд ли будут.
– Так что: жены, что ли? – Кавказцы поняли, что нахрапом взять не получится.
– Да в Москву мы летим, непонятно, что ли. – Я гнул свое. – Не видите, за билетами отходили. Кто ж знал, что у вас тут все так жестко.
– В общем, девки наши, мы и на ответе. – Доктор вел базар достаточно умело. – Ежели считаете, что они косяка упороли, сами с них и спросим.
Ход был техничный. С одной стороны, с баб за косяк спросу нет, с другой – и на нас вроде наезжать не за что.
– Ну вы эта… – Все, стрем закончился. – За женщынами своими следите лучше, чтоб не било такого…
Будь Макс попьянее, на этом месте он мог начать лезть в бутылку (случаи бывали) и развитие событий могло приобрести нехороший характер. Но тут уж я взял инициативу на себя, и расход получился вполне мирным.
Вот так оно с женщинами: на совершенно ровном месте вдруг возникает крайне стремная ситуация. Особенно с учетом того, что это не Москва, где весь базар закончился бы где-то на стадии «ты кого знаешь, с кем работаешь?».
В Адлере мы точно никого не знали. Зато хорошо представляли себе, чем оборачиваются для наивных дам подобные «поездки в горы». В лучшем случае – групповым изнасилованием, в худшем – можно в этих горах и остаться. Спустишься пешочком по ночным горам до шоссе – молодец, но могут и не отпустить.
От драмы до фарса, как водится, оставался один шаг. Выяснилось, что девицы оставили у домохозяйки паспорта. За оставшиеся до отлета три часа найти ее не удалось, так что в столицу мы с Доктором улетели в одиночестве. Еще и каких-то очередных девиц в салоне зацепили. В дальнейшем, когда одна из них «попала в разработку», получила соответствующее прозвище: Света Аэропорт. А пензючки прилетели в Москву только через сутки.
Надо честно признать: в Москве мне лично было не особо до вновь обретенной пассии из провинции. Помимо обилия дел, я и так с трудом разбирался с многочисленными «боевыми подругами», круг которых за последние полгода внезапно расширился, и весьма.
Для полного счастья нарисовалась еще и героиня как бы не первого моего серьезного романа. С девушкой Настей я познакомился еще в универе: через общую приятельницу, учившуюся курсом младше. А через год после окончания МГУ, что называется, понеслось.
Начнем с того, что Настю я отбил у лучшего друга, – фокус, который не позволял себе ни до, ни после. До – «квалификации не хватало», после – решил, что хорошего понемножку: кармический ответ за подобные фокусы бывает на редкость болезненным.
