— Нет. Как сказал Мао Дзэдун, тот, кто много читает, умней не становится.
— Но и тот, кто не читает, не умнеет.
Обменявшись колкостями, они попрощались. Писателю предстояло по бывшей улице Зевина дойти до кинотеатра «Азербайджан», рядом с которым жила его теща.
До дома Эльдара оставалось два квартала. Эльдар шел по тротуару, освещенному магазинными витринами, и время от времени пропадал в темноте.
Психоаналитическая атака Писателя напомнила ему один забытый эпизод…
XXI
Он встретил ее на танцевальном вечере в институте иностранных языков. Старший брат одноклассника дал им один билет, и целый час они проникали в актовый зал через служебный вход. Здесь он увидел ее в окружении подруг; всех их он знал по именам, так как был осведомлен обо всем, что с ней было связано. Уже два месяца она встречалась с сыном министра финансов, чемпионом города по гимнастике. В тот вечер она вела себя странно: разговаривая с подругами, шарила глазами по залу, кого-то выискивала. Увидев Эльдара, обрадовалась, помахала ему рукой и попросила постоять рядом; когда заиграл оркестр, она пригласила его на танец и его коснулись большие, туго затянутые лифчиком груди; в медленном танце она приблизилась настолько, что эти две загорелые дынечки, красиво выглядывающие из глубокого выреза платья, упруго уперлись ему в живот, чуть ниже груди…
Она продолжала посматривать по сторонам и во время танца. Наконец стало ясно, кого она ищет — в дальнем углу зала, выставив в улыбке крупные белые зубы, сын министра финансов что-то нашептывал известной в городе певице, которая ради него сошла с эстрады.
— Сволочь. — Дору передернуло от отвращения.
— Кто?
— Как она может с ним разговаривать? Он же круглый дурак!
— Но ты же встречаешься с ним.
— А ты откуда знаешь? — Она удивилась его осведомленности. — Он полгода пристает ко мне. Проходу не давал, и я согласилась встретиться с ним пару раз.
К концу танца Дора перевела разговор и выяснилось, что ее отец до войны дружил с отцом Эльдара и рассказал ей кое-какие подробности о его семье. Рассказывая, Дора не сводила с него глаз и в их серой с легкой голубизной глубине он ощутил искренний интерес к себе.
То, что она ему давно нравится, ей тоже было известно. А робость поведения давно вызывала удивление. С его-то внешностью и умом он мог бы вести себя уверенней. Кстати, говорят, что он пользуется успехом у девушек… правда ли это? Эльдар уклонился от прямого ответа и дал понять, что, кроме нее, его мало кто интересует. Она зарделась от удовольствия. Потом они сидели рядом на концерте, и собравшись с духом он прикоснулся к ее ладошке; она не отодвинула руку. Подруга, сидевшая по другую сторону, время от времени с любопытством на него поглядывала; он явно ей нравился.
После концерта девочки попросили проводить их домой, и, пока они прощались с подругами, Эльдар позволил себе помечтать. Он знал, что отец намерен дать ей юридическое образование. В Баку поступить на юрфак Доре будет несложно, но ведь в Москве качество преподавания намного выше. Было бы здорово, если бы она решилась рискнуть, и тогда бы они уехали в Москву вместе…
Наконец долгое прощание с подругами закончилось, и они пошли к выходу. Здесь у самых дверей их ждал Чемпион. При относительно невысоком росте он имел очень внушительный вид; высоко закатанные рукава рубашки открывали мощные бицепсы.
— В чем дело? — Дора неприветливо прищурилась.
— Можно тебя на минуту?
— Зачем?
— Отойдем в сторону.
Она извинилась перед Эльдаром и пошла за Чемпионом к мраморной колонне, подпирающей потолок в углу зала. Они довольно долго спорили, потом чемпион подошел к Эльдару.
— Ты иди домой, друг, — сказал он с вежливой уверенностью. — Я провожу ее сам.
Эльдар оглянулся на Дору, она стояла лицом к колонне как ребенок, которого поставили в угол за плохое поведение. Эльдар сделал движение в ее сторону, но железная рука Чемпиона остановила.
— Я же сказал тебе: она пойдет со мной.
— Я хочу спросить у нее. — Эльдар попытался резким движением освободиться из пальцев, впившихся в руку; Чемпион недовольно поджал нижнюю губу и громко подозвал Дору.
— Дора, поди сюда.
Она послушно выполнила команду.
— Объясни молодому человеку, что ты хочешь уйти отсюда со мной.
Дора подняла на Эльдара свои прекрасные серо-голубые глаза.
— Извини, нам нужно с ним поговорить.
— А ты проводи ее подругу. — Чемпион был настроен доброжелательно. — Тоже неплохой кадр. — С этими словами он взял Дору под руку и повел к выходу.
Через два месяца Эльдар уехал учиться в Москву, а когда через год вернулся, она уже была женой какого-то родственника отца, приехавшего из Черновцов. После первого курса она взяла академический отпуск и родила девочку по имени Белла в честь бабушки со стороны мужа.
Конечно, Писатель прав — то, что произошло в тот вечер в педагогическом институте, многое определило в отношениях Эльдара с женщинами. Но мстил ли он им? В этом он по-прежнему сомневался.
У подъезда своего дома, украшенного кариатидами с белыми пулевыми пробоинами на всех частях туловища, Эльдара ждали все те же милиционеры.
— Где же вы гуляете так поздно? — спросил молодой; второй, ушастый, устало зевнул. — Вам придется проехать с нами.
— Куда?
— Узнаете на месте.
Они усадили его на заднее сиденье голубой «Волги» и сели по обе стороны у окон. Место за рулем занимал третий, в широкополой соломенной шляпе.
XXII
Вика явилась далеко за полночь и сразу прошла в ванную; сердце Друга екнуло — неужели ей что-то уже известно; такие, как Муртуз, способны на любую пакость. Но зачем это ему? Втянул в грязную историю, чтобы, шантажируя через брата, добиться приватизации библиотеки? Но в таком случае не было никакого смысла начинать с Вики, какой шантаж, если ей уже все известно?
А может, у него что-то другое на уме?
За дверью в ванную не слышно было ни звука; обычно перед сном Вика проводила там минут двадцать. Он посмотрел на часы. Может быть, позвонить Муртузу и прямо спросить о его намерениях? А главное, выяснить: сказал ли он ей что-то?..
Муртуз ответил после первого гудка. И сразу же стал извиняться за неудачную вылазку на дачу. Опасения по поводу возможной утечки информации он категорически отверг:
— За кого ты меня принимаешь?! Ни одна душа ничего знать не будет.
— Предупреждаю, если кто-нибудь узнает, на меня не обижайся!
— А что, собственно, было? Ничего ведь не было.
— И не будет.
— Дело хозяйское. Не будет, так не будет. — Муртуз дал отбой, не попрощавшись.
Наконец она вышла из ванной, продолжая втирать в лицо белый крем, бросила на него мимолетный взгляд.
— Что-то случилось?
— Я должен тебе…
— Завари чай.
Он изложил ей все в мельчайших подробностях. Она слушала, попивая чай и строго постукивая пальчиками свободной руки по столу. Наконец он умолк.
— И кого он тебе подставил?
— Свою продавщицу.
— Уж не ту ли, на которой собрался жениться Делец?
— Ее подругу.
— И как она? Ничего?
— Я на нее не смотрел.
— И чего ты так переполошился? — она насмешливо усмехнулась, потом внезапно посерьезнела. — А впрочем, то, что ты рассказал, — ужасно!
— Я знал, знал! Что ты тяжело это воспримешь. — Друг еле сдерживал себя, чтобы не встать на колени. — Умоляю, прости меня!
Вика опять застучала пальцами по столу.
— Я сделаю все, чтобы добиться твоего прощения, — продолжал он.
— Да, сложная ситуация. Ты, по сути, предал меня… — Она глотнула чаю, зевнула, предложила Другу серьезно подумать о своем поведении и ушла в спальню. Он хотел пойти за ней, но не решился.
К утру он все же прилег рядом с ней и, стараясь действовать осторожно, долго искал возможность поласкать ее, нежно касаясь языком самых укромных уголков ее все еще прекрасного тела.
XXIII
Муртуз доставил Наилю в ресторан «Ист-Вест», пожелал ей удачной встречи с мужем и поехал дальше. По дороге домой позвонил сыну. Мобильный не ответил, а по городскому телефону дежурный сообщил, что сын на допросе и позвать его к телефону нет возможности.
Сыном Муртуз был доволен — отличник с первого класса, он сам, без помощи Муртуза, поступил на юридический факультет, куда последние тридцать лет был бешеный конкурс — дети людей с деньгами с юных лет стремились стать судьями, прокурорами и, на худой конец, полицейскими. После окончания университета удалось устроить его в прокуратуру одного из центральных районов города, и, по словам приятеля — непосредственного начальника сына, к делу он относится добросовестно.
Хотелось услышать мнение сына об убийстве академика Асадова. Муртуз не был суеверным человеком, но то, что академика отправили на тот свет, как только он решил помешать ему, Муртузу, ничем другим, кроме вмешательства небесных сил, объяснить было невозможно. Сколько лет Академику угрожали те, против кого он боролся?.. И ничего — жил себе спокойно, и вдруг такое! Жаль, конечно, человек огромные заслуги имеет, и герой, и ученый настоящий… Жил бы себе и жил, как прежде, если бы не влез в эту историю с приватизацией библиотеки.
