Дьявол принялся разливать в рюмки тёмно-красное, тягучее вино.
— Иногда мне хочется заткнуть уши, чтобы не слышать твоих слов, — произнёс Хранитель Света.
— Да ладно, — усмехнувшись, его собеседник отставил бутыль. — Я же пошутил. Почему у вас, Ангелов, напрочь отсутствует чувство юмора? Представляю, какая кислая у вас компания, когда вы собираетесь все вместе! Вы, наверное, и разговаривать-то нормально не умеете, только молитвы читаете. «Иже еси на небеси…» Да, Апостол?
Дьявол игриво подмигнул.
— Ну расскажи, — продолжил он. — Мне же интересно. Как вы там, на небе отмечаете это ваше Рождество Христово? Кидаетесь еврею в ноги и поёте псалмы в его честь? А он небось треплет вас по загривку, как верных псов, в знак одобрения?
— Я сейчас выплесну вино тебе в лицо! — оскорбился Хранитель Света.
— Да пожалуйста, — пожал плечами Хранитель Тьмы. — Всё равно ничего не добьёшься — здесь же граница! — Он указал на луч закатного солнца, разделяющий каменное плато на две части. — Твоё вино не достигнет моего лица, ударится о невидимую преграду и стечёт вниз. Только плед испачкаешь, — невозмутимо произнёс Дьявол и пригубил из своей рюмки.
— М-мм! — издал он блаженный звук. — Чудесно! Выливать вино не советую, оно просто изумительное! Урожая одна тысяча пятьсот семьдесят шестого года до нашей эры. Из моих сокровенных запасов! В те годы, до Рождества Христова, вино действительно умели делать! А потом разучились. — Хранитель Тьмы аккуратно поставил свою рюмку на покрывало. — Замечу, что три с половиной тысячи лет выдержки — самое то! Букет как раз приобретает нужные оттенки. Попробуй — не пожалеешь!
Ангел недовольно покосился в его сторону и отстранился от угощения.
— Да ладно, не обижайся ты! — примирительно произнёс собеседник. — Ты же сам всегда говоришь, что нам предписана вечная борьба и всё такое, а сам обижаешься. Учись лучше отражать мои нападки! А то, глядя на тебя, я решу, что у Христа никудышные адвокаты.
Сверкнув глазами, Хранитель Света всё-таки взял рюмку.
— Ну кто скажет тост? — улыбнулся Дьявол.
— Ты всё это затеял — ты и говори, — последовал ответ.
— Хорошо. — Хранитель Тьмы откашлялся, готовясь произнести речь. — Люди всегда пьют первый тост за здоровье присутствующих. Нам с тобой нет смысла пить за здоровье — мы мертвы, а значит, не подвержены болезням. Тост «за любовь» тоже будет неуместным — любовь женщин не доступна ни мне, ни тебе по той же самой причине. Я хочу выпить этот бокал первоклассного вина за терпение. Потому что терпение — неотъемлемый спутник ожидания, а ожидание с момента смерти каждого из нас стало смыслом нашего с тобой существования. У нас равные права и равные возможности, но разные цели. Ты жаждешь попасть в Рай и обрести покой, а я… Ты знаешь, чего хочу я. Так выпьем же за то, чтобы твоё терпеливое ожидание было вознаграждено. Ты хороший слуга своего хозяина и достоин награды. Я же пью за то, чтобы когда-нибудь самому раздавать награды за ожидание и терпение!
Усмехнувшись на последней фразе, Дьявол, не чокаясь, осушил свою рюмку до дна. Затем подцепил вилкой кусок козьего сыра, положил его на хлеб и, прикрыв от наслаждения глаза, со смаком откусил.
— Сыр и хлеб великолепны! — провозгласил он. — Откушай, у вас на Небесах тебя так не накормят.
— Спасибо, я не голоден, — Ангел вертел в пальцах рюмку, так и не сделав ни глотка. — Можешь не надеяться соблазнить меня.
— Соблазнить?! — вздёрнул брови Хранитель Тьмы. — Что ты называешь соблазном? Хлеб, сыр, вино и фрукты? Помилуй, Апостол, это просто еда, хотя и очень вкусная. Я даже не стал предлагать тебе зажаристого барашка с хрустящей румяной корочкой, зная, что сейчас пост и ты всё равно откажешься. Но вот это? — Дьявол удивлённо указал на кушанья. — Отведай хотя бы фруктов! Они из сада Императора — там всегда был самый лучший урожай во всей Римской империи. Или ты всё ещё надеешься когда-нибудь срывать яблоки в райский кущах? Полно, Апостол, оставь пустые надежды! Испытай хотя бы одно наслаждение загробной жизни — наслаждение вкусом! Я же видел, как ты смаковал ягоду винограда, когда только пришёл сюда. Возьми ещё!
— Дело не в винограде, — произнёс Хранитель Света. — Я не хочу пить за тост, сказанный тобою. Ты предложил мне выпить за терпение, соблазняя тем, что моё ожидание будет вознаграждено. И в то же время жаждешь когда-нибудь сам раздавать награды. Не хочешь ли ты сказать, что я дождусь награды, только если ты вручишь её мне?
— А ты делаешь успехи! Браво! — Хранитель Тьмы отложил хлеб и зааплодировал. — Ты становишься прозорливым, я рад за тебя. Именно это я и хотел сказать. Ты ждешь Покоя и Света двадцать столетий — не многовато ли, правда? Может, пора встать на мою сторону и ожидание перестанет быть бесконечным? А?
Ангел, поставив рюмку с вином на покрывало, изучающее разглядывал своего собеседника.
— Я не понимаю, в чём дело, — наконец, сказал он. — Тебе наскучило скупать души людей и ты взялся совращать Ангелов?
— Ну должен же быть какой-то карьерный рост, — моргнул Хранитель Тьмы. — Почему бы и нет?
— У тебя ничего не выйдет, — покачал головой Хранитель Света. — Мы крепки в своей вере и верны Господу нашему.
— Знаю, — кивнул Дьявол. — Потому и предложил тебе выпить за терпение. Две тысячи лет верите, служите, терпите и ждёте. И дальше будете делать то же самое. Воля ваша!
— Мир сложен и противоречив, — продолжил его собеседник. — Не только людской, но и небесный. Мало кто из живущих ныне людей безгрешен и достоин быть обращённым после смерти в братство Ангелов. К сожалению, большинство из них становятся твоими приверженцами. Потому и вынуждены мы служить бесконечно и бессменно Христу Спасителю, ибо некем нас заменить на посту нашем.
— Что я слышу? — Хранитель Тьмы взял из вазы упругий спелый персик, подкинул его на ладони и вонзил зубы в сочную мякоть. — Ангелы официально признают свою слабость? Констатируют поражение? Я могу зафиксировать это в протоколе нашего заседания? Или у меня слуховые галлюцинации?
— Я не уполномочен расписываться в протоколах, — сухо бросил Хранитель Света. — Я всего лишь прояснил тебе ситуацию.
— Можно подумать, я не был о ней осведомлён, — хмыкнул Дьявол. — Меня другое интересует. Скажи, почему вы настолько преданы этому распятому еврею? Как он смог внушить вам такую фанатичную веру в самого себя? Неужели среди вас нет сомневающихся, нет брожения умов и упаднических настроений?
— Нет, — твёрдо ответил Ангел.
— Но почему? Почему? Чем он расплачивается с вами, какими благами, что вы готовы служить ему, пребывая бесконечный срок в преклонении и рабстве?
— У каждого своя причина, — ответил Хранитель Света, глядя на пелену дождя, обрамляющую наскальное плато. — Но едины мы в одном — Господь любил и прощал нас при жизни, за что мы преданы ему после смерти.
— Любил? — встрепенулся Хранитель Тьмы. — Любил и прощал при жизни? Это как? Что есть любовь Христа? Объясни — я не понимаю.
— Что тут понимать? Господь благ и добр, Господь безупречен и красноречив, Господь красив и милостив. Он — Спаситель, помазанник и Учитель любви, истинный целитель душ и сердец. Принимая любовь Господа, сердца наши успокаиваются и примиряются, понимая, что всё, чего желают они и о чём просят, — свершится. Всё есть от Бога. Бог — истинный хранитель всего наипрекраснейшего. Любовь и вера спасут нас — вера в Высший разум и труд во благо своё. И ежели мы будем отдавать больше предпочтения первому, то и второе будет идти рядом с нами и, соединившись воедино, мы получим отличный результат, который облегчит страдания души и тела, ибо утраченное когда-то можно наверстать, но только с Божьей помощью. Надо любить Бога, как Он любит нас, и молиться за благополучие души. И Бог услышит эту молитву, и солнце ещё теплее будет согревать Землю, сама природа будет давать больше плодов своих, очистятся воздух и вода, ибо снизойдёт добро и Божий ореол осенит всё приемлемое собой.
Любовь Господа превыше неба, долготерпение превыше звёзд. Он врачует сердечные раны, прощает все грехи и ведёт в Рай. Мы без него — песчинки в океане бытия, и лишь Его благодать даёт нам жизнь!
— Всё? — изогнул бровь Дьявол.
— Про любовь Господа можно говорить бесконечно, — изрёк Хранитель Света. — С тебя хватит и этого.
— Прости, но я ничего не понял, — произнёс Хранитель Тьмы. — Вы фанатично преданы Христу, потому что — что?
— Потому что мы не алкаем золота! Мы служим Господу ради Его любви к нам!
— Правда, что ли? — хмыкнул собеседник. — Распятый еврей не только людей пытается поработить своим Учением, но и вас, Ангелов?
— Ты отвратителен в своих суждениях, — нахмурился Хранитель Света. — Отвратителен и мерзок.
— Мне положено быть таковым, — дёрнул плечом Дьявол. — Но я действительно поражаюсь! Вы, Ангелы, вроде бы мудрые создания. Неужели вы не понимаете, что то, о чём ты сейчас говорил, никогда не сбудется? Даже если всё население планеты Земля разом грохнется на колени и будет вымаливать эту вашу Божью благодать, солнце не станет греть теплее?
