Следующие четырнадцать лет своей жизни Поддонный отдал на создание Русской Метрической системы, которой вот уже семнадцать лет пользуется мировое сообщество. И только родина гения отринула величайшее открытие столетия, еще раз доказав, что нет пророка в своем отечестве! Девять лет назад Прохор Поддонный был удостоен Нобелевской премии, но получить ее не смог, так как к этому времени находился в тюрьме, приговоренный к пожизненному заключению.
За год до смерти Поддонному удалось передать на волю из тюрьмы новый фундаментальный труд под названием "Правостороннее движение", который сейчас анализируют лучшие мировые умы в области экономики и философии, а президенты всех развитых стран ждут их оценки.
Не дай Бог, опять война! – подумала я и посмотрела на часы. Пять часов двадцать девять минут. Еще несколько мгновений, и наступит время "Ч".
Я выключила телевизор и, дважды крутанув колесами, подкатилась к футляру. Подняв один из чехлов, ощупала его от одного конца до другого, обнаруживая какие-то знакомые очертания, но так и не смогла определить через материю, что это такое. Как будто что-то из резины, или…
Я дернула за шнуровку, веревки распустились, и прорезиненный чехол сполз, обнаруживая под собой часть сжатой в кулак руки. С безымянного пальца сверкнуло золотом кольцо.
– Мать честная! – произнесла я вслух, вздрогнув от неожиданности. Увиденное настолько ошеломило меня, что я застыла с находкой в руках и пялилась на нее, не зная, что предпринять. Несмотря на оторопь, охватившую весь мой организм, я тем не менее не испугалась. Может быть, потому, что в свое время навидалась в институте всяких там отрезанных конечностей и культей, оставшихся после ампутаций, а может, потому, что устала бояться и надпочечники более не в состоянии выделять адреналин.
Вот это… Вот это да! – тупо вертелось у меня в голове. Сомнений не было – и в двух других чехлах также находятся руки. Кого-то разрезали на части! – догадалась я, заталкивая сжатый в предсмертном усилии кулак обратно в чехол. И не одного расчленили, – сделала я еще одно открытие. – Трех рук у человека не бывает!.. Надо отвезти страшную находку в полицию! – Я сложила найденное обратно в футляр, покатилась в ванную, и там меня несколько раз вывернуло наизнанку.
Дорогой Евгений! Я заканчиваю свое письмо, так как чрезвычайные обстоятельства, описанные мною выше, не позволяют мне далее продолжать! Надеюсь, что мне удастся преодолеть все неожиданности и я вскоре вновь сяду за письменный стол, чтобы неотложно поделиться с вами новостями!
Ваша Анна Веллер
P.S. Что-то письмо ваше запаздывает!
P.P.S. Что ваш жук?
Отправлено 14-го декабря
по адресу: Санкт-Петербургская область,
поселок Шавыринский, д. 133.
Анне Веллер.
Дорогая, прелестная, милая Анна!
Всемилостивейше прошу вас простить меня за то, что заставил ждать ответного письма! Но вы ведь знаете обстоятельства, по которым я вынужден писать реже, чем мне бы того хотелось!
Надеюсь, к тому времени, когда вы получите это послание, ваши ужасные напасти каким-то образом разрешатся и уголовное следствие определит, кому принадлежал этот злополучный футляр с его чудовищным содержимым!
Также надеюсь, что случившееся не оставит на вашей психике серьезной раны, так как я представляю вас женщиной сильной, способной перенести и не такие невзгоды.
Вы спрашиваете меня, как мой жук?.. Что ж, немного расскажу вам о моем Hiprotomus'e Viktotolamus'e.
Через два дня после получения диагноза я отправился в читальный зал библиотеки при Зоологическом музее, дабы более тщательным образом познакомиться с моим… э-э-э, как бы это сказать, ну, пусть будет – соседом. Если мне предстоит с ним уживаться неизвестно сколь долгие времена, то я обязан знать о нем как можно больше.
Я попросил библиотекаршу подобрать мне книги по экзотическим насекомым.
– Какого региона? – спросила в ответ худая бледная особа.
Вот этого как раз я и не знал.
– Экзотических насекомых много! – пояснила библиотекарша, натягивая на указательный палец напалечник.
Мне совсем не хотелось объяснять, что разыскиваю я Hiprotomus'a Viktotolamus'a, так как мало ли чего она могла заподозрить, а потому я попросил подобрать мне книги по южным регионам.
– Африки?
– Давайте Африки, – согласился я.
– Подходите через два часа, – сказала она, затем посмотрела на мою коляску и поправилась:
– Подъезжайте.
– Однако, как долго! – посетовал я.
– Внизу есть бар, – предложила бледная особа, ловко тасуя с помощью напалечника формуляры с новыми поступлениями.
В баре я был в совершеннейшем одиночестве, если не считать пожилого бармена, который сварил мне кофе и надолго ушел в подсобное помещение.
Я пил кофе маленькими, но частыми глотками и размышлял о том, чем займусь в остальные полтора часа.
– Ну и зачем вам понадобилось знать обо мне подробности? – услышал я за спиной хриплый мужской голос.
Обернувшись, я никого не увидел и решил, что голос донесся из подсобного помещения.
– Вы меня не там разыскиваете! – опять услышал я.
На сей раз мне показалось, что говорят с правого боку. Но и там никого не было.
– Перестаньте вертеть головой! – сказал незнакомец с легким раздражением. – Пора бы уже понять, кто с вами разговаривает!
В правой руке у меня что-то резануло, затем кольнуло иглой изнутри, и я чуть было не поперхнулся попавшей в горло кофейной гущей.
– Неужели?!! – внезапно догадался я, потирая шишку, проткнутую каким-то шипом.
– Да-да. Только не надо говорить вслух и так громко! Достаточно того, что вы будете говорить про себя, иначе вас примут за сумасшедшего!
– Hip… Hiprotomus Viktotolamus?!. – спросил я про себя, чувствуя, что на самом деле схожу с ума.
– Он самый, – подтвердил жук. – Ну и зачем вы сюда притащились?
– Чт-т-тобы уз-з-знать о вас побольше! – Даже про себя я заикался.
– Я практически нигде не описан, – сказал жук. – Так что вы ничего не найдете здесь обо мне!
– Что же мне д-д-делать?
– Отправляйтесь домой!
– А как же заказ?
– Раскидают опять по стеллажам.
– Х-х-хорошо, – согласился я и выкатился на улицу.
– Погуляем? – спросил Hiprotomus, когда я протянул руку, чтобы остановить такси.
– Е-е-если хотите.
– А почему нет. Свежий воздух полезен не только животным, но и насекомым. Опустите, пожалуйста, руку и, если не трудно, не делайте правой конечностью резких движений, так как… – жук сделал паузу. – Используйте, в общем, левую!
– Хорошо, – опять согласился я, наконец справившись с заиканием. – Где будем гулять?
– А где хотите. Можем просто посидеть возле какой-нибудь лавочки. Возьмем белую булочку, покормим птичек.
Купив пару свежих рогаликов, я поехал… или мы поехали – в сквер, в котором обычно собираются матери с маленькими детьми, желающими покормить, а заодно и попугать жирных городских голубей. Остановившись под огромным дубом, я растер между ладонями часть рогалика и стал раскидывать крошки перед собой, приговаривая: "Гули-гули".
– Что вы хотите узнать обо мне? – спросил жук, когда несколько сизых голубей спланировали из-под крыш и, задрав свои хвосты к небу, принялись клевать с асфальтированной дорожки белый хлеб.
– Мне было бы интересно знать, к какому вы принадлежите виду?
– Виду?!.. – удивился жук, и мне показалось, что он хмыкнул. – А вы что, энтомолог?
– Нет.
– Вы просто любите природу?
– Знаете, когда чем-нибудь заболеваешь, то непременно хочется узнать о своей болезни все.
– Я не болезнь.
– А кто вы? Или что вы?
– Все-таки – кто, – уточнил Hiprotomus. – Я существо одушевленное. Я – не болезнь! Я – приобретение.
Я промолчал и стал наблюдать за снующими по плодородному пятачку птицами. Их было уже несколько десятков. Жирные, они старались опередить друг дружку и выхватить из-под клюва соперника понравившуюся крошку.
– Вы что, не склонны считать, что я приобретение? – поинтересовался жук.
Неопределенно пожав плечами, я оторвал от рогалика поджаристую корку и запустил ею в птичье месиво. Трусливые на миг взлетели, а затем вновь рухнули к кормушке, расталкивая смелых.
– В общем, ваше дело, за кого меня принимать, – согласился Hiprotomus. – Как говорится, время покажет.
Я почувствовал, как жук зашевелился под кожей, словно принимал более удобное для себя положение.
– Я принадлежу к семейству жуков-рогачей-зимников, – признался жук. – Мы единственный вид, который может существовать при самых лютых морозах. Причем мы не впадаем в коматозное состояние спячки, ожидая оттепели, а существуем активно, как и в благополучные сезоны.
– А как вы выглядите? – спросил я.
– Вы имеете в виду внешне?
– Ага.
– Обыкновенно. Чем-то похож на майского жука. Только рога больше, панцирь крепче. Кстати, в моем панцире содержится огромное количество полезных лекарственных веществ.
