— Капитан, не беспокойтесь. Мы вам верим.
Не более часа ушло на заполнение документа. И когда он был готов, Тоболин подал бумагу Китонге. Тот в свою очередь, быстро просмотрев, передал одному из компьютерщиков.
Тем временем откуда-то появилась симпатичная молодая малайка. В руках она держала посеребренный поднос, на котором стояли бутылка виски, хрустальные бокалы и стеклянная небольшая ваза, до краев заполненная кусочками льда. Девушка, поглядывая кроткими глазами на своего босса, молчаливо, покорно ожидала. А прежде чем приступить к последнему и неофициальному параграфу сделки (закрепить глотком виски), Китонга обратился к уже состоявшемуся капитану:
— Мистер Тоболин, какую бы вы хотели иметь зарплату?
Вопрос для Тоболина оказался неожиданным, как и многое другое за эти последние два дня. Китонга заметил неопределенность на его лице и, любезно улыбнувшись, сказал:
— Понимаю, для вас такой подход новый, но мы обязаны прислушиваться к мнению специалистов, которых принимаем на работу.
Тоболин преодолел возникшую заминку и дал ответ:
— В принципе, не моя задача определять сколько я должен получать.
Отвечая таким образом, Тоболин догадывался, не Китонга назначает зарплату капитанам. Наверняка ее пределы уже сообщены в ответе из Гонконга.
— Вас устраивает три тысячи восемьсот долларов США? — спросил Китонга.
— Вполне, — согласился Тоболин, по существу не зная много это или мало. К тому же он пока не имел представления, что за судно и какого водоизмещения. Рядом оказался Касатака и, кажется, в самый нужный момент. Разливая виски по бокалам, обратился к Тоболину:
— Господина капитана, как говорят руськие, ето деля нюзно обьмить? Я сказял прявильня?
Ответа и не потребовалось, все одновременно засмеялись, а Китонга, беря с подноса бокал, предложил:
— Берите, господа и выпьем за благополучное плавание.
Поднимая свой бокал, Тоболин с недоумением подумал: «Пьем за плавание, а я еще не знаю, за какое…»
Размешивая палочкой лед в бокале, Китонга как бы случайно поинтересовался:
— Рейс на Европу для вас подходит? Кажется, таким было ваше желание?
Вопросы у Тоболины вызвал немалое удивление. По его понятию рейс означает конкретно: Фрахтователь, количество и категория груза, порты захода, продолжительность плавания, а не общее направление движения судна.
— Простите, господин Китонга, но я еще не в курсе дела…Что касается Европы, я действительно это имел ввиду.
Босс перевел взгляд на Касатаку. Тоболин также на него посмотрел. Бросилась в глаза вдруг покрасневшая на щеке бородавка. Поскольку тот похоже не собирался ничего объяснять, Китонга, нисколько не стушевавшись, разъяснил сам:
— Господин Касатака должен был с вами предварительно переговорить…
Снова короткий взгляд на Касатаку. И в то время, как Тоболин мог подумать о неувязке между боссом и его агентом, коротко и загадочно высказался Касатака:
— Извините, босс, той информацией, которой обладаете вы, я не успел получить….
И тогда Китонга продолжил:
— Господин Касатака посчитал разговор преждевременным и безусловно прав. Потому я сам обрисую вашу работу. Судно «Голубая линия Гонконга» стоит на нашем рейде. Капитан Том Стиверт неожиданно заболел и сейчас находится в госпитале. Рейс до Гонконга продолжите вы. Там предстоит выгрузка, а затем, как обычно, на Европу.
Внимательный взгляд на Тоболина. Китонга не отвел глаз до тех пор, пока не услышал от него комментарий. Вопросов у Тоболина, как уже капитана реального судна, возникло немало и одни из них о капитане Стиверте, однако посчитал разрешать их придется ему уже будучи на судне. А высказать свое мнение он был обязан.
— Благодарю вас, господин Китонга. Надеюсь, все будет в порядке.
— Мы и не сомневаемся, господин капитан, — поддержал его Китонга.
Бокал, из которого только что пил Китонга, стоял уже на подносе, а сам, он усаживаясь в кресло, продолжил разговор.
— Компания имеет еще две свободные вакансий. Я не предложил их вам на выбор лишь потому, что нужно лететь самолетом. Сами понимаете, время-деньги. Одно судно стоит в южной Америке, другое в Египте. Для нас не составляет особого труда найти капитанов на месте. Вы же в данном случае ничего не прогадаете.
И все-таки, Тоболин решил заехать в агенство Ли. Его самого в офиссе не оказалось и пришлось с полчаса подождать. И когда он появился, то его первыми словами были:
— Вас, капитан, поздравлять или еще рано…?
— Как будто бы устроился, — без торжественности ответил Тоболин.
Сам он не знал, радоваться ли назначению на иностранное судно или пока воздержаться.
Ли порылся в кипе бумаг и, подцепив одну двумя пальцами, подавая Тоболину, предупредил:
— От вашего руководства…
Поблагодарив агента, Тоболин быстро пробежал глазами по тексту. Судовладелец давал «добро» на контрактную работу безо всяких условий.
Тоболин собирался покинуть агенство, когда услыхал от Ли напутственные слова:
— Как бы там не сложились обстоятельства, в случае надобности обращайтесь ко мне. В любом случае вы являетесь капитаном компании, с которой у меня традиционные связи.
— Спасибо, Ли, — успел сказать Тоболин и хотел добавить еще несколько слов, но помешали двое посетителей, неожиданно появившиеся в офисе. Разговаривали они громко, по — русски. Тоболин решил выждать время и не отвлекать Ли. Один из вошедших был худощав, среднего роста, другой имел грузное тело и большой живот, повисший над ремнем толстой складкой. Тоболин взглянул на него с жалостью. Подъем даже на второй этаж дался ему нелегко. В помещении они разъединились, и тот, что похудее и помоложе, поздоровавшись с агентом, что — то спросил. Лио с минуту ему объяснял, после чего он, усевшись за стол для посетителей, принялся выгружать бумаги из диплолмата, очевидно, отыскивая нужную. А толстый, дыша с натугой, повернув красное, в капельках пота лицо в сторону Тоболина, принимая его за служащего агенства, спросил по — русски разрешения позвонить по телефону. Ли, догадавшись, что обращение касается его, усмехнулся и без слов проводил человека в помещение, расположенное за стеклянной перегородкой. Другой же в это время, закончив дела с бумагами, безошибочно признавая в Тоболине россиянина, немедленно к нему подошел.
— Здравствуйте. Мне кажется, вы свой человек.
Подобное обращение вызвало на лице Тоболина улыбку.
— Если считать, что я русский, то вы не ошиблись.
— Виктор Петрович, капитан транспортного рефрижератора «Черное море», — протягивая руку первым представился тот.
— Александр Андреевич, тоже капитан, но пока своего судна не видел, хотя и приобрел, — сказал Тоболин.
— Что значит не видели? — Полюбопытствовал капитан рефрижератора.
— Судно стоит на рейде, а направление получил… — Тоболин взглянул на ручные часы, — …Ровно полтора часа тому назад.
— Так поедем ко мне! — Обрадованно заговорил Виктор Петрович. — Мы стоим у причала. Хряпнем по паре рюмашек, поговорим…Очень соскучился по новым людям.
Тоболин отказался.
— Извините, Виктор Петрович, с удовольствием бы. Но имею дефицит времени. Судно на выходе.
— Жаль, жаль, а то бы по рюмочке, — с искренним сожалением сказал капитан, а взглянув на спину толстяка, разговаривающего по телефону, помрачнел и раздраженным голосом начал рассказывать:
— Еле приползли из Адена. Бывает же такое…Навязали мне в рейс нового старшего механника….
Он снова посмотрел на спину толстяка и, не стесняясь своего коллеги, негромко продолжил.
— Понимаете, дуб дубом…Двадцать лет просидел в кабинете и перед пенсией решил прогуляться по океанам. На машину глядит как баран на новые ворота. Знания — ниже уровня четвертого механника…Мало того…имеет препаршивый характер…Гонора больше, чем у министра. И машину доломал таки…Теперь просит ремонта! А откуда взять времени? У него видите ли своя система обслуживания…
И, обращаясь к Тоболину как бы за поддержкой, заметил:
— Приходилось иметь дело с такими специалистами?
Тоболин, удивляясь откровенности капитана, неуверенно ответил:
— Вроде, бывали всякие.
— Я сказал ему все, что о нем думал. Пускай теперь сам звонит своему начальству и получает подзатыльники. А у вас что за судно и куда держите путь?
— «Голубая линия Гонконга». В Гонконг и направимся.
Иностранное название судна явно вызвало любопытство у Виктора Петровича и он хотел было задать новый вопрос, но подошел его старший механик. Тоболин поспешил распрощаться.
Последнюю ночь Тоболин решил провести в отеле. «Голубая линия Гонконга» стояла на якоре вначале Восточного рейда.
