Ознакомительная версия.
Подошла ближе, оказавшись у самого подножья площадки, и вновь мною овладело чувство полнейшей отстранённости и абсолютного погружения в звуки, что появляются на свет благодаря таланту этого странного человека. До конца времён стояла бы так и слушала не отрываясь. Что со мной происходит? С каких пор я такая чувствительная к чужой игре? Прежде подобное происходило лишь единожды: когда Мики написал для меня песню и соло, сыграв её на выступлении в клубе. Вот тогда были такие же ощущения… или почти такие же. Это подобно жидкому золоту, которое блестит, завораживает и манит своей тягучестью – невозможно глаз отвести, как-то видела такое по телику. А потом застывает и становится тяжёлым и непробиваемым, словно на душе появляется груз: неподъёмный, но всё такой же прекрасный. Так же и эта мелодия. Так играет этот чудной парень в чёрной одежде.
Человек закончил композицию и ловким движением руки опустил козырёк ещё ниже на лоб. Именно тогда я очнулась – когда музыка стихла. И отчего-то безумно захотелось закричать: «Ещё! Давай ещё! Не останавливайся! Жги!» Только слов не было, меня словно загипнотизировали.
Парень пробежался медиатором по струнам и вновь остановился. Оглядел пришедших его послушать и вдруг застыл взглядом на моём лице. Ну как застыл… наверное, застыл. Через очки-то не разглядишь! Но вот прямо нутром чувствую, как его взгляд изучающе скользит по моему лицу.
Сглотнула. Как-то не по себе стало. Зыркнула по сторонам: народ начал расходиться. Что ж, и мне пора. И вдруг парень заиграл вновь.
Чёрт… с каких пор я не управляю собственным телом? Может, в меня демон вселился? Может, я одержима?! Так и слышу его потусторонний голос в голове: «Стой на месте и слушай! А лучше подойти поближе и нагло сорви с лица очки!»
На этот раз человек не смотрел на свои руки. Да чтоб мне провалиться на этом месте, если он смотрит куда-либо ещё, кроме меня! И мурашки… мурашки табунами носятся по коже, а желудок словно разрывают на части сотни крылатых созданий.
Нет, это не музыка… Это магия! Чёртова магия!
Всё. Пошла я отсюда.
Как только я развернулась и зашагала по проходу, мелодия изменилась, стала более резкой и быстрой. Но не менее прекрасной. Что это ещё за наваждение было?
Забрав гитару, я расплатилась с Бари и вылетела из магазина.
– Да, Эстер, – раздражённо ответила на звонок, и словно мертвец заговорил в трубке:
– Где тебя носит? И почему опять на звонки Мики не отвечаешь?
Что? Когда это он мне звонил? А, ну вот же: девять пропущенных. Всего-то?
– Иди домой. Он скоро будет. Заменился на работе. Будем решать, где прятать твоё тело остаток лета. Документ Дылда подделал и отправил твоим по электронке. Правда, сомневаюсь, что он не вызовет подозрений. А ещё я сегодня иду на свидание с Заки. Так что по пути домой купи мне выпить.
Ответить на речь Эстер я не успела.
– Я перезвоню, – бросила ей и переключилась на вторую линию.
Вот и мама позвонила. Пришлось свернуть в тихий переулок и вкратце высказаться ей парочкой восторженных отзывов о тюрьме моей мечты, а также дать обещание, что отправлю ей фото с первого урока по конному спорту. Теперь придётся лошадь где-то искать. Мама сообщила, что они с отцом возвращаются через две недели и папа лично собирается позвонить директору учебного заведения, чтобы узнать, как обстоят дела. Так что я должна из кожи вон лезть, чтобы показать себя на высшем уровне.
Знала бы она, чем я сейчас занимаюсь и где нахожусь.
Плевать. Даже если они завтра узнают, что ни в какую Пенсильванию я не улетела, домой ни за что не вернусь. Буду скрываться до тех пор, пока мне двадцать один не исполнится, а потом уйду наконец в свободное плавание. Правда, случится это ещё только через девять месяцев – в феврале следующего года.
Утро следующего дня началось с похмелья.
Вчера Эстер пришла в девять часов вечера и заявила, что это было самое ужасное свидание в её жизни и она всей душой меня ненавидит! Мики так и не понял, почему она была вынуждена на него идти. А ещё Эстер сообщила о том, что сегодня её родители уехали в гости и можно устраивать вечеринку!
Но вечеринка не удалась. Раскрывать моё нахождение в Лос-Анджелесе было нельзя, а среди проинформированных личностей – только Дылда, а его звать никто не захотел, в частности Эстер, которая теперь у него в должниках. Так что… посидели втроём, поиграли в видеоигры, а после какого-то там по счёту коктейля ничего не помню.
Разбудил меня настойчивый голос Пьера Бувье из динамика моего мобильного:
«Возьми меня за руку здесь и сейчас,
Зачем думать о том, что будет после?»
Разлепив один глаз и обнаружив себя не в кровати Мики, а на полу в комнате Эстер на расстеленном одеяле, принялась рыскать по полу рукой в поисках злосчастного телефона.
«Возьми меня за руку здесь и сейчас!
И найдём это место под солнцем».
Эстер нашла его первой, телефон в смысле, и раздался её сиплый сонный голос:
– Кого убить в такую рань? Что? Да… Да. Нет, я… – Боковым зрением заметила, как она резко поднялась с пола. – Что? Нет, я его сестра! Да! Да, разумеется! Что вы говорите?!
– Дай сюда! – не в силах это слушать, я выхватила у неё из рук телефон, и в трубке раздался до боли знакомый голос. – Мистер Вонг?
– Да, – не сразу ответил мужчина. – С кем я говорю?
Вот чёрт. Убрала телефон в сторону, прочистила горло и заговорила басом:
– Это Мики. – Зажала динамик ладонью и прошипела, глядя на Эстер: – Где твой брат?
– На работе, где же ещё, – ответила та шёпотом.
– Мики? Очень рад вас слышать! – звучал в трубке голос Вонга. – Времени очень мало, поэтому перейду сразу к сути. Через час вы должны явиться в Victory Records с документами, с гитарой и с наиболее необходимыми для вас вещами. Не тратьте на это время, остальные вещи сможете забрать потом.
– Но… но… я не понимаю…
– Вы прошли во второй тур! Мои поздравления! – вроде бы искреннее объявил Вонг, и у меня будто мозг заклинило.
Что за мистика с утра пораньше?
– Я не шучу, Мики. Помните ноутбук на столе между мной и Калебом во время первого тура?
– А… вроде бы…
– В тот момент с помощью этого ноутбука за всеми конкурсантами наблюдал наш приглашённый тайный судья. Не спрашивайте, кто он, эта информация разглашению не подлежит. Даже FB понятия не имеют, кто этот человек. Его личность будет раскрыта лишь в полуфинале, а пока… пока он будет следить за конкурсантами и делать свои выводы насчёт каждого из вас и позднее ещё сыграет свою роль в шоу. Так вот, тайный судья по правилам первого тура имел право вернуть в шоу любого исключённого нами ранее участника. И именно вы, Мики, стали тем счастливчиком! Тайный судья выбрал вас из нескольких сотен исключённых претендентов!
– Да чтоб меня…
Вонг рассмеялся.
– Общий сбор через час. Опоздавшие будут сразу же исключены. Так что поспешите. Это ваш шанс!
Сбоку звякнули ключи:
– Я поведу, – замогильным голосом сообщила Эстер.
Пикап Эстер с визгом шин вырулил на парковку у здания Victory Records, и я обеими руками вцепилась в дверную ручку:
– Убить нас хочешь?!!
– Приехали. Выгружаемся, – объявила Эстер, заглушив двигатель. – Нет! Стой! Дай бровь поправлю, отклеивается.
«Это и вправду происходит?»
Меня бил мандраж. Хотелось вопить: то ли от потрясения, то ли от счастья! Ведь у нас всё ещё есть шанс прославить «Пончиков». Есть шанс! И всё благодаря какому-то тайному судье, который разглядел во мне нечто большее, чем все эти восемь судей вместе взятые! Кем бы он ни был, дай бог здоровья этому умнейшему человеку!
– Почти готово, – Эстер, которую явно подташнивало после вчерашней мини-вечеринки, выдавила из себя улыбку. – А что, если это… Шейн?! Или Тейт? А?
Я состроила кислую мину:
– Им что, заняться, по-твоему, больше нечем? Тейт на пятом месяце беременности, и, как пишут в Интернете, они с Шейном сейчас в Германии. На сохранении или что-то вроде того…
– Ты что, их сталкер?
Я смерила Эстер жестким взглядом и хлопнула за собой дверкой авто.
– Тогда кто это может быть? – Эс семенила следом за мной к главному входу.
– Да кто угодно, – переходя на бег, я всплеснула руками. – Давай, шевели ногами!
– Не могу, меня сейчас вырвет. – Эстер обеими руками держалась за бока и тащилась за мной в полусогнутом состоянии.
– А ты специально пижамные штаны не переодевала? – искренне удивилась я, поправляя на плечах чехол с гитарой и рюкзак с собранными по-быстрому вещами.
– Что?! – Эстер замерла как вкопанная и оглядела свои ноги. – Проклятье! Я дальше не пойду!
– На голове ещё хуже, – усмехнулась я. – Вали домой. Тебя всё равно со мной не пустят. И скажи Мики, что… ну не знаю… скажи, что меня похитили инопланетяне! Я сама ему всё потом объясню. Позже.
Но Эстер меня не слушала. С моей подругой происходило нечто странное, и вряд ли дело во вчерашней пьянке. Её глаза вдруг напомнили парочку шаров для боулинга, челюсть медленно отвисла, а рука с выставленным вперёд указательным пальцем взметнулась в воздух.
Ознакомительная версия.
