– Думаешь, дети чувствуют то же самое?
– Не знаю. Кажется, они с ней ладят. Но они с ней распускаются. Дисциплина не ее конек, они это знают и становятся с ней совершенно неуправляемыми. Впрочем, возможно, она не устраивает одну меня.
– И чего ты от меня ждешь? – спросил Боб после паузы.
– Может, дашь мне другую помощницу? – сказала я.
– Навряд ли, она ведь ничего не нарушила.
– Да, я понимаю. Но я уверена, ей не легче моего. Если бы она работала в более спокойном, более предсказуемом классе, а у меня в помощницах была какая-нибудь обыкновенная женщина. Не святая…
Боб улыбнулся:
– Что, если для начала я с ней поговорю? Посмотрим, что она по этому поводу думает. Быть может, она немного изменит свое поведение. А ты станешь терпимее.
Я кивнула.
– Я одобряю методы, которые ты применяешь. Похоже, у Джули есть некоторые проблемы, но это можно как-то поправить.
Со времени возвращения Винус в школу в начале декабря ее поведение на игровой площадке стало более управляемым. Частично это объяснялось тем, что она находилась под постоянным контролем. И до начала февраля у нас не возникало серьезных проблем.
Похоже, то был просто тяжелый для Винус день. Сначала она подралась перед началом занятий. Пока Ванда поднималась с ней в класс, один из близнецов, которому надоело тащиться за Вандой, их обогнал. Это привело Винус в ярость, она закричала и погналась за ним, но он припустил что было сил, влетел в класс, а я успела схватить Винус в дверях и усадить на «тихий» стул. Через несколько минут она пришла в себя и погрузилась в привычный ступор. Тогда я отправила ее на место. Однако в середине урока по математике произошла еще одна стычка, на этот раз с Билли. Не знаю, что послужило ее причиной, но Винус вдруг пробудилась к жизни, завопила и стукнула Билли по голове. И снова оказалась на «тихом» стуле.
Во время обеденного перерыва, находясь в учительской, я услыхала знакомый пронзительный визг, доносившийся с игровой площадки, и тут же побежала вниз.
Боб уже был там. Никто в точности не знал, что привело Винус в ярость, но она усмотрела оскорбление в действиях третьеклассницы и погналась за ней. Спасаясь от Винус, девочка залезла на горку. Винус схватила ее за ноги и попыталась стянуть вниз. Но не успела. В этот момент ее схватили две учительницы и дежурная. Третьеклассница орала как резаная, но Винус визжала еще громче. И отчаянно сражалась с тремя взрослыми женщинами, стараясь освободиться.
В тот момент я больше всего испугалась, что кто-нибудь предложит опять перевести ее на домашнее обучение. Поэтому первым делом постаралась увести ее с площадки.
Взяв Винус под мышки, я перекинула ее через плечо, как мешок с картошкой. Не знаю, чем это объяснить, моим внезапным действием или неудобством позы, но Винус сразу перестала сопротивляться. Крепко прижав ее к себе, я направилась к школьному зданию.
Я медленно тащилась по ступенькам, сетуя про себя на то, что наш класс расположен на верхнем этаже. Добравшись до цели, я открыла дверь в неосвещенный класс и поставила Винус на пол.
Она продолжала громко, сдавленно всхлипывать.
Я перевела дыхание. Поначалу я намеревалась посадить ее на «тихий» стул, но вместо этого опустилась рядом с ней на одно колено, чтобы наши головы оказались на одном уровне.
– У тебя трудный день, верно?
Винус смотрела на меня сквозь слезы. Ее взгляд не был совершенно отсутствующим, как обычно, но видно было, что она не готова мне ответить.
– Я знаю, дети иногда раздражают тебя. Но важно научиться владеть своими чувствами. Я хочу, чтобы ты осталась в нашем классе. Если ты будешь драться, мистер Кристиансон скажет, чтобы тебя опять перевели на домашнее обучение. И тогда тебе придется все время сидеть дома.
В ее лице что-то едва заметно изменилось. И я догадалась, что мои слова услышаны. Винус не хотела учиться дома.
– У тебя были неприятности до того, как ты пришла в школу?
Она перестала плакать, хотя ее темные глаза все еще были полны слез.
Взяв носовой платок, я протянула руку, чтобы вытереть ей слезы. Она слегка отпрянула назад.
– Я не сделаю тебе больно, не бойся.
– Ты хочешь ходить в школу, верно?
Она кивнула. Едва заметно. Если бы я так внимательно не наблюдала за ней, я бы этого не заметила. Я улыбнулась.
– Знаешь, что могло бы случиться, если бы ты не ходила в школу? – спросила я, слегка поддразнивая ее.
Винус не ответила, но по-прежнему не сводила с меня глаз.
– Ты могла бы превратилась в ослика! – Я засмеялась и запела одну из наших любимых песенок «Если хочешь очутиться на звезде»: – «Осел – это животное с длинными ушами. – Приложив ладони к голове, я помахала ими. – И он лягает всех подряд крепкими ногами».
Винус отреагировала. Она широко открыла глаза от удивления.
Я наклонилась и взяла ее за руки:
– Иди сюда. Поставь свои ноги на мои. Мы будем танцевать.
Винус явно этого не ожидала. Подняв глаза, она вздрогнула, затем посмотрела вниз, себе на ноги.
Я наклонилась и поставила ее ступню себе на туфлю. Потом выпрямилась и взяла ее за руки.
– Поставь на меня другую ногу.
Винус приподняла ногу и поставила мне на туфлю.
Продолжая петь, я начала кружиться с ней по классу.
Это было сюрреалистическое зрелище: я кружилась в танце со стоявшей на моих ногах Винус, распевая искаженную версию песни, модной в 1950-х годах. Я пропела все куплеты, а мы все продолжали танцевать. Я спела ее опять. Мы кружились и кружились по классу. Сначала я держала руки Винус в своих, но через некоторое время, по-прежнему держа ее левую руку в правой руке, я, чтобы двигаться свободнее, левой рукой крепко прижала ее к себе. Я была никудышным танцором, мы то и дело сбивались с ритма. Но это не имело значения. Когда я посмотрела сверху вниз на Винус, она взглянула на меня. И улыбнулась. Уголки ее плотно сомкнутых губ едва заметно шевельнулись, но это, несомненно, была улыбка.
Внезапно зажегся свет.
– Что вы здесь делаете?
Я резко остановилась и повернула голову. В дверях стояла Джули.
– Уже почти час, – сказала она, показывая на часы, словно почувствовав, что нарушила что-то очень личное и должна объяснить свое присутствие.
Я улыбнулась:
– Мы танцевали.
– Вижу. А я-то думала, вы поднялись наверх, чтобы посидеть на «тихом» стуле. – Джули иронически усмехнулась. – Никогда не знаешь, какой сценарий здесь разыгрывается.
Когда настала перемена и Джули вывела мальчиков погулять, я направилась в уголок для чтения. Винус добровольно последовала за мной, как она делала уже несколько дней подряд.
– Хочешь выбрать книжку? – спросила я.
До этого мы читали про Лягушонка и Жабенка и про Фрэнсис, и я ежедневно предлагала ей выбрать одну из двух книжек. Но в тот день я не стала снимать книжки с полки.
Услышав мои слова, Винус застыла на месте.
– Сегодня ты сама возьмешь книжку, – сказала я. Книжки, которые мы обычно читали, лежали на нижней полке, до которой было легко дотянуться.
Никакой реакции. Я ждала.
Винус подошла чуть ближе. Когда она двинулась вперед крошечными шажками, нас разделяло не больше метра. Но она направилась не к книжной полке, а ко мне.
Из имевшихся у нас двадцати минут она потратила уже десять на невыносимо медленный процесс пересечения ковра. Я не испытывала нетерпения, просто стояла и ждала.
Наконец Винус приблизилась ко мне вплотную. И посмотрела на меня. Потом осторожно приподняла одну ногу. Тридцать или сорок секунд Винус держала ее на весу, а потом медленно опустила ее на мою туфлю.
– А-а, – сказала я, – ты хочешь танцевать?
Не сводя глаз с моего лица, она едва заметно кивнула.
И мы стали танцевать. Я снова запела «Если хочешь очутиться на звезде» и закружила ее по классу. Винус крепко прижалась лицом к моему свитеру, и я почувствовала сквозь ткань тепло ее дыхания.
На следующий день в начале утренней перемены мальчики бросились одеваться, а я вышла в коридор, чтобы посмотреть, как они сбегают по ступенькам. Я собиралась отправиться в учительскую, но заметила посреди класса Винус.
– Винус, иди на перемену, – сказала я, стоя в дверях. Она подошла немного ближе.
– Быстро, быстро. Надень пальто. Джули тебя ждет.
Винус остановилась. Она посмотрела на меня, и я увидела в ее глазах ожидание.
– Похоже, ты сегодня не спешишь, – ласково улыбнулась я. Осторожно приподняв одну ногу, она тихонько опустила ее на мою туфлю.
– Сегодня ты не хочешь гулять. Ты хочешь танцевать.
Легкий кивок.
– Я вижу.
Винус внимательно смотрела на меня.
– Ты можешь сказать это словами? – спросила я. – Можешь сказать: «Я хочу танцевать»?
Пауза. Винус по-прежнему внимательно смотрела на меня, ее глаза изучали мое лицо.
– Танцевать, – еле слышно выдохнула она. Так мы и сделали.
Даже в первые месяцы учебы в школе Винус часто пропускала занятия, а после своего возвращения нередко пропускала день в неделю или больше. Всякий раз, когда я пробовала выяснить причину ее отсутствия, мне отвечали одно и то же: либо Винус была больна, либо Ванда забыла ее привести.
