Когда под утро вернулись офицеры, то не узнали своих жен. Изрядно выпивши, они горланили песни так, что далеко были слышны их голоса…
Год пролетел незаметно. Подрос сын, и его устроили в садик. Повезло и Наташе. В санчасти освободилось место, и она устроилась на работу. Однажды она сидела в кабинете, когда в дверь раздался стук.
— Войдите, — разрешила она.
Вошел высокий стройный подполковник. Какое-то время он неотрывно смотрел на нее. Наташа улыбнулась и рукой показала на стул.
— Слушаю вас, — прервала молчание она.
— Здравствуйте.
Наташа, улыбаясь, молча кивнула головой.
— Я на занятиях спинные мышцы потянул, уже десять дней прошло, а боль не проходит.
— Раздевайтесь и ложитесь на кушетку.
Он снял полевую гимнастерку и, по пояс раздетый, лег на кушетку. При виде его мускулистого тела она усмехнулась.
— У вас что ни офицер, то гренадер. Словно екатерининская гвардия.
— Мы же десантники. А как же иначе? — отозвался он.
Она рукой провела по его спине. От прикосновения ее пальцев он вздрогнул.
— У вас удивительно нежные руки, — тихо произнес он.
Она ничего не ответила. Потом порекомендовала ряд процедур. Выходя из кабинета, в дверях он остановился, повернулся к ней. Глаза их встретились.
— Простите, — непонятно для чего произнес он и быстро вышел.
Через неделю утром, войдя к себе в кабинет, Наташа увидела красивый букет роз. «Наверное, кто-то из солдат принес», — подумала она и не придала значения. Но спустя неделю вновь увидела букет свежих цветов. Ей стало интересно, и она спросила у солдата, который дежурил в санчасти, кто принес цветы. Солдат замялся, но не сказал. История повторилась через неделю. Она вновь спросила у дежурного солдата, но тот молчал. Она пристыдила его, и он сказал, что цветы принес подполковник, который предупредил его, чтобы он об этом никому не говорил.
Перед Днем 8 Марта снова были цветы, а когда она выдвинула ящик стола, чтобы взять журнал, то увидела коробку французских духов. Между ними началась молчаливая игра. При встрече с подполковником Жировым она делала вид, что ничего не знает. В свою очередь он тоже виду не подавал. Она ждала, что он первым подойдет, но он и не думал этого делать.
Однажды, в день своего рождения (а родилась она в январе) Наташа на столе увидела свои любимые гвоздики. Их было столько, сколько ей лет. И когда он пришел к ней в кабинет, первой не выдержала она.
— Я прошу вас больше мне таких подарков не делать.
— Это не в моих силах, — тихо произнес он, подошел к ней, обнял за плечи и поцеловал.
Целовал он ее долго. Она пришла в себя и обессиленно опустилась на стул. Он молча повернулся и вышел.
По полку упорно шли слухи, что лейтенанта Русина хотят перевести в другой полк на повышение. Но неожиданно для многих офицеров, особенно для самого Русина, командир батальона добился, чтобы лейтенанта оставили в его подразделении, а через месяц он стал командиром роты. Работы прибавилось, и Володя целыми днями не выходил из подразделения. Через полгода рота, которой он командовал, на боевых учениях заняла первое место и ему досрочно было присвоено воинское звание. А Наташа жила уже двойной жизнью.
Как-то поздно вечером Русин сидел в своем кабинете и писал конспекты. К нему заглянул дежурный по полку, его однокашник по училищу Савельев.
— Как ты так быстро здесь очутился? — удивленно спросил он.
— А я и не выходил, — улыбаясь, отозвался Русин.
— Ну да! — не поверил Савельев. — Я что, слепой? Я за углом твоего дома тебя в обнимку с твоей женой видел. А ты мне сказки рассказываешь.
— Юра, — рассмеялся Русин, — тебе показалось. Я действительно никуда не уходил. Да и Наташа буквально полчаса тому назад позвонила, поинтересовалась, когда я приду.
— И что ты ей ответил?
— Сказал, что приду поздно.
— Володя, иди домой.
Тот пристально посмотрел на товарища. Юрий, не выдержав его взгляда, отвернулся.
— Не может быть, — тихо произнес Русин.
Лицо его побледнело. Он почувствовал, как тело стало ватным.
— Только не это, — вставая, прошептал он.
Не помня себя, он бежал домой, всю дорогу повторяя: «Только не это, только не это». Он постучал в дверь. Наташа не отзывалась. Достал ключ и стал открывать дверь. Но ключ предательски не хотел входить в замок, пальцы дрожали.
В комнате Наташи не было. В детской кроватке мирно спал сын. Не помня себя, Володя выскочил на улицу. Он обежал почти весь городок, ее нигде не было. Тогда он остановился и что есть силы закричал:
— На-та-ша!..
Крик его был настолько мощным и отчаянным, что городок проснулся. Во многих окнах зажглись огни и высунулись любопытные головы.
Она стояла в объятиях Жирова, когда до нее донесся этот крик. Она вздрогнула, оттолкнула его и сломя голову понеслась домой. Заскочив домой, схватила ведро с мусором, выбросила мусор за балкон, ведро поставила посреди кухни, быстро сбросила одежду и прыгнула на кровать. Сердце бешено колотилось. Она со страхом ждала. Когда дверь открылась, делая вид, что спит, чуть приоткрыла веки, посмотрела на мужа. Она никогда не видела его лицо таким. Оно было словно вылеплено из воска.
Он подошел к ней и опустился рядом.
— Наташа, где ты была?
Открыла глаза, она «сонно» посмотрела на него.
— Ты что такой бледный? — приподнимаясь с постели, спросила она. — Что-нибудь случилось?
— Я приходил домой, а тебя не было.
— Я мусор выносила, — зевая, ответила она. — Ты ужинать будешь?
— Нет, — вставая, вяло ответил он.
Он направился в ванную, в темноте споткнулся о ведро из-под мусора. При виде ведра он немного успокоился. А когда лег, она стала так целовать его, что он и вовсе успокоился. Потом не выдержал и стал рассказывать, как он искал ее.
— Ты что, с ума сошел? — возмутилась она. — Не дай Бог, узнают твой голос, от стыда хоть на край света убегай.
Он давно спал, а она не могла прийти в себя. «Надо быть поосторожнее», — засыпая, подумала она.
Утром на работе меж офицеров шли разговоры, что кто-то пьяный орал в городке. На служебном совещании командир полка об этом тоже сказал: мол, отдельные офицеры ведут себя недостойно, напиваются до чертиков и орут в городке как резаные, тем самым позоря честь офицера-десантника. Лишь два офицера знали, что это был на самом деле за крик…
В конце учебного года их десантный полк принимал участие в боевых учениях округа. Более двух недель рота старшего лейтенанта Русина находилась в резерве командования. До конца учения оставалась неделя, как неожиданно заболел командир батальона Жиров. Ему порекомендовали ложиться в военный госпиталь, но он попросил у командования округа, чтобы ему разрешили вернуться домой и лечиться в своей санчасти.
За несколько дней до окончания учений командование поставило задачу перед ротой старшего лейтенанта Русина: ночью совершить прыжок и овладеть командным пунктом условного противника. Но перед вылетом начался шквальный ветер с дождем, и операцию командование решило отложить. Когда об этом узнал Русин, он пошел к командиру полка и убедил его, что его десантники обучены прыжкам в любых условиях. Командир полка, в свою очередь, вышел на командира дивизии. Генерал долго не соглашался, но в конце концов дал «добро». В ходе учения дивизия не справлялась с поставленной задачей, и сейчас все зависело от роты Русина.
«Противник» не ожидал, что в таких условиях соседи могут предпринять что-либо, и уже спокойно предварительно подводил итоги. Рота Русина десантировалась за десятки километров от командного пункта «противника», чтобы тот не перехватил шум самолета. Когда десантники приземлились, Русин условленным сигналом объявил сбор. К месту сбора не прибыли три десантника. Время поджимало, и Русин оставил двух десантников, чтобы они занялись поисками пропавших, а сам во главе роты растворился в темноте. Холодный шквальный ветер бил в лицо. Но зато их появление на командном пункте «противника» было неожиданным и ошеломляющим. Генерал, который мирно дремал на кушетке, когда его осторожно разбудил старший лейтенант, вставая и покачивая головой, удивленно произнес:
— Не могу понять, как ваше командование пошло на такой риск, что разрешило прыгать в таких условиях. Мы же внимательно следили за вашей ротой!
В ответ Русин, улыбаясь, молча показал генералу на полевой аппарат, чтобы он доложил руководителю учений, что взят в плен.
При подведении итогов войсковых учений руководитель учений, генерал-полковник Соколов особо отметил роту старшего лейтенанта Русина, и тут же порекомендовал командиру полка представить старшего лейтенанта к награждению орденом Красной Звезды.
Володя рвался домой, мысленно представляя, как Наташа обрадуется, когда узнает, что его представили к ордену. Когда рота прибыла в подразделение, закончив все дела, Русин пошел в санчасть. Время было послеобеденное, и жена должна была быть на работе. В санчасти у дежурной медсестры он спросил, где Наталья Дмитриевна. Медсестра сказала, что она в палате, где лежит подполковник Жиров. Он подошел к двери палаты, улыбаясь, осторожно стал открывать. Но от увиденного замер. Наташа сидела рядом с Жировым, держала его за руку, а свободной нежно гладила его но груди.
