Ознакомительная версия.
Я выключил телефон — чтоб не мешал работать — и вошел в офис.
В офисе на столе меня ждало письмо. Я распечатал конверт, и оттуда выпал аккуратно сложенный пополам белый лист формата А4, на котором вкривь и вкось были приклеены вырезанные из журнальных страниц слова. «Если ты, гад, не выкатишь двадцать тонн зелени, пеняй на себя. Завтра в 14.00 около драмтеатра. И никаких Ментов». Почему-то слово «Ментов» было написано с заглавной буквы. Что бы это значило?
Я молча осел в свое офисное кресло, холодный пот медленной струйкой потек у меня по лбу. Посидев так минут пять, я вдруг заулыбался и воспрял духом. Я вспомнил, где недавно видел такие же изрезанные маникюрными ножницами листки. Почти не дрожащими руками я набрал номер Донны. Трубку не брали минуты три.
— Алле, — заспанный голос откликнулся на мои настойчивые телефонные призывы.
— Это я.
— Кто это, я? — голос был очень недоволен, и с каждой секундой это ощущалось все сильнее. Мое настроение снова начало портиться.
— Ну, я. Шоубиз.
— А, ты, — голос смягчился. — Чего тебе? Я сплю, — на всякий случай сообщил голос миролюбивым тоном.
— Спасибо вам, — сказал я игривым тоном.
— За что? — голос недоумевал.
— За шутку, — я не унимался, пытаясь восстановить истину.
— Какую шутку? Шоубиз, ты что, снова пил? — голос снова начинал выказывать признаки недовольства.
— Я не пил, — честно сказал я, — но, наверное сейчас выпью. Так вы не присылали мне письма с угрозами?
Голос проснулся.
— Кто? Я?
— Угу, — я звучал все грустнее, и, видимо, мой односложный ответ был очень выразительным.
— Тебе, что, прислали письмо с угрозами? — голос уже откровенно хихикал на другом конце невидимого провода. — Ну ты даешь!
— Вам хорошо смеяться. Я думал, это вы так шутите. Но раз не вы, то кто? И вообще. Я теперь не уверен, что это шутка.
Голос неожиданно умолк.
— Да, ты, пожалуй, прав. Ну ладно, я буду спать дальше, раз мы выяснили, что это не я. Позвони потом.
— Когда? — машинально спросил я.
— Ну, когда выяснишь, кто прислал письмо, — и абонент отключился.
— Ага. Если выживу, — ответил я равнодушно пикающей трубке. Мне снова стало холодно и неуютно. Мое хорошее утреннее настроение испарилось. Я сидел в кресле нахохлившись и сосредоточенно перебирал в уме, кому я мог задолжать такую колоссальную сумму. «Звездун»? Вряд ли. Так быстро он и соображать-то не умеет, не то что действовать. Да и сумма гонорара за его вчерашний концерт была смехотворной по сравнению с выдвинутыми требованиями. Конкурирующая фирма? Была у меня одна такая заморочка. Они все время пытались наступить мне на пятки. Два молокососа объединили усилия и назвали себя пышно — «Продюсерский центр». Без связей из грязей. Да вроде не похоже на них. Во-первых, я им ничего не должен, так как тщательно избегал любого общения с неопытной, но наглой молодежью. Да и наехать как следует — это надо недюжинную нахалку иметь. Или хотя бы пару отсидок за плечами. А сосунки были с высшим эмгэушным образованием и ничем, кроме надувания щек в шоубизнесе еще заниматься не умели. В шоубизнесе связи — это основа основ, фундамент успеха. А эти юные дарования хотели нахрапом втиснуться в святая святых моей работы. Они уже несколько раз предлагали мне сотрудничество, но я уклонялся, понимая, что никакое сотрудничество им от меня не нужно. А нужны им как раз мои связи. И если я сваляю дурака и пущу их в мои закрома, то через пару месяцев эта шпана срисует все мои контакты и будет такова! Ладно бы, если б эти контакты пошли бы им на пользу! А то ведь только все изгадят. Начнут организовывать концерты, прикрываясь моим добрым именем, накосячат, провалят пару мероприятий и пиши-пропало! Доброе имя в шоубизнесе — это тоже бесценный капитал. Артисты обычно безоглядно доверяют тем, с кем они привыкли работать, и берегут этих людей. Это же их кормильцы! А кормильца надо холить и лелеять, если этот экземпляр кормильца тщательно и скрупулезно исполняет все свои обязательства. Особенно денежные. Ведь «кидалово» в шоубизнесе процветает так же, как и везде. Поэтому я своим именем дорожил и никого левого к себе в огород не допускал.
Я размышлял о своих возможных врагах и недоброжелателях еще часа два. Но так и не пришел к какому-то однозначному выводу. Это занятие вконец измотало мои нервы. И я решил немного отвлечься. В конце концов, если я прямо завтра не притащу эту кучу денег моему неизвестному злопыхателю, то небо на мою голову не обрушится. И вообще, надо сначала разнюхать, что к чему. Может, письмо и не мне вовсе. Может, просто ошиблись адресом. Я взял в руки и покрутил перед своим носом абсолютно белый конверт. Адреса и вправду не было. Но в таких делах его обычно и не пишут. Черт побери! Вот незадача. Но начинать нервничать на полную катушку и впрямь было рановато.
Я окончательно успокоился, когда принял решение действовать по обстоятельствам. Если мой враг прямо сейчас себя не проявляет, а я не могу вспомнить в обозримом прошлом десятилетии таких грандиозных долгов, то повода волноваться прямо сейчас у меня действительно нет. Рассуждая здраво, что им с меня взять? Я не женат, детей у меня нет, так что ни киднеппинг, ни что похуже мне не грозит. Деньги свои я держу в банке, и выудить их у меня крайне сложно — я стреляный воробей и пуганая ворона — это на выбор, кому что больше нравиться! Пусть сначала докажут, что я вообще кому-то что-то должен. Поменяв свое жиденькое настроение на вполне боевое, я и впрямь почувствовал приступ голода. Должны же воины перед битвой как следует подкрепиться! И, не придумав ничего лучшего, я отправился в мой любимый ресторан.
Глаза метрдотеля из двух серебристых льдинок мгновенно превратились в два сияющих солнечных лучика, как только он увидел меня. Еще бы! С моих чаевых он уже себе, наверное, дачу на Рублевке построил. Ну, в крайнем случае, домик в деревне. Метр подлетел ко мне на всех своих профессиональных парах, ласково взял меня под руку и почти отнес к моему любимому столику у окна. Холостяки, такие как я, закоренелые и убежденные в том, что никому уже на этом свете не нужны, кроме своей работы, вынуждены питаться в ресторанах. И ресторанах дорогих, если вам дорог ваш желудок, извините за каламбур. А здесь без щедрых чаевых никуда. Без них вы с таким же успехом можете отправляться в ближайшую рабочую столовку, если таковые еще имеются. Качество пищи будет одинаковым. Но с чаевыми все будет обстоять совершенно иначе! Метр, заботясь о вашем желудке, лично наваляет шеф-повару, и тот проникнется и сделает все в лучшем виде. Я проверял. Поэтому своих пристрастий я уже не меняю. И не только в силу возраста. Мне известны случаи, когда и довольно молодые люди любят постоянство в своей жизни. И в еде. Еда — это очень важно для нас всех. Назовите мне того, кто относится небрежно к этому вопросу. Ну, разве что, йоги. Да у них ко всему отношение философское, не только к еде. Так что они не в счет. А любой нормальный человек любит хорошо поесть. Или пожрать. Кому что больше нравится.
Я заказал мои любимые морепродукты и хорошо прожаренные свиные кармашки с сыром и ветчиной. К ним — две порции золотистой картошки фри. И стакан персикового сока. Это был мой личный праздник желудка. Фри я мог позволить себе только один раз в две недели. Дело не в цене. Картоха во все времена стоила копейки! Нет, дело в полезности, вернее, крайней бесполезности этого блюда. У меня от него болел желудок — возраст, понимаете. Но, зараза, такое вкусное! И я иногда, с регулярностью два раза в месяц, плевал на диету и изжогу.
Я уже полчаса наслаждался любимой едой, когда в ресторан вошла, нет, скорее, вплыла она. Когда-то перед ней расстилались все сцены, которые она могла только пожелать. Но только в пределах нашей страны. Ее легкий иностранный акцент делал ее пение пикантным и почти «ихним». Это было удивительное сочетание музыкального вкуса, выразительности и «совка». Еще у нее была одна особенность, свойственная только ей и больше никому другому. Это было ее визитной карточкой — ее бесподобный вкус! Во всем: в выборе платьев невероятных фасонов, пышных украшений из перьев, огромных искусственных цветов на плечах, а еще — головных уборов. Все это блестело и переливалось, словно брызги от тысячи мелких ниагарских водопадов, но было изысканным, не вычурным, и очень ей шло. И вообще, ее замечательно женственный вид, сохранившийся и до сих пор, вкупе с неплохими вокальными данными и пикантным произношением открывали перед ней сердца многих выдающихся людей.
Сейчас она была не одна. Она была с внуком — восходящей звездой нашей бедной эстрады. Высокий, слегка сутуловатый и неуклюжий в движениях юноша лицом напоминал повзрослевшего Ослика Иа из мультика про Винни-Пуха. Или даже, с учетом возраста, брутального Осла из «Бременских музыкантов». Он сел за стол первым, не додумавшись сначала усадить за стол свою знаменитую бабулю. Но никто этого даже не заметил, даже она сама — видимо, привыкла.
Ознакомительная версия.
